Мое первое убийство

— Никаких результатов. Поверь, я на самом деле очень хочу выяснить, кто его убил, делаю все возможное, чтобы выяснить это. Но, черт возьми, я же не волшебник, чтобы все раскрылось как по мановению волшебной палочки. Я еще не знаю, кто виноват, но у меня уже есть кое-какие подозрения. Нужно время, чтобы все проверить. Если ты мне не веришь — это твое дело, но сама я должна верить в то, что делаю.

Антти пинком отбросил попавшуюся под ноги пустую банку из-под пива и сказал виноватым голосом:

— Извини… Я просто очень расстроился на похоронах. Знаешь, я согласен с Майсой — кто-то очень здорово притворяется. Если бы я только… Если бы я только знал, что действительно важно, а что нет.

— Может, просто стоит все рассказать мне, а я подумаю, что действительно имеет значение? Не надо играть в частного детектива. И не вздумай рассказывать тому типу, которого ты подозреваешь, что ты, и только ты, знаешь что-то важное. Иначе быстро окажешься в обществе Юкки, уж где он там сейчас находится.

И я стала вдохновенно излагать Антти свое видение рая и мысли о том, что Юкка сейчас веселится где-нибудь на небесах в окружении красивых, будто сошедших с центрального разворота «Плейбоя» девушек.

— Хорошо тебе, а я вот не верю в загробную жизнь на небесах. Нет там ничего. Для меня он просто перестал быть — и все. Ну наверное, еще не совсем. Знаешь, ведь несмотря ни на что, он был моим лучшим другом.

— Несмотря на что?

— Судя по всему, в последние годы у нас были разные жизненные ценности, разные принципы. Я не всегда хорошо понимал его поступки. Он каждый день жил так, как будто это его последний день на земле. — Антти улыбнулся своему выражению. — Наверное, предчувствовал, что проживет недолго. Он всегда утверждал, что умрет от СПИДа или рака печени. Но, как в песне поется, «из живых никто не знает», как мы отсюда уйдем.

Интересно, что сказал бы Антти, если бы знал, что я прочла его письмо. Я пыталась относиться к людям профессионально и беспристрастно, но в случае с Антти у меня ничего не получалось. Мы свернули в переулок, ведущий к моему дому, дождь усилился. Меня совсем не радовала перспектива промокнуть до нитки.

— Пойдем в «Элите», переждем дождь, — предложил Антти.

— Я живу здесь рядом. Вон в том зеленоватом доме. Если ты не торопишься, могу пригласить тебя на чашку кофе. Но булочек к кофе у меня нет.

— А я бы сейчас как раз с удовольствием съел булочку, — усмехнулся Антти. — А заодно попытался бы рассказать что-нибудь про Юкку. Может, это окажется тебе интересно.

Мы поднялись на третий этаж. При входе я пробормотала обычные извинения, что у меня не убрано, хотя на этот раз в квартире было довольно чисто. И снова разозлилась, что выступаю перед Антти как женщина, а не как полицейский. Сварила кофе, даже нарезала хлеб. Вчера я успела забежать в магазин за продуктами. Пока я накрывала на стол, Антти изучал мои книжные полки, тронул струны стоявшей в углу бас-гитары.

— Тогда, в воскресенье, ты сказал, что вы с Юккой знали друг друга всю жизнь.

— Да, со времен школы. И Тулию тоже. И она, и он с пеленок были сорвиголовами. А я всегда был тихим и осторожным, зато читал все приключенческие книжки и у меня появлялась масса идей, во что можно поиграть. Юкка по своей природе лидер и организатор. И к тому же прекрасный шоумен. Он всегда был жестким, умел использовать людей в своих целях и добиваться всего, чего хотел. Но мы с ним хорошо ладили, главное, не надо было под ним прогибаться.

Очевидно, Антти хотел вспомнить Юкку, выговориться. И я слушала его не перебивая, пытаясь составить в голове портрет Юкки: предприимчивый авантюрист, бесцеремонно пользующийся женщинами плейбой, веселый и щедрый парень — душа компании. Антти вспоминал школьные годы, морские прогулки на яхте в компании брата Юкки и Петера Валроза, забавные моменты студенческой жизни.

— А у вас бывали разногласия из-за женщин? Пытался ли он, например, вмешиваться в ваши отношения с Сарианной?

— Да, поначалу пытался, но Сарианна быстро дала ему понять, что не стоит. Нет, — Антти опередил готовый сорваться у меня с губ вопрос, — мы с ней расстались не из-за Юкки. Просто в какой-то момент нам стало неинтересно вместе. Так что не было у меня мотива убивать его. Ты это имела в виду?

Я покраснела. Хотя обстановка была домашней, беседа напоминала допрос. Мне было немного грустно, что, несмотря на искренность и почти исповедальный характер вопросов и ответов, этот разговор для Антти был не проявлением дружеских чувств, а лишь отчетом перед полицейским.

— Ну а как насчет других замужних женщин, например, начальницы Юкки?

Антти усмехнулся и сунул в рот большой кусок хлеба.

— А, ты и это знаешь? Видимо, он не мог пропустить мимо такую стильную женщину. Да и она его тоже. У меня создалось впечатление, что это была честная игра для них обоих.

— А с Пией у него тоже была честная игра?

— Похоже, он влюбился в нее сильнее, чем сам осознавал. Или так увлекся, просто потому что не смог ее с легкостью добиться. Это означало для него вызов.

— А не произошло ли между ними что-нибудь такое, чем бы он мог потом ее шантажировать?

— Шантажировать? — растерянно повторил Антти.

— На его счета последнее время поступали достаточно большие суммы денег. Это могли быть перечисления от Валрозов?

— Юкка не был шантажистом… Хотя откуда мне знать?.. — Антти с задумчивым видом изучал дно своей кофейной кружки.

Я налила ему остатки кофе, он сделал себе третий бутерброд.

— Да, на чем-то он зарабатывал… — произнес он.

— На чем-то незаконном?

— Откуда я знаю? Это уже напоминает допрос!

— Ты можешь уйти, если тебе не хочется об этом говорить, — холодно бросила я.

— Извини. Мне сложно. Ты все-таки работаешь в полиции.

— Да. И поэтому задаю вопросы. Тимо дружил с Юккой? А Сиркку?

— У Юкки с Сиркку что-то было… Давно еще, во время поездки в Германию. Нет, друзьями они не были, но поддерживали нормальные отношения. А вот Тимо Юкку не выносил.

— А Юкка и Мирья?

— Однажды.

Мне с трудом удалось сохранить невозмутимое выражение лица.

— Это была безуспешная попытка Мирьи заставить меня ревновать. Я, правда, неплохо к ней отношусь, не то что Тулия, но ее ухаживания за мной просто невыносимы. Я так не люблю.