Молодинская битва. Куликово поле Грозного Царя

– Но в поход на Казань идти всё-таки необходимо! – уверенно заявил митрополит. – поддержим чувашей, а там и другие народы от казанцев отложатся.

Сложное это дело – война. Вот, казалось бы, ударить всею силой на Казань, вырвать одну занозу, постоянно впивающуюся в тело России, да ведь у них-то, ворогов всех сторон света, полное взаимодействие, когда речь идёт о разграблении Руси.

А всё же заманчиво ударить, опираясь на новую тенденцию среди вассалов Казани, уставших от жестокого ига.

Митрополит Макарий настаивал, напоминая, что только с начала века казанцы совершили более сорока набегов на Русь, но Воротынский призывал к осторожности и осмотрительности. Напомнил он, что у хана Батыя, когда тот на Русь шёл, был советником агент папы римского рыцарь святой Марии Альфред фон Штумпенхаузен. Его направили для согласования действий орды и западных ворогов Руси. И согласовывал успешно для тёмных сил Запада, ведь едва началось ордынское нашествие, объединённые войска римского епископа и Ордена меченосцев захватили северную часть принадлежавших Пскову и Новгороду земель. Да и шведский король направил сильное войско на Новгород под командованием своего зятя Биргера. Шведы пошли на Новгород, а орда начала завоевание Южной Руси. Совпадение? Увы, нет.

Всё было согласовано, всё точно спланировано. Ведь, когда немецкие псы-рыцари двинулись на Русь в 1242 году, в орде намеренно были собраны русские князья для упорядочения получения дани с «русского улуса». Это не давало возможности княжествам выступить на помощь Александру Невскому. Но и здесь враги просчитались. Как всегда, были биты.

А в канун ордынского нашествия папа римский Григорий направил запрет купцам католических стран на продажу русским товаров, имеющих военное назначение, корабельных снастей, лошадей, пороха и другого имущества, необходимого для ведение боевых действий. Победы в Невской битве и в Ледовом побоище, одержанные над крестоносцами сначала шведскими, а затем ливонскими, сорвали планы западных недругов Русской Земли, но явно показали, что все нелюди всех сторон света готовы объединиться и растерзать священную землю руссов.

И вот теперь необходимо было поступить по известной русской пословице: семь раз отмерь – один отрежь.

Решение на военный поход! Казалось бы, оно просто. Отдал приказ государь, всё завертелось, закрутилось, построили воеводы войска в колонны и… шагом марш.

Но военный поход, война это ведь не только выдвижение войск на указанные рубежи и вступление в бой, это и обеспечение этих войск всем необходимым для того, что бой этот вести.

Юн, слишком юн государь, чтобы охватить всё разом – и политическую важность похода, и военную необходимость, и экономическую его возможность.

А тут ещё осторожность воеводы, предупредившего, что вот сейчас, теперь, с первого раза, можем и не одолеть врага, не взять хорошо укреплённую Казань. Ведь и раньше не раз терпели поражения русские войска. И на Калке были биты и на реки Сити. Да ведь и после великой победы на поле Куликовом Тохтамыш Москву взял, множество жителей в плен увёл, множество перебил, а город и Кремль спалил.

Думал государь свою думу, поглядывая то на воеводу Воротынского, то на митрополита Макария. И тот прав, и этот. А решать ему, государю, на которого Самим Богом возложена ответственность за Землю Русскую и русский народ, объединивший в себе под этим единым священным именем многие народы, Московское государство населяющие. А сколько ещё рвётся под руку русского государя?!

Вот уж и лето на исходе. Близится осень. Ненастье, распутица. Трудно в такое время идти дорогами бездорожными, дождями размытыми. А идти надо.

Задал воеводе Воротынскому прямой вопрос:

– Какое время потребно, дабы войско собрать, способное показать казанцам, на что способно государство Московское?

Обтекаемо задал – не взять Казань, а показать силу русскую.

– Месяца три надобно, государь и великий князь, не менее, – ответил Воротынский, тоже не точно, примерно.

– Зимой и надо идти! – вставил митрополит Макарий. – Как дороги укрепятся, как скуёт мороз реки, одев их во льды, так и идти. До лета будущего тянуть нельзя. Потеряем союзников, которые не выдержат давления Казани.

Иоанн молчал, и митрополит напомнил о том, что само по себе царство Казанское невелико, но примыкают к нему земли, заселённые многими поволжскими народами. Выдернуть главный стержень и рассыплется всё это мощное с виду сооружение.

Казанское ханство возникло не территории Казанского улуса Золотой орды, после её распада, и было больше по размерам, чем Волжская Булгария. Оно лежало на среднем течении Волги, перерезая этот важный речной торговый путь, гранича на востоке с Ногайской Ордой, а на западе с Вятскими и Пермскими землями. На юго-западе доходило едва ли не до того места, где в более поздние года возник Царицын. Оно вобрало в себя земли вотяков, черемисов, частично башкир, мордвы и мещеры.

Вот именно эти народности и начали постепенно тяготеть к Московскому государству и стремиться под руку русского государя.

Это одна из причин, по которой надо было спешить ударить по Казани и освободить от её зависимости многие народности. Да и в самом хамстве были уже значительные силы, которые стремились не только к миру с Московией, но и к вхождению в её состав.

Иоанн выслушал соображения воеводы и митрополита и заявил уже с твердостью, ибо совет окончился и наступило время волю государеву объявить:

– Походу быть! Поход подготовить к началу декабря. Идём на Казань, а там, как Бог укажет. Сподобит взять Казань штурмом, возьмём, коли нет, встанем твёрдо на волжском правобережье, показав силу свою недругам и защиту тем, кто стремится к нам под руку.

Началась подготовка к походу, который возглавить пожелал сам государь.

Как и повелел царь и великий Иоанн Васильевич, выступили со всех концов государства воинские отряды во Владимир, где был объявлен сбор русского войска. Планировалось по зимнему пути двинуться на Казань, да погода в осеннем месяце-ноябре, на Руси зачастую морозном, оставалась мягкой, слякотной, не похожей даже на позднюю осеннюю, а не то, что зимнюю.

6 декабря 1547 года в день памяти святого Александра Невского отстоял государь молебен в Успенском монастыре Московского Кремля, а наутро простился с любою своей Анастасией, сел на коня, да и отправился в путь верхом, как и сопровождавшая его стража. Не любил государь без надобности в возках разъезжать, тем паче, когда за ним дружина в конном строю следует.

Москва проводила мокрым снегом, перемешанным в дождём. Когда добрались до знаменитого Боголюбова, где принял свою мученическую смерть великий князь Андрей Юрьевич Боголюбский, немного распогодилось.

Остановил государь коня перед церковью Рождества Пресвятой Богородицы и сказал сопровождавшим боярам:

– Хочу поклониться памяти святого благоверного князя Андрея Боголюбского.

Зашли в тишину и полумрак церкви, построенной на том самом месте, где, по преданию, был удостоен благоверный князь Явления и Откровения Царицы Небесной 17 июля 1157 года. Более четырёхсот лет минуло, а живо в памяти людской то событие.

Митрополит Макарий в походе на Казань с первого дня рядом. Вот и теперь вместе с юным государем под своды церкви старинной вошёл.