Мои? очень странныи? роман

– Ей нужна помощь! Кто-нибудь, помогите! Пожалуйста!...................................

***

Несколько месяцев спустя…

– … и я бы не советовал вам совершать какие-то действия без согласования со мной, - заканчивает свою речь мой адвокат.

Затем снимает очки и растирает переносицу.

– Два года… это слишком. Он же не убил его, - произношу ровным голосом.

А Софья сжимает мою ладонь.

– Его действия расценивают, как умышленное нанесение тяжкого вреда здоровью, - чеканит адвокат, - Мира, на видео четко видно, в каком бешенстве он избивает Константина Игоревича.

– На видео также видно, как долго Константин Игоревич выводил его на этот уровень бешенства, - замечает Софья, подавая голос в защиту.

– Вам сейчас не нужно с ними ссориться ещё больше, - качает головой мужчина, - нам повезло, что процедура банкротства прошла без помех - и с вас не требуют никаких денег.

– Как их можно требовать, если у меня их нет?
– уточняю бесстрастно и вижу взгляд адвоката, в котором слишком явно читались скепсис и откровенное недоверие.

Да, я переписала собственность на других людей. Да, мой дом скоро вернётся ко мне через дарственную… хотя я и так в нём живу вместе с Софьей - уже не первый месяц.

– Я повторю на всякий случай, чтобы вы осознали серьёзность обвинений: если бы Константин не вышел из комы, этот срок показался бы Данияру приятным отпуском… и свою старость он бы встретил за решеткой. Не забывайте про случай с нападением на вас, в конце концов!

– Хорошо, а иски за оскорбления - на глазах у толпы людей?.. И за моральный ущерб?
– не унимаюсь я, - Мы их не будем выдвигать?

– Остановитесь, Мира. Вы сделаете своему молодому человеку только хуже. Вы действительно легко отделались - вы оба! А если так беспокоитесь о Данияре, лучше дождитесь его возвращения, а потом отведите его к хорошему психологу - у молодого человека явно проблемы с управлением гнева, - чеканит адвокат.

Опускаю взгляд, не имея аргументов для спора.

Мужчина поднимается на ноги и берет свой портфель с документами:

– Радуйтесь, что всё закончилось так благоприятно для вас: ваша репутация почти не пострадала после такого громкого скандала! И с вами всё ещё хотят сотрудничать, а кто-то даже готов оплачивать для вас мои услуги.

– Вы так и не назовёте мне имени моего благодетеля?
– уточняю, не глядя на него.

– Что, если я скажу, что это был не один человек?
– подняв бровь, неожиданно сознаётся мужчина.

Хлопаю ресницами, встретив его взгляд.

Я не планировала нанимать такого дорогого адвоката, потому что по официальным данным я - банкрот. Он мне просто не по карману. И то, что я говорила Косте перед зданием МираLIVE несколько месяцев назад… ну, скажем так, это был откровенный блеф. Я не рассчитывала на донаты от своих поклонников.

И, тем не менее, не успело дело закрутиться, как у меня появился хороший адвокат, весьма известный в своих кругах…

И это был подарок от неизвестного, который посчитал нужным не называть своего имени. А теперь я узнаю, что это был не «один неизвестный». Возможно, это была большая группа людей!

– У вас хорошая фанбаза, Мира. И если вы намерены и далее радовать нас своим творчеством - развивайте её: тогда вам любое дело будет по плечу, - произносит мужчина, затем кивает, прощаясь, и выходит из кабинета.

– Пойдём, перекусим?
– предлагает Софья.

Киваю и поднимаю свои кости. Эти несколько месяцев почти доконали меня: кто же знал, какой клоакой окажется наша судебная система! И пусть мой адвокат радуется, что всё закончилось «благополучно», только мне одной известно, чего мне всё это стоило… Нужно быть воистину сильным духом, чтобы изо дня в день смотреть в лицо несправедливости и терпеть её бесчинства, практически не имея права голоса.

Потому что за каждое слово можно схлопотать иск за клевету. А за правду, высказанную в лицо, - иск за оскорбления и нанесение морального вреда-или-чего-то-там-ещё-уже-забыла.

Есть люди, которые не видят проблемы в том, чтобы оболгать кого-то, чтобы прибрать чужую собственность к рукам, чтобы исказить правду и выйти сухим из воды. И, странное дело, но наша система по какой-то причине лучше защищает их, а не тех, кто с ними борется.

Мне повезло, потому что моё дело получило огласку. Да, я сама не в белом пальто. Я скрыла то, что имела, потому что знала - у меня отнимут всё! И не потому, что это было бы справедливо, а потому что мои обидчики этого хотят!

При таком раскладе уже невозможно оставаться объективным… невозможно оставаться уверенным, что закон тебя защитит. Невозможно быть уверенным ни в чем – у тебя просто пропадает опора из-под ног!..

Вот, в каком болоте я была все эти месяцы. И это болото - наша реальность.

Поэтому, нет, я не могла назвать исход дела «благоприятным». У меня просто язык не поворачивался назвать такой финал хэппи эндом. При всём уважении к моему адвокату…

– Опять ты чернее тучи, - качает головой Софья, замечая моё состояние.

Ничего не могу поделать. Хочу, чтобы всё это быстрее закончилось.

Когда заходим в кафе, я начинаю замечать, как меня узнают. Уже привычное чувство. Нужно ещё научиться абстрагироваться от такого внимания - а то в первое время было совсем тяжко.

– Кофе, - придвигая ко мне кружку, произносит Софья, - сэндвичи будут готовы минут через пять.

– Хорошо, - отзываюсь.

– Приходи уже в себя. Сколько можно в прострации витать?
– ворчит подруга.

– Я… возвращаюсь. Уже почти, - отзываюсь издалека.

– Ну, подождёшь два года! Может, ему досрочно выйти позволят, - «утешает» Софья, а я лишь за голову хватаюсь:

– С его-то характером? Да, он скорее со всеми сокамерниками передерётся, если они приставать к нему решат!
– выдыхаю со стоном.

– Мира, с гневом ему действительно надо что-то делать… он прям… психопат, скажу честно, - неожиданно признаётся подруга совсем другим голосом.

– Он не психопат. Просто долго держит всё в себе - и в какой-то момент не справляется, - качнув головой, отвечаю, - но ты права, ему нужно помочь… и я помогу ему…

– Ты не обязана, на самом деле… вы знали друг друга меньше двух месяцев, - замечает Софья совсем тихо.

– Наши отношения строились не на твоих глазах, поэтому тебе и не понять, - мягко отзываюсь, а на моих губах сама собой появляется легкая улыбка, - но он мне теперь дороже всех… он вот здесь сидит, - постучав себя по груди, поясняю, - и я не брошу его только потому, что весь мир ополчился против него.

– И что ты сделаешь?
– спрашивает подруга.

Молчу, глядя на пенку горячего напитка...