Молчание

Она сунула оранжевый камень в передний карман потрепанных джинсов, удерживаемых кожаным ремнем (еще одна находка на благотворительной распродаже) с огромной серебристой пряжкой, на которой красовался автоприцеп под надписью «Король дороги». Сэм поддразнивал Фиби насчет этого ремня, но считал его сексуальным. Она исполняла перед ним нечто вроде танца живота, сверкая пряжкой и низким, манящим голосом напевая песню Роджера Миллера: «Я состоятельный без состояния… Я король дороги…»

Сейчас она достала из заднего кармана зеленый блокнот на пружинке и пролистала его до последней страницы, где раньше написала:

ЦЕЛИ НА ВЫХОДНЫЕ:

Встретиться и подружиться с Эви.

Узнать все возможное о Лизе и феях.

Она стояла, глядя на страницу, когда почувствовала, что кто-то наблюдает за ней. Может быть, Сэм все-таки решил присоединиться? Она обернулась и посмотрела на тропинку, почти ожидая его приближение. Она скажет: «Как, ты все еще боишься, что я заблужусь?» – и он рассмеется.

Но там никого не было.

Или… Она могла бы поклясться, что видела тень, быстро метнувшуюся за дерево слева от нее, примерно в десяти ярдах впереди. Нечто слишком высокое для лисы или койота. Кожу на голове начало пощипывать, руки покрылись мурашками.

– Эй! – позвала Фиби, но голос прозвучал пискляво и пресекся из-за комка, застрявшего в горле. Она закрыла блокнот и медленно пошла к дереву. Ничего.

– Ты слишком долго пробыла в этом чертовом автомобиле, – прошипела она себе. Фиби вообще находилась на грани с тех пор, как позвонила Эви. Казалось странным, что «Книга фей» появилась почти одновременно со звонком давно утраченной кузины Сэма. Сам он лишь пожал плечами и сказал, что жизнь полна совпадений и было бы суеверием приписывать особое значение каждому из них.

Приободрившись от быстрой ходьбы и свежего воздуха, Фиби запустила пальцы за пояс и направилась к автомобилю. Отгоняя насекомых, она молилась о том, чтобы Сэм не забыл прихватить баллончик с репеллентом. Она невольно ускорила шаг и несколько раз оглянулась по пути. Лишь когда показался автомобиль, она испытала облегчение, смешанное с некоторым замешательством.

Сэм по-прежнему сидел за рулем и не заметил ее демонстративную походку, когда она вразвалочку подошла к нему. Он смотрел на пластиковую папку с замочком, где лежала драгоценная «Книга фей». До сих пор Фиби видела только потрепанную зеленую обложку и название, выписанное расплывшимся каллиграфическим почерком. Сегодня вечером Сэм и Эви собирались открыть книгу и внимательно прочитать ее, страницу за страницей. Вещь, которую держал Сэм, могла оказаться ключом к разгадке того, что произошло с Лизой. Книга, как и сама Лиза, пропала на пятнадцать лет, но теперь она была здесь, лежала на коленях Сэма, пока он сидел в их стареньком «Меркурии».

– Думаешь, нам не следует показать ее полицейским? – спросила Филлис, мать Сэма, когда они нашли «Книгу фей». Это произошло на прошлой неделе, когда Сэм проник в тесный чердак материнского дома. Мать с беспокойством смотрела на книгу и переплетала пальцы. – Почему бы тебе не оставить ее здесь, а я позвоню им, и пусть они просмотрят ее.

Сэм покачал головой.

– Сначала мне нужно самому просмотреть ее, – ответил он. – Потом я привезу ее обратно, и мы вместе позвоним в полицию.

Но он не читал книгу. Насколько было известно Фиби, он даже открыть ее не смог. Он запечатал ее в пластиковой папке, словно улику для полицейского расследования, и спрятал в тайном месте, о котором не сказал даже Фиби. Она не стала давить на него. Фиби понимала, что скоро сама все увидит; нужно лишь проявить терпение.

Они сказали его матери, что нашли книгу случайно, что Сэм полез на чердак за коробкой со старыми бейсбольными карточками, которые могут стоить каких-то денег на eBay, но это была неправда. На самом деле Фиби позвонила маленькая девочка.

– Ты уверена, что это была девочка? Какого примерно возраста? – спросил Сэм, когда вернулся с работы и она рассказала ему о звонке. Он говорил жестко и быстро, почти обвиняющим тоном, как будто подозревал, что Фиби все выдумала.

– Не знаю. Судя по голосу, очень юная. Я едва слышала ее голос.

Фиби умолчала о своем главном впечатлении: голос был испуганным и почти задыхающимся.

– Она сказала: «Пусть Сэмми залезет на чердак и посмотрит за изоляцией». Потом она повесила трубку.

Сэм побледнел.

– Ты что-нибудь понимаешь?

Он кивнул.

– Это место на чердаке. Лиза любила играть там.

В десять минут седьмого кузина Сэма и ее муж приехали на черном джипе с открытым кузовом. Сэм пытался звонить им, но сотовый оператор не поддерживал связь на таком расстоянии. На джипе были массачусетские номера.

– Я думала, они приехали из Филадельфии, – сказала Фиби.

– А? – отозвался Сэм, не расслышав вопрос, и выбежал из автомобиля навстречу двоюродной сестре.

– Извини за опоздание, – объявила Эви, когда выбралась из джипа и обняла Сэма. Она крепко прижала его к себе и добавила: – Господи, не могу поверить, что это ты. Прошло столько времени, Сэмми!

Сэм показал Фиби старую фотографию Эви, когда той было тринадцать лет: коренастая, с плохой стрижкой, в засаленном техническом комбинезоне и огромных рабочих ботинках. Женщина из джипа не имела никакого сходства с той девочкой. Она прекрасно выглядела, темные волосы были стильно подстрижены, а губы были накрашены красной помадой такого оттенка, который очень гармонировал с кожей.

Элиот обменялся рукопожатием и помог им перегрузить вещи в открытый кузов джипа. Он был компанейским, явно не городским парнем, одетым в джинсы, футболку и жилетку с сотней карманов. Аккуратно подстриженную бородку дополняли очки в металлической оправе.

– Готовы? – спросил он. – Это недалеко, еще около двух миль.

Фиби и Сэм устроились на заднем сиденье. Пока Элиот вел джип между промоинами так называемой дороги, Фиби обратила внимание на то, что сначала показалось кольцом, но на самом деле было татуировкой: группой кельтских узлов вокруг безымянного пальца его левой руки. Эви имела точно такую же татуировку на левом безымянном пальце. Словно брачные кольца. Кроме того, к ужасу Сэма, Эви любила обниматься. Она трижды крепко обняла его еще до того, как они вошли в хижину. От нее исходил слабый аромат пачули (еще одна вещь, ненавистная Сэму; он называл пачули «жалким клише», хотя Фиби не считала, что запах можно считать стереотипом).

Фиби и Эви оказались одни на кухне, раскладывая продукты, пока мужчины разгружали джип. Фиби чувствовала, что Эви изучает ее. В какой-то момент Фиби остановилась, повернулась к Эви и увидела странную улыбку на ее лице.

Фиби нервно улыбнулась в ответ.

– Что такое? – наконец спросила она, уверенная в том, что что-то пропустила. Это была защитная реакция, как будто над ней хотели подшутить, а она даже не сознавала этого.

Эви посмотрела ей в глаза и спросила:

– Когда рожать?