Модель по вызову

Нет, не понимала, точнее, не хотела принимать это страшное слово «навсегда».

– И что, ничего нельзя сделать?!

Жуткий рев снова вырвался из родных губ. Меня затрясло мелкой, омерзительно противной дрожью.

– Нельзя-а-а-а, – рыдала мама, ломая руки. – Точнее, они сказали, в Германии есть клиника, где т-таких больных поднимают на ноги. Н-нужна очень сложная операция, которую в России никто не решается делать, причем не факт, что она поможет. Да что говорить попусту, лечение в той клинике нам не по карману. Даже если мы квартиру продадим, если все, что есть в доме, продадим, мы никогда не наберем нужную сумму!

– Мам, сколько нужно денег?!

– Если посчитать стоимость операции, реабилитацию после нее, билеты туда, проживание там, то миллионов д-двадцать, не меньше…

Тоже захотелось в отчаянье ломать руки… Родительница права, это нереальная для нас сумма, я на своей работе только тридцать тысяч получаю.

– Знаешь, Света, я-я пересилила свою гордость и пошла к одному человеку. Отец с ним в институте учился, и потом они некоторое время работали вместе в НИИ «Сплавов и металлов», сейчас это очень влиятельный богатый человек. Светик, я у него в ногах валялась, но он отказал, он меня просто убил. Такой цинизм, такая сволочь! – и снова страшный животный вой вырвался из материнских губ. – Через два дня Темку выписывают из больницы… Свет, я теперь даже работать не смогу, ведь за ним нужен постоянный уход. Как мы будем жить, дочка?! К-как?! – мама, давясь слезами, стала раскачиваться из стороны в сторону.

Я молчала, не зная, что сказать, не находя простейших слов утешения. Озвученная сумма взрывала мозг.

– Кроме того, доктор сказал, что с таким диагнозом долго не живут, максимум десять-пятнадцать лет, п-потом начинают отказывать внутренние органы… Десять лет мучений, понимания своей ущербности, того, что т-ты медленно умираешь! Да милосердней будет сразу его убить!

В теле появилась злость. Нет, костлявая с косой, Устюговы не сдаются так просто. Отца ты у нас забрала, а Тему мы не отдадим! Нет, мы еще повоюем, как, помнится, любил повторять дедушка. Правда, повоевать долго не пришлось… Юность, проведенная в лагерях, плохо сказалась на его здоровье. А папа умер шесть лет назад от обыкновенного гриппа, который привел к двухсторонней пневмонии легких. Но несчастья наши не закончились, год назад Темка попал в аварию…

– Мама, мы что-нибудь придумаем…

– Что, Светик, что?! Злой рок тяготеет над мужчинами рода Устюговых. Мои родители – пенсионеры, они не смогут нам сильно помочь. Разве что попросить их дачу продать… Да сколько она стоит?! Не больше шестисот тысяч…

– Не знаю, мам… Можно обратиться в какие-нибудь фонды, во все возможные фонды, организовать сбор средств, взять кредиты, продать квартиру. Мама, надо все пробовать, а не сидеть, сложа лапки.

– Мы все равно не насобираем такую сумму, – уныло говорила мама. – Кроме того, нет никакой гарантии, что операция в Германии поможет, если даже операция в Москве не дала результата. Вдруг мы потеряем все, что имеем, останемся в долгах, а Тему так не вылечим. Продать квартиру, ты говоришь? А где мы будем жить?! Я, ты и Артем?! У дедушки с бабушкой двухкомнатная хрущевка, у дяди Паши трое своих детей…

– Да какая разница, где, хоть под мостом! Во всяком случае, мы будем знать, что сделали все возможное для выздоровления Темки!

Но в материнских глазах не было отклика, она продолжала плакать и скулить, заранее оплакивая своего сына.

– Можно продать нашу квартиру, квартиру дедушки и бабушки тоже продать и купить дом где-нибудь в деревне, там сейчас жилье стоит дешево. Свежий воздух никому еще не помешал. А я сниму себе койко-место и буду работать.

– Света-а, нет никакой уверенности, что операция пройдет успешно! – обреченно повторила родительница. —Ты хочешь разрушить мир двух семей ради призрачной надежды?!

– Но что-то делать надо, мама?! – боясь застыть, замерзнуть от отчаянья, повысила я голос.

– Не знаю, что делать, дочка, не знаю-у-у-у! – материнским голосом кричала вселенская безнадега.

– Можно сходить к Кириллу, помнишь, я рассказывала тебе о своем обеспеченном поклоннике, у него очень богатый отец, для них двадцать миллионов, словно для нас двести тысяч, вдруг он поможет.

– Я уже сходила к одному богатому и влиятельному. Сволочь! Если бы ты знала, Света, какай он мерза-а-а-вец! Все они сволочи, дочка, только о своем богатстве и удовольствии думают! Нас за людей не считают. А сбор средств мы уже пробовали! Сколько насобирали?!

Пристыженно опустила глаза. Мало, очень мало… Хватило только купить инвалидное кресло, оплатить расходы во время операции в Москве, и пройти курс реабилитации в специализированном санатории.

Но ни первая операция в нашем городе, ни вторая в столице не дали желаемого результата, Тема по-прежнему ничего не чувствовал ниже пояса.

– Сейчас сплошь и рядом подобные истории, дочка, не разберешь, где правда, где ложь… Уж слишком много людей в целях обогащения пытаются спекулировать на милосердии. Люди больше не откликаются, они очерствели душой, упоминание о болезнях только раздражает.

– И все равно мы должны сделать все возможное… Я найду еще одну работу. Мам, мы что-нибудь придумаем, обещаю.

Родительница ничего не ответила, полностью погрузившись в свои переживания, сидела на полу, обхватив голову руками. От свалившихся на нашу долю несчастий она словно окаменела.

Мы долго сидели молча на полу в коридоре, словно две застывшие в скорби статуи.

– Все бесполезно, Светик… все бесполезно, все бесполезно, бесполезно… – начала сомнамбулой повторять мама.

Бесполезно?! Нет… Нет, не хочу, не буду соглашаться! Я должна найти выход!

Дорогие читатели, хочу сказать несколько слов об этой истории. Во-первых, это, прежде всего, эротика. Нет, будет, конечно, любовь, драматические переживания в моем стиле, и ХЭ тоже присутствует, но также в тексте встречается очень много откровенных, возможно, даже пошлых постельных сцен. Прошу учесть этот момент. Однако, всяких извращений типа МЖМ, ЖМЖ, БДСМ, лесби и т.п. не обещаю.

Еще я заранее согласна с тем, что так не бывает в жизни… Но творчество является моим хобби, мне хочется писать не только реалистичные сюжеты, поэтому, возможно, герои этой истории иногда будут поступать вопреки логике большинства. Тут я придерживаюсь принципа из песни «Машины времени»: «но иногда найдется вдруг чудак, этот чудак все сделает не так». Я – автор, и имею право творить судьбу своих героев по своему усмотрению.

Глава 2

Поглядела на себя в зеркало… Несмотря на некоторую бледность, выглядела я, пожалуй, прекрасно. Скромное платье цвета пыльной розы выгодно подчеркивало фигуру и в достаточной мере, дабы выглядеть женственной, открывало декольте, руки и длинные ноги. Волосы закрутила замысловатой, придающей мне элегантности улиткой. Я умею выглядеть тонкой, даже аристократичной штучкой. Видимо, папино благородное происхождение дает о себе знать. Для воплощения образа истинной леди не хватало только чулок и перчаток, впрочем, в жаркую погоду такие излишества в одежде ни к чему. Я, конечно, к принцу собираюсь, но из принцевских качеств у Кирилла только богатый папенька в наличии, поэтому обойдется и без лицезрения чулочно-носочных изделий на красивых женских ножках. Чтобы придать большей современности своему облику, надела довольно массивные босоножки на платформе, а на шею повесила украшение в этническом стиле. Вроде бы, абсолютно несочетаемые вещи, а получилось очень стильно.

Показала своему отражению язык… Дура ты, Светка, беспросветная! Было бы к кому так наряжаться… Нет, Кирилл, конечно, писаный красавец – темные волосы, серо-голубые глаза, смазливое личико современного денди, а чтобы наповал сразить девчонок всех мастей, заграничные фирменные шмотки и ключи от «бэхи» на пальчике. Типичный представитель золотой молодежи, перед которым мне предстоит сегодня раболепно бить челом, хотя когда-то я поклялась даже не смотреть в его сторону. Что гордость, Светик? Пшик! Лишь задетое самолюбие… Главное в другом – мама морально сломлена, слоняется по дому бледной раздавленной горем тенью, а Темке судьба уготовила заточение в четырех стенах. Я буду бороться… за маму, брата и себя тоже. Стану зубами вгрызаться в жизнь, пытаясь добыть для нас хоть немного благополучия.