Мои крылья – твои крылья

– весь дом с кафе принадлежит ему, вот там гостевую комнату выделил, - та потом ещё с мужем её как-то так поговорил, что… В общем, он потом такой вежливый был, жуть!

– Ну да, если такой… поговорит, мало не покажется, - улыбнулась я.
– Но он, может, влюбился? В официантку эту. Нет? Они хоть и отмороженные, но это, говорят, больше видимость, самоконтроль.

– Да ну, - отмахнулась Тирца.
– Она уже от него съехала

давно, это было, когда я только устроилась. То есть она сама говорила, что совсем не против, мол, такой мужчина! Но в этом смысле он тоже… отмороженный.

– Ты не представляешь, как меня это радует!

– Что, пристают? – понимающе спросила амфира и захихикала: – А ты юбки подлиннее не пробовала носить?

– Пробовала, не помогает! – фыркнула я.
– Как ни одевайся, всё равно все считают, что молоденькая одинокая демора ищет исключительно постельных приключений. Может, будь у меня нормальное образование и специальность, ещё кто-то поверил бы, а так… Ладно, что мы всё обо мне? Расcкажи лучше, как ты? И про жениха своего, интересно же! Я же помню, каким ты его представляла. Похож?

– Похож! – радостно блестя глазами, подтвердила Тирца и с воодушевлением принялась рассказывать о своём Секеле.

Расспрашивала я с вполне искренним интересом, а не только для поддержания разговора. Мне, как оказалось, очень не хватало вот этогo – возможности просто посидеть с кем-то и поболтать. То есть был, конечно, Линос, но это совсем другое, да и нового братец ничего сказать не мог, а с подругами в Сердцевине у меня не сложилось, не до того было.

Пообщавшись с Тирцей, я решительно отправилась на обе своих предыдущих работы, чтобы оттуда уволиться. Учитывая, что ни на одну меня не брали постоянно, а платили по факту – что за уборку, что за вышивку, – никакой отработки по закону не предполагалось. Уходила без сожалений, найти похожее место нетрудно, всегда будут другие варианты. Впрочем, в завтрашнем успехе я почти не сомневалась: это был тот самый шанс, которого я так ждала.

По дороге домой я завернула в кондитерскую, подумывая устроить маленький праздник. Но вспомнила ожидающего дома проглота и вместо трат на сладкое купила в лавке ближе к дому большой кусок мяса. Всяко больше пользы растущему организму!

В квартиру входила на цыпочках, крадучись, чтобы не привлечь ненароком внимание хозяйки. Эта вредная одинокая амфира сдавала комнату, кажется, только для собственного развлечения за счёт жильцов, которым было некуда деваться: брала она меньше, чем другие, явно добирая моральным удовлетворением. Её непременно заинтересовало бы, с чего вдруг я вернулась раньше обычного, да и по длине юбки она не преминула бы пройтись.

Но день продолжал радовать: хозяйки дома не оказалось. Так что, быстро переодевшись в домашнее – штаны Линоса, из которых он давно вырос, и обрезанную собственную потрёпанную тунику – я занялась хозяйством. В первую очередь аккуратно вклеила сегодняшний чек в особую тетрадку для расходoв и только потом пошла готовить. Я никогда не отличалась особенным педантизмом и с удовольствием обошлась бы бeз этого, но привычку пришлось завести из-за хозяйки, норовившей обвинить жильцов в воровстве продуктoв.

Братец, наверное, почуял что-то издалека, поэтому прибежал как раз вовремя, когда стопка отбивных и гарнир были готовы, а сама я старательно устраняла следы собственного пребывания на кухне, тщательно надраивая плиту.

– Ух ты! В честь чего пир… Ай!

– Руки! – строго рявкнула на него, протянув полотенцем по бесцеремонным пальцам, занесённым над тарелкой.
– Иди помой сначала, сейчас есть будем. Ты чего так рано?

– Да заданий сегодня много, я на работу не пошёл, - скривился Линос. В свободное от учёбы время он подрабатывал на почте, разнося посылки и письма к тем, у кого не было магических ящиков.

– Ну и правильно. Может, вообще больше не придётся туда ходить! – уступая младшему мойку, заявила я, изо всех сил пытаясь оставаться серьёзной и невозмутимой, но улыбка всё равно норовила вылезти за пределы лица. – Я нашла работу! Ой! Ну ты чего? Поставь сейчас же!

Младший со смехом покрутил меня – в свои пятнадцать он вытянулся уже на голову выше, и хотя напоминал фигурой вешалку для одежды, но слабаком не был и в последние пару лет беззастенчиво пользовался физическим преимуществом, когда выдавалась возможность меня подразнить. По кoмнате пронёсся лёгкий вихрь, спровоцированный эмоциональной вспышкой, и брат поспешил поставить меня на место, пока тарелки только звенят в сушилке, а не летают по всей комнате. Правильно, мы же тогда не расплатимся!

– Алька, огонь! Это здорово! Так, а что за работа? – подозрительно спросил Линос, послушно подставляя руки под тарелки – есть мы предпочитали у себя и вообще старались лишний раз из комнаты не выходить.

– тличная работа, кассиром в семейном кафе. Лис, шесть черов в декаду! Представляешь?!

– А не многовато ли? В чём подвох?
– веселья у брата заметно поубавилось.

– Ну… Меня ещё не взяли, завтра хозяин обещал определиться – посмотрит, как я справляюсь, – сообщила ему.
– Но я уверена, меня возьмут, там ничего сложного.

– Хозяин? – совсем уж напрягся Линос.

– Ну… Он венг, – со вздохом призналась ему.

– Алька!

– Нет, ты не переживай, он нормальный! Ну то есть не как они все. Представляешь, он кондитер, хотя на вид – самый настoящий воин. Но сам и выпечкой занимается, и всем остальным…

– Так, давай-ка рассказывай, - строго насупился парень.

Тайн от брата у меня не было, поэтому рассказала всё с самого начала – и о встрече с Тирцей, которую младший даже вспомнил, и о разговоре с хозяином кафе, и обо всём остальном. Конечно, к чему придраться, он нашёл без труда, но в итоге согласился, что не попытаться глупо. Венг – это даже хорошо, он, скорее всего, и приставать не будет, и лишние

вопросы задавать тоже. Линос, правда, рвался с ним поговорить, чтобы точно не обидел сестрёнку, но я отбилась от этой заботы: пока никакого повода подозpевать Исао в недостойном не было, да и Тирце я верила.

ГЛАВА

2,

в

которой

любопытство

растёт и крепнет

т волнения перед первым испытательным днём я проснулась намного раньше, чем требовалось. Брат ещё дрых, трогательно свернувшись калачиком на кровати, которая ему, выпрямленному, была коротковата. В комнате ещё имелся старый продавленный диван, который занимала я, потому что эта жердина на нём даже в сложенном состоянии помещалась с трудом.

Я немнoго помаялась, силясь уснуть, потом плюнула на эти попытки и встала, на цыпочках вышла из комнаты, чтобы не разбудить младшего. Нужды переодеваться не было – в том же домашнем я и спала.

С удовольствием помылась, пользуясь тем, что хозяйка любит поспать подольше и некому ломиться в дверь и требовать экономить воду, как могла привела в порядок руки, хотя много ли я могла! Только лишний раз помазать кремом в порядке всегдашней борьбы с последствиями постоянной возни в воде. Вода, правда, всё равно побеждала, кожа оставалась сухой и грубой, а мозоли на пальцах от иголки вызывали только недовольную гримасу. Хорошо хоть, ногти у меня, как у всех деморов, от природы чёрные, блестящие и очень крепкие, их достаточно коротко подстричь, чтобы смотрелось аккуратно.