Молитва отверженного

— Это предательство, — процедил Денин.

— Нет. Это выбор между плохим и очень плохим.

«Дура!» — хотел крикнуть Саша, но в его глотку словно кто-то запихнул кляп.

— Мы не пара. Сашка, ты классный.

— Говори короче, — просипел он, чувствуя, что слышит свой голос будто со стороны — чужой, странный, какой-то каркающий.

— Хорошо. Никаких секретов. Я созванивалась с другом из института. У него в Молдавии свой бизнес. Он открыл для меня счет в рамках какого-то благотворительного фонда. Я получила шанс. Для него это раз плюнуть. Для тебя — муки и неподъемные траты. Я не хочу гробить ради себя твою жизнь и судьбу. Мне нужно мое прежнее лицо.

Александр изо всех сил сжал кулаки, ощущая, как ногти впиваются в ладони.

«Только не сорваться! Ведь я не смогу без нее!»

— Ты… его любишь? — тихо выдавил он из себя и услышал легкий вздох.

— Перестань. Он просто друг. После этого случая многое поменялось. Я до сих пор не разобралась в своих чувствах.

— Выходи за меня замуж, — сказал Денин, вкладывая в свой голос максимум уверенности. — Я не могу без тебя, и тебе это прекрасно известно. Ты получишь гражданство, и все у нас пойдет замечательно. Я всегда буду рядом.

Таня долго молчала.

— Знаю, — прошелестела она. — Сашка, не обижайся, но… я не люблю тебя. Мы слишком разные, пойми, пожалуйста. Не держи на меня зла. Я перед тобой честна. Знаешь, в последнее время у меня в голове крутится одно высказывание. Точно не воспроизведу, но смысл в том, что в мире есть три вещи, которые нельзя вернуть. Это слово, время и возможность. Иначе говоря, не бросайся словами, не теряй время и не упускай возможность.

— Намекаешь, что я в пролете? — несколько отстраненно спросил Саша.

— Прости. Я не буду комментировать твои слова применительно к нашей ситуации.

Александру показалось, будто он со всего размаха налетел на кирпичную стену. Денин, оглушенный словами Тани, чувствовал, как в груди заворочался громадный дикобраз, шипы которого начали деловито и методично разрывать его внутренности.

— Но ты для меня всегда останешься родным и близким человечком.

Голос любимой женщины доносился до него из жуткой дали, словно они находились в разных галактиках.

— Я по-своему люблю тебя, Сашка. Как сестра брата. Понимаешь?

Да, он понимал. Прямо в точку. Сейчас она говорила с ним как старшая сестра с мелким братцем, расшалившимся не в меру.

— Ты поможешь мне? — осторожно спросила Таня.

— Конечно, — машинально ответил Денин.

Дикобраз будто пытался вылезти наружу, продолжал дырявить и рвать в клочья его несчастное тело ядовитыми иглами.

— Дорел заказал и оплатил билет на самолет в Кишинев. Завтра утром нужно будет распечатать электронный билет. Ты поможешь мне сделать это и добраться до аэропорта? Вылет в семь двадцать вечера. Нам нужно быть там в пять. Я дам тебе свой пароль к почте, чтобы ты распечатал билет.

— Кто тебя встретит? Дорел?

— Это неважно. — Голос женщины похолодел.

— Ты вернешься? — без особой надежды спросил Александр.

— Вряд ли. Если только на операцию. Мне тут, в общем-то, уже нечего делать.

Денин беззвучно шевелил губами, как если бы пытался по памяти воспроизвести слова Тани.

«Она не вернется. Ей тут нечего делать. Таня даже не предложила мне поехать с ней».

«Ты упустил эту возможность», — заявил все тот же внутренний голос.

— Так ты меня проводишь?

— Конечно, — тупо повторил Саша.

— Ты обиделся? — В голосе Тани проскользнули настороженные нотки.

— Нет, — не задумываясь, ответил он.

«Как ты могла так поступить со мной? Тебе тут нечего делать!.. Как это? А я?..»

— Постарайся понять меня. Прошу тебя.

— Да. Все в порядке. Завтра самолет, — сказал Александр и попытался улыбнуться. — А тебе нужно распечатать билет.

— Можно, я тебе поцелую?

— Зачем ты спрашиваешь? — Таня приникла к молодому человеку. — Я никогда не забуду тебя.

«А я — тебя».

Саше внезапно захотелось ударить ее. Так, чтобы из дырок, оставшихся от носа, хлынула кровь. Потом схватить за волосы, вытащить ее голой на улицу, проволочить по грязному, заплеванному асфальту, швырнуть в лужу и выкрикнуть: «Вот твоя жизнь без меня! Ты этого хочешь, идиотка?!»

Денин терпеливо посчитал про себя до десяти. Он не имел права сорваться, не должен был даже думать об этом.

Таня дотронулась до его груди:

— Саша?

— Да.

— Спокойной ночи, — сказала она.

Денин закусил губу. По подбородку побежала теплая струйка крови, скатилась на простыню.

«Я не люблю тебя. У нас нет будущего».

Слова Тани, как заезженная пластинка, снова и снова проигрывались в его измученном мозгу.

Он забылся неспокойным сном только под утро.

После полудня Евгений Рекута набрал Леонида.

— Есть новости?! — вместо приветствия набросился тот на него.

— В общем, да, — уклончиво ответил детектив. — У меня встреча в шесть вечера с одним человеком. Он владеет информацией о людях, которых ты тогда заинтересовал. И еще. Наверное, тебе будет любопытно узнать. Та самая женщина, из-за которой у тебя несколько лет назад были проблемы…

— Я понял, ты о Гале. Ну и?..

— С этой стороны все тихо и спокойно. Дети еще мелкие. Брат превратился в нарика, плотно сидит на герыче. Отец и мать постарели, едва тянут внуков. Никто о тебе и не вспоминает. Так что если ветер и мог откуда-то подуть, то никак не оттуда. Не думаю, что эта семья оказалась способна на месть. Ты понял, о чем я?

— То есть меня заказали не они?

— Я уверен в этом.

— Женя, делай все, что надо. Я в тебе не сомневаюсь. Только прошу, побыстрее. И не забывай, что они сделали с Ковалевой. Максимум внимания. Собственно, кого я учу?

— Конечно. Все в порядке, — ровно отвечал Рекута, бросив беглый взгляд на часы. — Думаю, ты будешь очень удивлен, когда узнаешь, что к чему. Предварительная информация поразила даже меня.

— Как освободишься, сразу приезжай ко мне.

— Я позвоню, — пообещал Евгений и отключил телефон.

В условленное время он был в подмосковном городе Дмитрове. Там он нашел по «Яндекс-карте» Рогачевский автомобильный мост, где была назначена встреча.

Пока Рекута добирался в Дмитров, пару раз его охватывало неприятное ощущение, спутать которое с каким-либо другим ему, профессиональному сыщику, было невозможно. За ним явно следили. Поэтому ему пришлось бросить машину в Истре, проехать пару остановок на электричке, затем взять такси. Лишь после этого он успокоился, хотя гнетущее ощущение все равно напоминало о себе. Оно походило на камушек в ботинке — вроде и идти можешь, но все равно постоянно думаешь о дискомфорте.