Модель «Идеальная жена» и другие рассказы

– Неразговорчивые вы, приятели, – сказал Георг. Перекинул меч из руки в руку и приготовился отражать атаки живяков, пытающихся проникнуть в ад, ну или мертвяков, вознамерившихся вернуться в мир живых.

– Хорошо, что вспомнил, – вновь прозвучал знакомый голос, – вот, карту ада возьми на всякий случай, – под ноги Георгу спланировал пергамент, густо исписанный убористым почерком, и облака вновь сомкнулись.

Георг поднял пергамент – там оказалась тщательно проработанная схема кругов ада, расположенных в виде воронки, сужающейся вниз.

Сандро Боттичелли. Устройство Ада

Георг задумался – а как называется его должность – страж? привратник? Но ворот как таковых не было, вокруг него простиралась огромная песчаная без единой веточки или травинки равнина, в центре которой был круглый провал. Георг подошёл к самому краю – вниз, словно этажи, уходили площадки: в каждой следующей – был провал меньшего диаметра, чем в предыдущей. Он глянул в пергамент – и сразу понял, где он находится – над первым, самом большом по площади кругом, который в схеме был обозначен как Лимб. Стоящему на краю обрыва Георгу было хорошо видно, как на заросшей травой ровной поверхности Лимба, спокойно разгуливали люди кто в чём был, которые попали туда после смерти. Против ожидания на их лицах он не заметил ни страдания, ни печали. Они напоминали скорее отдыхающих, не озабоченных ни хлебом насущным, ни общением с сотоварищами. Каждый был занят своими мыслями. Георг не заметил одного очень важного атрибута – ни на одном из мужчин, женщин и детей не было креста. По их одежде Георг навскидку решил, что так могли выглядеть древние греки и римляне: длинные у женщин и по колено у мужчин тоги и столы, удобные сандалии. Тогда понятно: добродетельные нехристиане.

КрУгом ниже он разглядел суровую местность, где свирепствовал ветер, бросающий обитателей этого уровня на скалистые стены. Измождённые женщины с выразительными глазами и роскошными волосами, красавцы мужчины с томным выражением благородных лиц – это люди, которые превозносили плотскую любовь выше бога, понял Георг. Точно – в пергаменте так и было написано: «Сладострастники».

Ниже, на следующем круге, погода была не лучше. Ну хоть ветра нет, порадовался за страждущих Георг, но оказалось, зря: под проливным дождём гнили отвратительно раздутые обжоры: вновь прибывшие, более сильные, пожирали полуживых, а самые слабые, мучимые неутолимым голодом, за неимением пищи грызли сами себя. Чревоугодники, понял Георг.

Он продолжал рассматривать уходящую вниз, к центру земли, воронку: под чревоугодниками души скупцов и транжир таскали огромные камни, больше их самих в несколько раз, сталкиваясь друг с другом (то есть враг с врагом), они вступали в драку, забыв о невыполненном уроке.

Под ними, в отвратительном болоте, на бессильно лежащих телах, замученных сплином, спесивцы, слишком гордые для того, чтобы обуздать свой гнев, голыми руками рвали рты своим противникам, таким же чванливым, как и они сами.

Но от вида мук, которые испытывали пленники нижнего под гордецами круга, у Георга захватило дух: еретики и лжеучителя терпеливо лежали в раскалённых докрасна каменных могилах, и огонь ласкал их нетленные тела.

Ниже под прицелом стрел кентавров кипели в крови мучители, убийцы и разбойники.

У Георга закружилась голова и сбилось дыхание. Но он взял себя в руки и продолжил смотреть. Ниже мучились лжецы и лицемеры, гадатели и колдуны – кипели в смоле, превращаясь в пресмыкающихся гадов.

Едва-едва в дыму и зловонных испарениях различал Георг на нижнем круге подвергшихся непереносимым мукам предателей: они лежат лицом вниз, целиком вмёрзшие в лёд. «И мечтают о пламени, пусть даже адском», – подумал Георг.

Он стоял на самом краю воронки и размышлял, зачем ему дали такую работу? Мертвякам вырваться отсюда невозможно, разве только из Лимба, но безболезненная скорбь находящихся там походила на жизнь наверху, так какая разница, где её вести?

Георг отошёл от края и прилёг на песке, подложив руки под голову, он смотрел как сквозь черный туман облаков тускло просвечивает фонарь единственной в небе звезды …

***

– Послушайте, любезнейший, не подскажете, как попасть в Ад? – Очень высокий человек с крупными правильными чертами лица в грубой тоге до пят обратился к Георгу.

Тот аж расхохотался и замотал головой. Не хотелось ничего говорить. А что тут скажешь? Грешите побольше – и вы попадёте прямиком туда?

– Простите, не знаю, как вас зовут, – вступил в разговор его спутник: горбоносый в ночном колпаке и лавровом венке (сумасшедший, решил Георг, надо бы поосторожнее с ним!), – я заблудился в сумрачном лесу, а этот милый человек (он показал глазами на высокого в тоге) сказал, что его послала моя почившая возлюбленная, чтобы ещё разок увидеть меня!

«Та-а-ак, – понял Георг, – эти-то двое мне и нужны. Один, который заблудился, – живяк, и ему здесь не место, а второй в длинной тоге, тот, того … кажись, мертвяк! И его следует водворить на место. Судя по выражению его лица и одёжке – он из Лимба, а зовут его, наверное, Вергилий».

Георг нахмурился и весомо сказал:

– Ты, который заблудился, топай, пожалуйста, обратно, в мир живых! Давай, давай, до свидания!

– А то что? – нагло спросил живяк, – если не пойду, ты меня убьёшь? Тогда будешь отвечать за невинно убиенного.

– Послушай, ты, Данте Алигьери, как я понимаю! Нельзя тебе вниз, – мягко сказал Георг, не желая нарываться на ссору, – ты хотел найти в Аду свою возлюбленную? А твой товарищ по имени Вергилий, почивший в бозе, так сказать, хотел показать тебе дорогу к ней, да сам забыл, откуда пришёл. Зачем тебе это? Она уже не та. Ты и сам это понимаешь! Я вижу, ты учёный? Давай договоримся: я дам тебе этот пергамент, ты его изучишь, напишешь в стихах руководство для людей, как жить по совести, чтобы никогда не попасть сюда. А ты, – обратился Георг к длинному, – возвращайся подобру-поздорову в Лимб.

«Кажется разрулил», – подумал Георг … и спокойно уснул, устроившись на тёплом красном песке …

***

– Твоя работа – возвращать на место мёртвых и не пускать сюда живяков, – разбудил Георга голос с небес.

– Карту давай! – спохватился Георг.

– Без карты обойдёшься, – грубо ответил голос, – ты сам её вчера профукал!.

… Начинался новый день на адовой работе.

20-22.09.22

Беги!

Он непроизвольно повторял про себя: «Траур по умершему императору не отменяет тренировок», – такая поговорка, пришедшая из самой глубины веков, не удивляла никого в Стране Красных Облаков. Эта поговорка сопровождала О-Ами-Дин-Фоля, и его четверых братьев на протяжении всей жизни во дворце, а один из пятерых в скором времени займёт освободившееся место правителя. Умер их отец. Условный. Наследники так же условно называли друг друга «братьями»: они были воссозданы из фрагмента тела их «отца» – так повелось в Империи Красных Облаков с незапамятных времён.