такое у них, наконец-то, появилось. Их общее будущее, из которого ей не придётся вычёркивать тех, без кого просто смерть заживо. Она дала жизнь сыну, а тот дал жизнь ей – вроде обычное дело, пока судьба
не заставит прочувствовать это всеми кровоточащими печёнками. Оставалась одна последняя забота: прожить подольше, дабы наверстать все те годы, которые проволоклись мимо неё чужой повозкой с чужими людьми и чьим-то чужим счастьем.