Молодой

Я обтер пистолет и уронил его на пол. Все, теперь, если даже легавые обследуют место нашего преступления, то ничего мне не предъявят. А то, что моя кровь на полу, и образцы моего ДНК под ногтями Арины… Так шлюхи сошли с ума, одна из них поцарапала меня, и я убежал. Ну и какие ко мне претензии могут быть, я всего лишь честный посетитель борделя?

— Кровью истекаешь, как свинья резаная, — проговорил наемник.

Ну и где он вообще мог видеть резаную свинью? Сейчас их выращивают совсем немного, и исключительно для гурманов, которым хочется не только поесть мяса, но и пожевать жёстких волокон.

Я провел рукой по шее и посмотрел на нее. Поморщился, вся ладонь была в крови. Перевязаться бы, да только нечем. В машине, конечно, аптечка есть, да только до нее идти с километр. Может быть, у людей решалы попросить?

И только сейчас до меня дошло, что я ранен. Не очень серьёзно, но ранен. И эта кровь — не чья-то, а моя.

— Плевое дело, рутина, — сказал я. — Блядь. Чуть не завалили.

— Привыкай, — ответил Чех. — Ладно, давай вытащим этого, пока не очухался. Да и вообще валить надо. Нашумели мы тут.

— Валим, — согласился я.

Только обвинений в нанесении тяжких телесных мне не хватало до полного счастья. Сейчас бы к Нику, чтобы подлатал. Или хотя бы аптечку с нормальными бинтами.

Наемник сноровисто застегнул наручники на запястьях у Щегла, мы схватили его за руки и ноги, и вынесли из борделя. Несли, кстати говоря, бережно, все-таки за эту тушу нам должны заплатить двадцать пять штук.

Загрузили его в багажник машины людей решалы, после чего залезли внутрь. Водитель тут же тронул тачку с места, и только сейчас я позволил себе стащить с лица противогаз. Провел рукой по лицу, чтобы стереть капли пота, и понял, что я вымазал морду кровью. Ну да, руки-то у меня в ней, причем совсем не фигурально. Хотя и так тоже.

— Ну ты чисто, будто жрал кого-то, — сказал водитель, посмотрев на меня.

— Чуть самого не сожрали, — ответил я. — Захочешь отдохнуть, в этот бордель не ходи. Там шлюхи бешеные. А вообще, дай аптечку лучше, пока я тебе весь салон кровью не залил.

— Держи, — ответил он, достал из бардачка чемоданчик и передал мне.

Я тут же вскрыл его, достал бутылку дезинфицирующего раствора, и вылил на рану. Зашипел, поматерился от души, и принялся стаскивать с себя куртку, кобуру, а потом и порванную футболку. Куртку было жалко, она у меня лет пять, мы многое пережили вместе, да и сейчас таких уже не делают. Но себя было жальче, конечно.

— Давай перевяжу, — сказал наемник. — Пока реально кровянкой не изошел. В ушах не шумит, не тошнит?

— Шумит, — ответил я. — Крови много потерял. Что там на плече, большой укус?

— Клок мяса вырвали, — ответил Чех.

— Блядь, — выругался я. — Вот суки.

— Ну ничего, Ник обработает, кровь тебе перельет. Нормально все будет, даже шрама не останется.

— Грязно сработали, нашумели, — сказал водила. — Что случилось-то?

— Да газ не на всех сработал, — ответил наемник, бинтуя мне руку. — А шлюхи оказались не просто девками. Они имплантами заряжены под завязку. Вот потеха была бы, если бы нас проститутки завалили.

— Это точно, — хохотнул водитель.

Ну да, ему-то хорошо рассуждать, он просто баранку крутит. А нас реально чуть на ремни не порезали. А ведь вполне могли. Да еще и условие это глупое, что убивать никого нельзя. Ввалились бы с автоматами наперерез, да перемочили всех, и хрен что они нам сделали бы. Нет, резню устроить всегда проще, чем вот так вот изъебываться.

— Никого в переработку не отправили? — спросил водитель.

— Нет, — ответил наемник, перемотав мне плечо, и принимаясь за шею.

— А выстрелы?

— По рукам и ногам стреляли. Не волнуйся, трупов не будет. Сработали не без крови, конечно, но без мокрухи.

Честно говоря, я опасался, что последнюю из шлюх все-таки задушил. Но говорить об этом вслух, конечно, не стал. Да и неудобно было, когда тебя бинтуют за шею, особо не поразговариваешь.

— Шефу об этом рассказать придется.

— Разговор был за что? — вдруг злобно проговорил Чех. — Чтобы мы никого из банды этих придурков не убивали. Так они все живы. А про шлюх разговора не было. Так что рассказывай, сколько хочешь, но трупов там нет. Сейчас полиция приедет, потом скорая, всех спасут. Не беспокойся.

— Ладно-ладно, — ответил водила. — Вас где высадить?

— Да хоть здесь, — ответил наемник. — Сейчас только, молодой оденется. И еще кое-что.

Он достал из аптечки шприц и всадил мне его в бедро прямо через брюки. Я только поморщился. Плечо и шея после дезинфицирующего раствора и так болели, так что новая боль не показалась мне чем-то страшным. Обрывком бинта, смоченным в том же растворе я стер кровь сначала с лица, а потом и с рук. Ну, так вроде лучше.

Я надел кобуру, натянул куртку прямо на голое тело, окровавленную футболку надевать на себя не стал. Застегнулся. Жаль зеркала нет, чтобы посмотреться, как выгляжу. В машине зеркало заднего вида и не зеркало совсем, а экран, на который изображение с камеры выводится. Ну и запись идет, конечно, куда без нее. Так ведь безопаснее гораздо, чем с зеркалами, через которые не так уж и хорошо все видно.

— Готов, — проговорил я.

— Без проблем, — сказал водитель, и остановил машину на обочине.

Мы вышли, я добрел до ближайшей урны и выбросил в нее футболку. Плевать вообще, потом переоденусь, когда до дома доберусь. И буду снова отдыхать до тех пор, пока не надоест.

Ага, конечно. Чеху скинут новый заказ, и придется снова ехать, опять мочить кого-нибудь или драться, или еще что-то. Может, отказаться, сказать наемнику прямо сейчас, что больше с ним башкой рисковать не буду? Но с другой стороны, вроде бы я делаю эту работу, и она у меня вполне себе получается.

— Не куксись, — проговорил он. — Сейчас до Ника доедем, он тебя подлатает по-быстрому, да в клуб рванем отдыхать.

— В клуб? — переспросил я. — Опять?

— Не, — качнул он головой. — В наш клуб, для наемников, в андер. Во-первых, отдохнём. А во-вторых, нужно всем про Щерба рассказать. Помянуть, рассказать, что в переработке. Без подробностей, конечно, просто, что на задании умер.

— Что мы за него рассчитались, будем говорить? — спросил я.

— Дурак что ли? — серьёзно посмотрел на меня наемник. — Чтобы нас вычислили и убили? Нет, вообще никаких деталей задания раскрывать нельзя. Просто скажем, что Щерб погиб, выпьем за него, да и все.

— Хорошо, — кивнул я.

Ну а что, клуб так клуб. Тем более, что это будет неплохим вариантом, чтобы сказать наемничьей жизни «пока». Ну или наоборот, втянуться в нее еще плотнее. Я так и не решил, что мне делать дальше.

Глава 23

Мы вошли в неприметную металлическую дверь без всяких вывесок, спустились по лестнице на два пролета вниз. Уже отсюда было слышно громкую музыку, играл какой-то рок. Судя по акценту, группа явно была русской, но песни пели на немецком. Сейчас это редкость ведь Восточный и Западный блоки почти полностью ограничены друг от друга, включая интернет. Я бы меньше удивился, если бы они пели на китайском. Все-таки с Китаем у нас старая дружба и торговые связи, до тех пор, пока они не начинают претендовать на Сибирь и ее полезные ископаемые. Английский еще ничего, многие поют на нем по старой памяти, но немецкий…