Молчание солдат

У пленных отбирают оружие, несмотря на то, что патронов у них нет, и даже ножи забирают. Сажают в середину бивуака. Часового, правда, не выставляют. Но куда здесь сбежишь? Сами сказали, что узнали, но тогда почему такая враждебность? Аббас совсем не понимает ситуацию. Но терпеливо ждет прояснения.

По одному их подзывают для беседы. Первым разговаривают с Дуквахой. О чем говорят – разобрать трудно. Командует джамаатами седой араб с точеным лицом. Он же допрос проводит, сидя в снегу. Задает вопросы, сесть Дуквахе не предлагает, хотя видит его состояние. Потом знак рукой делает, и Дукваху отводят в сторону, но не туда, где остальные. Зовут Раундайка. С Раундайком разговаривают очень долго. Европейская внешность араба, видимо, смущает. Но после разговора журналисту отдают его рюкзак. Он проверяет свой ноутбук, которым очень дорожит. Раундайка не провожают в сторону. Он сам отходит, но опять не к Николаю с Аббасом. Николая зовут. С этим разговор короткий. Короткие вопросы и короткие ответы. Странно, но наемнику возвращают автомат и дают патроны. Николай садится в стороне и набивает патронами спаренные рожки. Дуквахе патроны не предложили. Должно быть, потому, что раненый... Аббаса зовут. И подталкивают в спину, чтобы поторапливался.

– Говорят, ты воспитанник эмира Имамова? – спрашивает араб на хорошем чеченском языке.

– Я, эфенди [19] , воспитанник детского дома. – Аббас старается говорить с немолодым арабом уважительно. – Когда попал в отряд к Руслану Ваховичу, он отнесся ко мне как отец. И учил воевать, как подобает каждому правоверному мусульманину. Учил, как отец учит своего сына...

– Ты любишь своего воспитателя?

– Я отношусь к нему с большим уважением.

– А он как к тебе относится?

19

Эфенди – в тюркских языках уважительная форма обращения.

– Думаю, и он имеет право считать, что не зря потратил на меня время.

– Когда эмир Имамов уходит из лагеря?

– Должен сниматься в шестнадцать часов. Через сутки он планирует быть в Грузии... Советую вам поторопиться, если хотите успеть с ним.

Араб смотрит на Аббаса с насмешкой:

– Где твои дневники?

– Дневники? – удивляется Аббас. – Я, к сожалению, потерял их вместе с рюкзаком во время боя... А зачем вам мои дневники?

Он умышленно не уточняет, где оставил последнюю тетрадку дневника, чтобы не подставлять под непонятную еще опасность Анвара. А что опасность от этого араба исходит, Аббас уже чувствует по взгляду командира отряда.

– Ладно, – араб поднимается во весь рост и оказывается очень высоким, хотя и костлявым, – мы посмотрим, насколько ты дорог Имамову. Мы поведем тебя к нему. Эй, там... Наденьте на него наручники!

Аббас по-прежнему не понимает, что происходит, делает шаг назад, но его берут под руки с двух сторон и тут же защелкивают на запястьях стальные наручники. Он смотрит в сторону Дуквахи. Дукваха тоже встал, собираясь шагнуть в сторону Аббаса, но и самого Дукваху также берут под руки. Сопротивляться раненый эмир не может, и через несколько секунд его руки тоже скованы наручниками. Оба они – пленники.

– В дорогу! – командует араб. – Нам осталось пройти совсем немного. Через час будем на месте... Аллах Акбар! [20]

* * *

Аббас понимает наконец ситуацию, когда джамааты подходят к ущелью, где располагается отрядный лагерь. Разведчики, отправившиеся вперед, возвращаются быстро.

– Он уже снялся и поднимается по леднику. Половину прошел. Торопится. Наверное, понял... Или заметил отряд с той стороны. Хочет занять перевал...

20

Аллах Акбар – Аллах велик.

– Вот хитрый шайтан! Ищите позицию, ставьте минометы! Надо задержать его...

В отряде три гранатомета и три миномета. Гранатомет, если Руслан Вахович в самом деле снялся и уже успел подняться на середину ледника, бесполезен – не достанет. Миномет хуже... Но запас мин, как уже отметил Аббас, у моджахедов ограничен. Снизу при обстреле трудно сразу пристроиться и верно выверить прицел. Едва ли араб и его люди смогут причинить большой вред отряду. Хотя они могут, наверное, сделать самое худшее – вызвать взрывами лавину, которая сметет с ледника весь отряд Имамова...

Но зачем им это надо?

– Быстрее! Быстрее... – подгоняет араб своих людей.

Среди других бегает и суетится Николай. Снова в голове возникают мысли о потерянных рукавицах, о том, что группу Аббаса федералы ждали не со стороны гор, а со стороны долины. Определенно, в отряде есть предатель... Но ведь тогда получается, что Николай сдавал отряд федералам. А это же не федералы.

Минометы устанавливаются на площадке сбоку, откуда хорошо просматривается начало и середина ледника. И место возвышенное, что позволяет вести обстрел с достаточно большой дистанции. Но если Руслан Вахович успеет пройти середину, то он будет вне досягаемости.

– Мины берегите! – требует араб. – Хорошо прицел вымеряйте...

От первого же выстрела по горам разносится вой и гул.

– Ай-я... Как хорошо! – восклицает араб.

Аббас от бессилия готов наручники кусать...

ЭПИЛОГ

Ангел утром едет в аэропорт встречать сына. По дороге присматривается внимательно, но «хвоста» за собой не обнаруживает. В принципе, теперь «хвоста» и быть не должно.

В конце ночи, предварительно позвонив, приехал капитан Рославлев с не слишком приятным известием. Задержанных участников конфликта после допроса пришлось пока отпустить. Все они по документам входят в охранное подразделение режимного учреждения, имеют право на ношение оружия и объясняют свое поведение вполне оправданно – выполняли задачу в соответствии со своими непосредственными обязанностями, поскольку к ним поступило сообщение от осведомителя, что владелец «Геши» сильно интересуется деятельностью предприятия. Доказать обратное невозможно, а если и удастся доказать, то охранники всегда могут списать свои действия на собственную ошибку или ошибку осведомителя. Самого осведомителя, как любая силовая структура, даже ведомственная, они никогда не назовут. В принципе, преступных действий они не совершали, только пытались проверить документы у подозрительного для них человека, когда подверглись внезапному нападению. Отдельно поднят вопрос о поддельных документах сотрудников ФСБ, но это уже почти мелочь, которая может закончиться очень быстро и без серьезных оргвыводов. В свою очередь, охранники предъявили претензии за сожженную машину и за несколько ударов, нанесенных по их физиономиям. Что касается взрыва световой гранаты, здесь уже генерал Астахов категорично отверг все претензии и предположил вмешательство третьей, пока неизвестной стороны, искать которую «Альфа», естественно, не собирается, потому что эксцесс трудно отнести к терроризму и можно рассматривать только как акт хулиганства. Что касается ударов по физиономиям, то генерал вступился за интерполовцев, объяснив все недоразумением, вызванным предъявлением откровенно фальшивого удостоверения. Это удостоверение и послужило единственной причиной для задержания. Других причин пока не просматривается.

Тем не менее дело вызвало такой переполох и такое множество звонков самого разного уровня, что генерал уверен в своей правоте – расследование деятельности института следует продолжать, но делать это нужно аккуратно. Если бы разговор шел о пустяке, то и шума бы поднято не было. Об аккуратности Владимир Васильевич попросил позаботиться и Басаргина. Шумные кампании всегда дают повод к неразберихе.

Капитан по приказанию генерала привез с собой специалистов со сложным электронным оборудованием для обследования машин Интерпола. Интерполовцы так и держали дежурного на стоянке до самого утра. Как оказалось, напрасно. Специалисты «Альфы» быстро и без проблем нашли на машинах Ангела, Пулата и Тобако магнитные «радиомаяки». Значит, поставили их до того, как интерполовцы выставили на стоянку пост.

– Значит, где-то стоят машины-пеленгаторы, – рассудил Ангел, хорошо знакомый с такой техникой. – Обязательно пара, чтобы засекать пеленг... Можно их слегка пощекотать.

– Генерал просил работать аккуратно, – напомнил Рославлев с улыбкой.

«Радиомаяки» с удовольствием переставили на машины жителей дома, ночующие под окнами. Пусть желающие погоняют за ними по Москве. Можно щекотать противнику только нервы, никак не конфликтуя при этом с законом.

– Кстати, – вспомнил вдруг Ангел. – Зеленый «Ленд Ровер»! Он ночью ездил за мной почти до здания ГРУ. Потом пропал. И снова показался во дворе... А потом кто-то из окна выбросил пустую бутылку, и она пробила «Ленд Роверу» крышу... Только после этого ребята укатили.

– Я не в курсе этого. О «Ленд Ровере» у нас разговора не заходило, – Рославлев развел руками. – Но если есть «маяки»... Зачем еще и слежение?

– Именно это я и спрашиваю.

– Номер проверяли?

– Частное лицо. – Ангел протянул капитану картонную карточку с данными на ночную машину. – Поинтересуйтесь по своим каналам, у вас возможности шире.

Рославлев бумажку забрал и направился к двери. Но на прощание не удержался и спросил-таки достаточно ехидно:

– Кстати, у вас тут часто бутылки из окон бросают?