Молчи!

— О чем вы? — удивился Гарри.

— Когда мы с вами в прошлое воскресенье пили кофе, вы сказали, что я выгляжу так, будто чрезвычайно огорчена убийством. А затем у меня в квартире неожиданно появилась полиция и копы упомянули, что им кто-то сказал то же самое.

Гарри сделал глубокий вздох и наклонился к ней.

— Так вот почему вы так сухо обращались со мной в тот день. Лейк, даю вам честное слово — я ничего не говорил о вас детективам. Для начала: я врач, и вся информация, которую я получаю от пациентов, остается конфиденциальной. Кроме того, я никогда не причиню вам боль.

Она изучающее смотрела на него. Его глаза, мимика, жесты — все заставляло поверить в то, что он говорил правду. Но все же Клайн психотерапевт. Он отлично знает, как манипулировать людьми и дурачить их.

— Послушайте, — добавил он. — Я вижу, вы настроены по отношению ко мне весьма скептически. Поэтому собираюсь признаться в том, что в данный момент способно показаться нелепым, но может вызвать у вас каплю доверия. — Он расправил плечи и поднял вверх ладони почти как мальчишка. — Я попросил вас выпить со мной кофе в тот день, поскольку мне нужен был предлог, чтобы просто побыть с вами, Лейк. Я совершенно не хотел поставить вас в неудобное положение перед копами.

Лейк чуть не рассмеялась от абсурдности его слов. Кто-то пытается убить ее, копы, возможно, подозревают в убийстве, а этот парень признается, что увлекся ею.

— Не знаю, что сказать. То есть…

— Вам нет необходимости что-либо говорить в данный момент. Мы можем отложить этот разговор. Сейчас важнее всего ситуация с Левином и Шерманом. Возникло какое-то ужасное недоразумение, и мы должны прояснить его. Я был бы счастлив вмешаться.

Лейк отрицательно покачала головой:

— Спасибо, но когда я получу письмо от Левина и у меня появится возможность переварить его, то сама разберусь с этим.

— Но есть ли у меня возможность что-то сделать для вас?

«Стоит ли говорить ему об этом?» — гадала Лейк. Что, если попросить его, а не Мэгги, просмотреть карты? Хотя казалось, Гарри говорил искренне, она не слишком доверяла ему. И еще надо придерживаться плана, который разработали они с Арчером.

Лейк посмотрела на часы. Она должна оказаться у кофейни не позже половины двенадцатого, чтобы не упустить Мэгги.

— Нет, Гарри. Но спасибо вам. Послушайте, у меня назначена встреча, мне нужно спешить.

— Сегодня я уже свободен, но буду в клинике завтра, — сказал он. — Дайте знать, как у вас идут дела, хорошо?

— Хорошо.

Они встали и направились к выходу. Два мальчика лет девяти-десяти проехали мимо них на скейтбордах, их лица были серьезны от напряжения. Один из них напоминал Уилла, и у Лейк защемило сердце. В тот же самый момент она почувствовала, что облако закрыло солнце, невольно посмотрела на небо, а затем быстро попрощалась с Гарри и поспешила домой.

Оказавшись в своей квартире, она приготовила кофе и стала мерить шагами кухню. Она была страшно возмущена поведением Левина — тем, что тот говорил всем, будто она шпионит для другой клиники. Его слова могут дойти до тех кругов, в которых она вращается, и преследовать ее в течение многих лет; возможно даже, это станет концом ее карьеры. Таков ли тайный план Левина? Если он не может убить ее, то разрушит ее репутацию.

Если, конечно, за всем этим стоит только Левин. Но вдруг кражей эмбрионов руководит кто-то другой? Вдруг это Шерман в сговоре с Хосс? При условии, что нашел нужного ему человека в лаборатории, в деле может быть замешан даже Стив. И в его интересах также повышать рейтинг клиники. Конечно, к этому мог быть причастен и кто-то другой, тогда этот человек мог убедить Левина, что Лейк сливает информацию, и одновременно устроить нападение на нее.

Она поймала такси в 11:10 и оказалась у кофейни в 11:35. У входа она была у всех на виду и потому через несколько минут нырнула под арку обувного магазина по соседству, откуда тоже могла увидеть Мэгги. Она ждала и прокручивала в уме все, что должна сказать медсестре. И говорить нужно очень убедительно, особенно если Мэгги думает, будто Лейк инсайдер.

В 12:40 Лейк начала беспокоиться. Если в клинике все шло как обычно, Мэгги должна была уже появиться. Лейк снова и снова меняла позы — у нее все болело со вчерашнего вечера. «Пожалуйста, ну пожалуйста, Мэгги, приди сюда», — мысленно молила она.

И тут Лейк увидела ее. Она свернула на Лексингтон и торопливо направилась к кофейне — плечи опущены, выражение лица — отсутствующее. На ней сегодня было другое милое платье, а в руке все та же маленькая летняя сумочка — именно из-за ее размера она оставляла ключи Китона в ящике стола.

— Привет, Мэгги! — поздоровалась Лейк, выходя из-под арки. — Мне страшно не хочется мешать тебе обедать, но не позволишь ли ты мне посидеть с тобой несколько минут?

Мэгги покачала головой:

— Мне… это не нравится…

— Тогда можно поговорить с тобой здесь?

Она посмотрела в сторону, не желая встречаться с Лейк взглядом.

— Прошу прощения — я не могу.

У Лейк екнуло сердце.

— Но почему нет, Мэгги? — спросила она. — Я чем-то огорчила тебя?

— Дело не во мне. Дело в том, как ты поступила с клиникой. Доктор Левин рассказал мне обо всем. Ты снабжала конкурентов секретной информацией о нашей клинике, о том, какие методы мы используем.

— Мэгги, мне нужно, чтобы ты знала правду. Да, я просматривала некоторые карты, но вовсе не делилась полученной информацией с другими докторами. Я считаю, что в клинике некоторым женщинам вводят чужие эмбрионы, не получив на это разрешения. А раз мне стало это известно, меня хотят выгнать.

Карие глаза Мэгги засверкали гневом.

— Это неправда! — воскликнула она. — Доктор Левин замечательный человек — он творит чудеса. Все, чего он хочет, так это просто помочь людям.

— Но я разговаривала с пациенткой, чьи эмбрионы, по всей видимости, украли, — сказала Лейк. Она почувствовала, что в ее голосе звучит отчаяние, и попыталась скрыть его. — А вчера вечером на меня напал мужчина. Я почти уверена: его наняла клиника.

Мэгги вновь покачала головой.

— Я не верю тебе, — сказала она. — Все это ни в какие ворота не лезет.

— Но зачем мне выдумывать? Какая мне от этого выгода?

Мэгги вздернула подбородок и посмотрела Лейк прямо в глаза.