Мои статьи о кулинарии

Протирать ли в готовый бульон корень петрушки и сельдерея через мелкое сито – как сами пожелаете. Для заправки можно отварить вермишель, можно рис. Отдельно, не в бульоне – а то зачем осветляли? Как по мне, с рисом вкуснее. Вайль и Генис рекомендуют сладковатые сухарики, это, очевидно, из рогалика или франзольки. А чего – можно и сухарики. Это все, если разливать по тарелкам. А в большую чашку – просто бульон и побольше зелени. И не советую бухать в чашку пол-яйца, как делают в не очень хороших ресторанах. Извечный спор – что было раньше, курица или яйцо – это все равно не решает, а со всех прочих точек зрения это вообще никому не надо.

Все это характерно не только для Израиля, но тут уж ничего удивительного нет. Чего только оттуда до нас не добралось – от христианства до рубленых котлет, которые, если верить Похлебкину, именно из еврейской кухни попали в русскую. Да и вообще об израильской кухне следовало бы поговорить поподробнее, хотя бы из уважения к тому пиетету, который питают к еде сами израильтяне. Кстати, не вышло бы из-за этого беды… Пока израильтяне борются с арабскими террористами, взрывающими в авто бусах бомбы, более коварные и страшные террористы – кстати, сплошь арабы – стоят там на каждом углу у жаровен и улыбаются во все тридцать два белых. А израильтяне, полностью потеряв бдительность, подходят, платят и наворачивают за обе щеки в самый раз поджаренную шоарму примерно с двадцатью различными салатиками, за которые и платить-то не надо – сколько съел, не расстегиваясь, все твое. Я неоднократно пытался предупредить тамошнюю общественность, что лет через десять такой кормежки они все позастревают в дверях собственных авто и погибнут ужасной смертью, а они только хихикают. И это притом, что за одну «голду» (десятишекелевую купюру с изображением нашей бывшей землячки Голды Меир, практически три доллара) там можно натрескаться до потери пульса! Что они и делают существенно чаще, чем выдержал бы кто угодно другой при такой жаре. Кстати, о купюрах – я их не понимаю. Десять шекелей есть, двадцать и пятьдесят – тоже. А тридцатишекелевую купюру выпустить не догадались. Представляете, какой был бы сувенир. Иисус Христос одной бумажкой! Только вот не понятно, кого на ней изображать… Иуду не хочется как-то, а любой другой, пожалуй, обидится.

Так вот, замечательная заправка для бульона, придающая ему чисто израильскую окраску (в комплекте с протиранием туда вареного сельдерея, о котором уже было сказано выше) – это куриный бульон с клецками, имя которым легион: мандлех, трифелех… я и произнести-то эти слова не все могу! Помните, мы малость кожи и жира отделили? Сейчас узнаете зачем. Порубите помельче, бросьте на сковородку и подождите, пока поджарятся знаменитые куриные шкварки. Поджарьте там же лук до среднекоричневого тона, примерно как у светлой полированной мебели. Теперь смешайте это с манной крупой и яйцом, раскатайте полученное тесто в такую колбаску, нарежьте ее мокрым ножом на клецки и минут за семь до окончания варки бросьте их прямо в кипящий бульон. Вот теперь национальный колорит соблюден без изъятий на страх антисемитам.

Теперь можно нести на стол. Пар из чашки, средней величины пятна жира на поверхности, круглые и такие янтарные, сохранившая свой естественный цвет зелень – для цветовой гармонии с этими пятнами, и оранжевая морковочка успешно делают свое дело. Идеальное блюдо при какой-нибудь легкой простуде (в Иране, например, больному варят гороховый суп, во Франции – луковый суп, а у нас и произошедших от нас американцев – именно куриный бульон, который в Штатах вообще называют еврейским пенициллином). И вы уж никак не можете согласиться с Наполеоном, который угрожал гильотинировать своего повара, если тот приготовит ему курицу. Что поделать, для Наполеона курица была символом его нищего детства, где от голода приходилось есть даже такое. На Корсике кур ели только бедняки (как и на современном Западе, где куриное мясо почти дармовое, вчетверо дешевле хорошей говядины). Все дело в том, что Наполеон не дошел до Одессы и не попробовал бульон из базарной курицы с нашего Привоза. Впрочем, это и к лучшему – нам больше осталось.

БУТЕРБРОД

Вообще-то бутербродами питаться вредно. Бутерброд, собственно, и изобрели не как еду, а как лекарство – причем всего-навсего против чумы. На фоне наших знаний можно, конечно, над этим и похихикать, и даже назвать изобретателя бездарностью и мракобесом – тем паче это действительно священнослужитель. Такой каноник из Торуни Николай Коперник – не слыхали, часом? Так что есть, оказывается, у Коперника и более практичные изобретения, чем гелиоцентрическая система. А его превосходство над Птолемеем теперь должно быть очевидно любой домохозяйке, ибо великий александриец не изобрел даже паршивой ливерной колбасы.

Деваться некуда, традиционный бутерброд – еда неналаженного быта. А относительно совместимости входящих в него продуктов большой специалист по системам оздоровления Юрий Андреев как-то в моем присутствии сказал, что немцы выдумали бутерброд для того же, для чего русские заимствовали у коми-пермяков пельмени – чтоб старики не очень-то заживались на свете и не портили молодежи жизнь своими отсталыми взглядами.

Впрочем, само это понятие быстро модифицировалось. Еще Даль просто поясняет, что бутерброд – это просто по-немецки то же, что по-французски тартинка, и поясняет для совсем темных, что это хлеб с маслом (понятное дело, Brot mit Butter). А современный Ожегов уже говорит, что это ломтик хлеба с маслом, с сыром, колбасой, рыбой, икрой (добавлю – и не только). Что делать, словари устаревают. Еще в 1961 году тот же Ожегов писал, что космонавт – это тот, кто будет совершать полеты в космос, а уже в следующем издании будущее время пришлось исправить на настоящее.

А вот слова «сандвич» в Дале нет, хотя еще до Даля азартный английский аристократ Джон Монтегю, лорд Сандвич, заядлый картежник, придумал, что сделать, чтоб не отходить от ломберного стола даже перекусить, и при этом еще и не пачкать карты жирными руками. Так что Сэндвичевы острова (ныне Гавайские) – название вполне кулинарное. Даже дважды кулинарное – спасибо капитану Куку, открывшему на свою голову эти острова именно во исполнение инструкции лорда Сандвича. Чтоб бутерброд стал сандвичем, достаточно закрыть его сверху другим кусочком хлеба.

Для нас, советских людей (кто начнет бурно отрицать применимость к нему этого термина, продемонстрирует свою совковость еще более наглядно), бутерброд на работу ни с чем особо приятным не ассоциируется. Рецепт прост и памятен каждому. Большой ломоть хлеба намазать маслом, сверху положить ломоть вареной колбасы или пару килек, завернуть в газету и привезти на работу в общественном транспорте, чтоб должным образом помялся и раскрошился. Съесть в обеденный перерыв за собственным рабочим столом, запивая грузинским чаем, заваренным прямо в стакане. После еды смахнуть крошки в верхний ящик письменного стола, чтобы живущие там тараканы не сожрали черновики годового отчета. Крупного плана этого блюда в фильме Станислава Говорухина «Так жить нельзя!» мне несколько не хватало.

При всей ущербности бутерброда, как кулинарно-диетической идеи, именно он дает огромный простор для творчества. Чтоб что-либо с удовольствием съесть, надо это с удовольствием приготовить. Главное в приготовлении бутербродов – красота и разнообразие. Даже масло для бутерброда (теперь все чаще и чаще маргарин) есть прежде всего объект Вашего творчества. Лучше иметь для этого хороший миксер. Можно и вручную, но зачем? Смешайте полпачки масла с ложкой хорошего томата, посолите и взбейте, а потом уж и мажьте спокойно хлеб под бутерброды с мясными копченостями. Или купите у бабуси около метро пучок зелени, половину его нарежьте и взбейте с оставшейся полупачкой масла – это под сыр или рыбку. А остатком зелени украсьте готовый бутерброд, ибо некрасивый бутерброд можно есть только в абсолютной темноте. Для особых случаев можно смолоть в кофемолке два-три сушеных белых гриба и взбить в том же миксере с той же полупачкой масла.

И вообще, если готовите бутербродный стол, будьте, как настоящий художник – разнообразьте палитру. Ломтик помидора на ветчину, две чет вертушки соленого хрустящего огурчика на копченую колбаску или шмат нашей национальной гордости хоть с чесноком, хоть без оного, тончайший ломтик лимона на кету, кружочек вареного яйца под горку икры, перышко зеленого лука на паштет – мало что вкусно, даже по цвету красиво. А потом уж можно заниматься тонкой отделкой – мазочек хрена, капелька майонеза, чуть-чуть горчицы, каемочка из кетчупа, сюда веточка киндзы, а туда укропа, две половинки черной маслины аккуратно вдавить в соленый творожок, растертый с чесноком (на вечеринках едят все, чтоб потом спокойно целоваться), стебелек черемши завязать узелочком и положить на бутерброд с колбасой, а пару стружек острой корейской морковки на другой такой же и не забыть поглядеть, что раньше возьмут с подноса… Результат творческих усилий хорошо бы сфотографировать, а то ведь сожрут, и даже налюбоваться не успеешь.

Кстати, слишком свежий хлеб для бутербродов мало пригоден. Если есть тостер – самое время его применить. Да и не обязательно делать бутерброды на хлебе. Есть булочки, рогалики, соленое печенье. А к более-менее торжественному случаю надо нарезать массу бутербродиков с мебельным названием канапе – это уж точно на поджаренном хлебе, желательно нарезанном красивыми фигурками (есть такие формочки). Главный принцип канапе прост – их не откусывают. Сразу в рот кладут, целиком, специальными пластмассовыми вилочками или «перстами, легкими, как сон».