Молилась ли ты на ночь?

Я уже вылавливала из пластикового стаканчика уворачивающийся чайный пакетик, когда появилась примороженная Алка. Стуча зубами, она отняла у меня стаканчик, хлебнула горячего и только после этого сказала:

– Все чисто, за тобой никто не увязался.

Она допила чай, деликатно высморкалась в бумажную салфетку и спросила:

– Узнала что-нибудь?

– Это меня узнали. Назвали «той девицей, с пленки». Как ты думаешь, что это значит?

– Смотря о какой пленке речь. – Трошкина то ли пожала плечами, то ли зябко вздрогнула. – Думаю, упаковочную пленку и укрывной посадочный материал в расчет можно не брать, значит, речь идет о фотопленке.

– Или видео, – кивнула я. – А насчет Полуянца в «Минусе» клянутся, что знать такого не знают. Явно врут. Знаешь, Алка, у меня сложилась версия, которая объясняет все. Абсолютно все! Для пущей уверенности мне не хватает показаний одного типа. Надо с ним встретиться, и тогда в этом деле можно будет поставить точку.

– И кто же этот тип? – спросила подружка. – Нет, не говори, я сама догадаюсь! Хризопразов, да?

– Хризопразов, – подтвердила я и встала со стула. – Пойдем ловить такси. Операция вступает в решающую стадию, но нам еще нужно заехать домой и подготовиться к финальному акту.

С организационным моментом возникли затруднения, потому как Зямы, на участие которого в мероприятии я твердо рассчитывала, дома не оказалось. Мой не в меру галантный братец повез восвояси Зойку Липовецкую, как будто нельзя было отправить ее на такси! Я попыталась ему позвонить, но абонент был вне зоны действия сети. Это могло означать только одно: братец выключил телефон, чтобы ему не мешали. Стало ясно, что ролью сопровождающего лица Зяма не ограничится – Зойку можно было поздравить.

Трошкина, сообразив, что в очередной раз упустила свой шанс, заметно огорчилась. Не утешило ее и то, что Зяма догадался на всякий случай оставить нам подкрепление в лице и могучей фигуре Руперта. Великий АС сидел за Зяминым компьютером, трудолюбиво кроша в мелкую капусту враждебных бармаглотов. Добрый папуля подсунул ему под локоть блюдо с бутербродами, которые Руперт уничтожал так же сосредоточенно, как виртуального противника. Видно было, что он абсолютно доволен и ни в чем более пока не нуждается.

Мы с Трошкиной пошли в мою комнату, залезли с ногами на диван и по пунктам проанализировали ситуацию. Сошлись на том, что к Хризопразову надо выдвигаться ближе к вечеру, в сумерках, после чего улеглись валетом, по-сестрински поделили плед и немного вздремнули.

К активным действиям приступили около пяти часов вечера. Оторвали от компьютера Руперта, попытались дозвониться Зяме, но он по-прежнему был недоступен.

– Надо же, как долго! – взглянув на часы, с тоскливой мечтательностью вздохнула Алка.

Я оправила долгоиграющему братцу sms-сообщение: «Пошли к Хризопразову. Присоединяйся!» – и мы отправились в гости к владельцу знаменитого кинжала.

Сотрудник СКБ «Минус» Саня Колокольцев, чертыхаясь, стряхивал с головы крупную чешую старой побелки, когда его коллега Леша Красицкий уронил на запыленное колено кошмарных брезентовых штанов последний бутерброд с сыром и глухо охнул:

– Никак пришла!

Путаясь в валяющихся на полу полосах старых обоев, Колокольцев подбежал к окну, потеснил на подоконнике трапезничающего Лешу и сунулся лицом к стеклу. Уже смеркалось, но исправно работающий уличный фонарь позволял без труда разглядеть во дворе высокую темную фигуру.

– Точно, она, зараза! – с досадой и огорчением сказал Саня. – Придется принимать меры.

– Где будем принимать? – деловито уточнил Леша.

– В подъезде, – решил Колокольцев. – Дальше ее пускать никак нельзя.

Он ногой разворошил бумажные завалы на полу, нашел небольшой топорик, взвесил его в руке и нехорошо усмехнулся.

– Че она сюда приперлась, а? – с беспокойством спросил Вася Косой Петю Длинного, остановив машину в полусотне метров от фонаря, под которым девушка в черном пальто встала во весь рост и еще гордо подбоченилась.

– А хрен ее знает! – лениво сказал Длинный. – Но местечко подходящее.

– Лучшего еще не было, – успокаиваясь, согласился Косой и придавил педаль газа, заставив машину грозно рыкнуть. – Может, завалить ее с разгону, как кеглю?

– Все б тебе с разгону, – неодобрительно сказал Петя. – Сказано же было: убрать по-тихому, а не так, как в прошлый раз!

– Значит, опять тонкая ручная работа, – вздохнул Вася, выключая двигатель.

Он вынул из бардачка перчатки, натянул их и энергично размял пальцы, как это его учили делать еще в первом классе, под нехитрую речовку: «Мы писали, мы писали, наши пальчики устали! Мы немного отдохнем и опять писать начнем!»

– Попишем, чего уж там, – добродушно сказал Косой.

И достал из бардачка тонкий нож, именуемый на блатном жаргоне пером.

Леонид Максимович Хризопразов мирно покачивался в кресле-качалке, читая газету. Апельсиновый свет торшера золотил страницу, на которой вдумчивый читатель нашел интересный материал об успехах современной фармахимии. Он только начал взвешивать аргументы за и против применения стимуляторов новейшего поколения, когда телефон на низком столике застенчиво тренькнул и залился мелодичным звоном.

– Хризопразов, – глубоким голосом отозвался Леонид Максимович.

– Ну, здравствуйте, господин хороший! – насмешливо произнес женский голос, молодой и незнакомый.

– Кто это? – удивился он.

– Не узнали? В окошко посмотрите, – предложила женщина.

Хризопразов с трудом вырвался из объятий качалки, не желавшей прекращать размеренное движение, и сунулся лицом к оконному стеклу. Высокая стройная дама в черном пальто с капюшоном приветственно помахала ему ручкой.

– О боже! – охнул Леонид Максимович, прикладывая свободную от трубки руку к испуганно забившемуся сердцу.

Лица женщины он не разглядел, но пальто узнал.

– Вы сердечно приглашаете меня в гости? – спросила насмешница, по-своему истолковав непроизвольный жест собеседника. – Ваше любезное приглашение принято, я иду!

Она положила в карман пальто телефон, помахала оцепеневшему Леониду Максимовичу двумя руками сразу и легким шагом двинулась к подъезду.

Хризопразов побежал в прихожую, запер наружную дверь на все замки, задвинул засов, на цыпочках вернулся в комнату, погасил торшер и сел на пол.

В квартире напротив открылась дверь, из нее вышли два молодых мужика в живописных костюмах строительных рабочих. Блондин с жуликоватым взглядом, постукивая по ладони обухом топорика, быстро спустился вниз, отшвырнул ногой суровую тряпку, прикрывающую люк в полу, и с помощью топорика поднял короткие толстые доски. Под ними открылся провал приблизительно метровой глубины. В старом трехэтажном доме нормального подвала не было, и подобраться к трубам отопления и канализации, тянущимся под полом первого этажа, можно было только через люк.