Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Молчи, мое сердце
Шрифт:

А он внимательно посмотрел на нее и сказал:

— Хочу задать вам аналогичный вопрос. Как можно защитить себя какой-то деревяшкой, если нападающий вооружен пистолетом или… мечом?

— Вы бросаете мне вызов? — спросила Эмма, судорожно сглотнув.

Он отрицательно покачал головой:

— Нет, воздержусь. Силы неравны. Опять мужская самонадеянность!

— Вы меня недооцениваете, Ангус.

Он окинул ее взглядом.

— Что ж, может, и так. Позвольте взглянуть на одну из ваших деревяшек?

Эмма ненадолго задумалась, потом кивнула:

— Да, пожалуйста. — Достав из сумки один из кольев, она

протянула его шотландцу.

— Жалкое подобие кола, — произнес он, изучая ее оружие.

— И вовсе нет! Я с успехом… — Эмма осеклась. Этот хитрец едва не заставил ее сказать лишнее. — Я нахожу их весьма полезными.

— Неужели? — Он потрогал пальцем заостренный конец деревяшки.

— Они достаточно острые, чтобы служить орудием защиты, — сказала Эмма.

Медленно вращая колышек, Ангус пробормотал:

— Кажется, здесь что-то написано.

— Нет-нет, ничего там нет, — поспешно проговорила Эмма.

Она протянула руку к колышку, но Ангус, отступив на шаг, с удивлением воскликнул:

— Мама! Здесь написано «мама»!

Эмма невольно поморщилась. Этот человек действительно имел прекрасное ночное зрение. И теперь его глаза сфокусировались на ней, тщательно ее изучали. Эмма взялась за кол и потянула его к себе. Затем дернула. Но шотландец крепко его держал, не выпуская.

— Зачем вы написали на нем слово «мама»? — прошептал он.

— Не ваше дело.

Она наконец вырвала кол из его руки и бросила в сумку.

— Ах, детка… — Его голос был полон сострадания.

Эмма почувствовала, как в ней закипает гнев. Как посмел он бередить ее рану?! Никому не позволялось вскрывать ее броню.

— Вы не имеете права…

— Это вы не имеете права подвергать свою жизнь опасности, — перебил Ангус. — Бродите по парку с палками для самообороны? Ужасная глупость. Наверняка есть люди, которые вас любят. Им не понравится, что вы рискуете жизнью.

— А вот об этом не надо! — закричала Эмма. — Не смейте меня учить! Вы ничего обо мне не знаете.

— Но хочу узнать.

— Нет! Меня никто не остановит.

Резко развернувшись на каблуках, она зашагала по кирпичной дорожке в южном направлении. Черт бы его побрал! Да, были люди, которые ее любили, но все они умерли.

— Эмма! — крикнул он вдогонку. — Если будете здесь завтра, я найду вас!

— Даже не рассчитывайте, — ответила она не оглядываясь.

С каждым шагом гнев охватывал ее все сильнее. Черт возьми, что этот парень себе позволяет?! Она имела полное право мстить за своих родителей!

Ей следовало показать ему, какая она ловкая. Нужно было разоружить шотландца и связать его же собственным скотчем. Эмма замедлила шаг, а через несколько секунд, обуреваемая желанием проучить наглеца, остановилась и обернулась.

На дорожке позади нее никого не было. Куда же он делся? Не мог же исчезнуть так быстро. Эмма осмотрелась. Нет, никого не видно. Никакого движения среди деревьев. Откинув с лица прядь волос, она прислушалась и тут же, используя экстрасенсорные способности, прощупала пространство.

Внезапный холод заставил ее поежиться. Она застегнула короткую куртку и подняла воротник. У нее вдруг возникло странное ощущение: она не слышала чужих мыслей, но определенно чувствовала чье-то присутствие. Было ясно: кто-то за ней наблюдал.

Эмма протянула руку за колом. Да, она чувствовала присутствие

какого-то существа. Но был ли это Ангус? И вообще: кто он такой, этот шотландец? Как только она вернется домой, непременно наведет справки.

Выход из парка находился неподалеку. Эмма пересекла каменный мост и зашагала вдоль пруда. Шотландец вызывал у нее смешанные чувства. Красивый и сексуальный, он был к тому же приятным собеседником, до тех пор пока не начал ее отчитывать как маленького ребенка. Что на него нашло? Его словно подменили, когда взял в руки кол. Стал грубым и деспотичным. С чего вдруг мужчина с огромным мечом стал бы так волноваться из-за деревянного кола?

Эмма вдруг остановилась, замерла. «Господи, нет!»

Нет-нет, только не он. Он не мог быть вампиром. Или мог? Эмма снова осмотрелась. Даже обвела взглядом пруд — как будто он мог затаиться в воде.

«Не сходи с ума! — приказала она себе. — Он вовсе не вампир. Иначе ты догадалась бы». Да, она непременно это почувствовала бы. И он напал бы на нее, а не читал бы лекцию о безопасности. От него пахло виски. Станет ли вампир пить что-нибудь еще, кроме крови? Причем пил он… кажется, из серебряной фляги. А в отчетах она читала, что серебро обжигает вампирам кожу.

О черт! Ведь когда она только приехала в Нью-Йорк, то прочитала в рапорте, что команда слежения видела в Центральном парке группу вампиров с дочерью ее босса. И многие из вампиров, сопровождавших Шанну Уилан, были в килтах. Шотландские вампиры. И все они были вооружены мечами. А фляга Ангуса, на вид казавшаяся серебряной, возможно, вовсе не из серебра, а из нержавеющей стали. Или из сплава олова и свинца.

О Боже! Он вполне мог быть вампиром. Черт побери, ей следовало свалить его, пока имелась возможность.

Эмма зашагала к боковому выходу, потом быстро взбежала по ступенькам, ведущим на Пятую авеню. Господи, Ангус видел ее колья и, наверное, понял, что она убийца. Конечно же, он сообщит о ней остальным вампирам.

Эмма подняла руку, чтобы остановить такси. Но все машины проносились мимо. А где-то вдали слышались гудки клаксонов и еще — цокот конских копыт. «О Господи, Господи!..» — мысленно воскликнула Эмма. Конечно, Ангус понял, кто она такая. И понял, что именно она тайно убивала вампиров. Теперь они захотят отомстить. Захотят убить ее. Выходит, она вступила с ними в открытую войну.

Глава 3

Проклятие! Он допустил глупейшую ошибку! Идиотскую!

Ангус смотрел, как Эмма, шагая быстро и решительно, переходила каменный мост. Да-да, конечно же, он свалял дурака. Вместо того чтобы убедить ее бросить это занятие, он лишь укрепил ее решимость, и теперь она ни за что не откажется от своей затеи.

Роман и Жан-Люк оказались правы. Его, Ангуса, поступки и впрямь отличались необдуманностью. Но, черт подери, он потерял над собой контроль при мысли о том, что такая миловидная девушка подвергает себя столь серьезной опасности. И похоже, что она мстила вовсе не за тех невинных смертных, убитых недавно в Центральном парке. Нет, она мстила за свою мать. Этим и объяснялось ее упорство, ее неистовство. Но подобное поведение в любом случае граничило с самоубийством. Пожалуй, даже с безумием. А впрочем… Хотя Эмма Уоллис вела себя на редкость безрассудно, в глупости и беспечности ее никак нельзя было заподозрить.

Поделиться с друзьями: