Молодые дикари

Дэнни: «Папаша…»

(Он никогда не называл своего отца папой. Применительно к отцу это слово кажется ему несколько слабым. Ему хотелось бы найти такое слово, которое передавало бы теплоту, дух товарищества и мужскую солидарность. Дэнни остановился на слове «папаша», которое, хотя и не полностью, но все же отвечало его требованиям.)

Ди Пэйс: «В чем дело, Дэнни?»

Дэнни: «Это правда, что мы переезжаем?»

Ди Пэйс: «Да, это правда. Подай мне, пожалуйста, вон тот моток шпагата».

(Дэнни подает отцу шпагат, некоторое время наблюдая, как он укрывает куст. Ему хотелось бы помочь отцу Он помнит, что ему всегда хотелось помочь отцу с тех пор, когда он был еще совсем маленьким. Когда его отец красил, он обычно выходил и спрашивал, не мог бы он тоже покрасить, но его отец всегда отвечал одно и то же: «Нет». В какой-то мере Дэнни понимал это. Его отец – аккуратный и добросовестный работник, и ему не нравится, когда ребенок замедляет его работу или вносит беспорядок. Но Дэнни по-прежнему хотелось, чтобы когда-нибудь он мог бы помогать своему отцу.)

Дэнни: «Куда мы переезжаем?»

Ди Пэйс: «В Гарлем. Подай мне те ножницы».

(Дэнни подает ему ножницы и вспоминает, что в нескольких случаях, когда он помогал отцу, то всегда только или подавал что-то, или держал. В своем воображении он представлял себе картину, как они вместе с отцом красят стену дома, сидя на одних и тех же лесах. Он называет отца Джонни, и они шутят и смеются, а во время обеда, сидя вместе на лесах, едят бутерброды, приготовленные Мэри. Затем Джонни говорит: «Ну, начали!», и они вновь принимаются красить стену. Время от времени они поют. Пение начинается самопроизвольно и прекращается так же быстро, как и началось, обычно заканчиваясь смехом. В конце дня они спускаются на землю и, отступив от стены на некоторое расстояние и упершись испачканными в краске руками в бедра, оценивающе осматривают свою работу, и Джонни говорит: «Чертовски хорошая работа, сын. Давай пойдем и купим себе по бутылке содовой».)

Дэнни: «Мне очень не нравится Гарлем».

Ди Пэйс: «Ничего, ты привыкнешь к нему, Дэнни. Мы с матерью думаем, что для нас это самое лучшее…

Дэнни: «Однажды я там видел, как избивали цветного парня».

Ди Пэйс: «Когда это было?»

Дэнни: «Когда умер дедушка, во время похорон. Я шел с Кристиной. Мы собирались купить мороженое».

Ди Пэйс: «Ты никогда не рассказывал мне об этом».

Дэнни: «Они гнались за этим цветным парнем. Их было несколько человек. Он пытался влезть в кузов машины, остановившейся перед светофором, но машина набрала скорость, и он упал, а ребята окружили его. Они били его урной. Я помню, как он лежал на улице, а ребята молотили его урной по спине. Он просто лежал, прикрывая руками затылок… Затем появились полицейские».

Ди Пэйс: «Ты никогда мне об этом не рассказывал».

Дэнни: «А потом, когда я и Кристина оказались позади одного из ребят, он сказал: «Парень, ты видел, как я саданул этого черномазого? Я, должно быть, раскроил ему череп урной». Вот что он сказал и засмеялся. С ним был еще один парень, и он тоже засмеялся… Папаша, мне не нравится Гарлем».

Ди Пэйс: «Понимаешь, у меня нет больше здесь работы, Дэнни. А этот обувной магазин…»

Дэнни: «Папаша, мы обязательно должны переехать в Гарлем? Папаша, мне действительно не нравится Гарлем. У меня здесь друзья и…»

Ди Пэйс: «Там у тебя появятся новые друзья».

Дэнни: «Я не хочу дружить с ребятами, которые били урной цветного парня».

Ди Пэйс: «Не все ребята в Гарлеме такие».

Дэнни: «Папаша, выслушай меня. Можешь ты на минуту прекратить работу? Можешь выслушать меня?»

Ди Пэйс: «В чем дело, Дэнни»?

Дэнни: «Я не хочу жить в Гарлеме, папаша, пожалуйста. Я не хочу там жить».

Ди Пэйс: «Это не так просто, как ты думаешь, Дэнни. Я потерял работу».

Дэнни: «Ну, бога ради, почему тебе надо было терять ее?»

Ди Пэйс: «Они сократили производство, Дэнни. Это не моя вина».

Дэнни: «Я не хочу жить в Гарлеме!»

Ди Пэйс (с некоторым раздражением): «Ты будешь жить там, где мы вынуждены жить!»

Дэнни: «Папаша, пожалуйста, разве ты не понимаешь? Я не мог бы там жить. Я бы… я бы…»

Ди Пэйс: «Ты бы, что?»

Дэнни: «Я бы… я бы…»

(Он поворачивается и убегает. С минуту отец удивленно смотрит ему вслед, а затем снова принимается за работу.)

Он так никогда и не закончил эту фразу? – спросил Хэнк.

– Нет, – ответил Ди Пэйс. – Но вчера вечером, размышляя над ней, я понял, что он пытался мне сказать. И что же он пытался сказать?

Он пытался сказать, что он бы боялся. Боялся. – Ди Пэйс помолчал. – А я не захотел его выслушать.

ГЛАВА XI

В пятницу, за три дня до судебного процесса, в кабинете Хэнка, лицо которого все еще было покрыто пластырем, хотя он и выписался из госпиталя, раздался телефонный звонок.

– Мистер Белл, говорит лейтенант Кэноти. Я получил заключение.

– Заключение? Какое заключение?

– Что с вами, Белл? Теряете бодрость духа? Вы были готовы идти к своему боссу из-за этих ножей, помните?

– Помню.

– Тогда где же сейчас воинствующий помощник окружного прокурора? – Кэноти помолчал. – Или уличное избиение лишило вас жизненных сил?

– Я занят, Кэноти. Говорите короче.

Кэноти довольно хохотнул и сказал:

– Мы проделали серию анализов. Первоначальные отпечатки пальцев на ножах довольно смазаны, но есть кое-что интересное.

– Что именно?

– Ну, вы сами увидите, когда получите заключение. Я посылаю вам его копию вместе с ножами.

– Когда я получу все это? – спросил Хэнк.

– Отправляю сейчас. Суд будет не раньше понедельника, так что у вас целых два дня, чтобы поразмыслить. – Кэноти снова хохотнул. – Надеюсь, это не расстроит дела, мистер Белл.

– Что вы имеете в виду?

– Прочитайте лучше сами. Там есть кое-что любопытное. До свиданья, мистер Белл. Приятно было иметь с вами дело.

Хэнк положил трубку на рычаг, но в ту же секунду телефон снова зазвонил.

– Белл? Говорит лейтенант Ганнисон с двадцать седьмого участка. Вы можете сюда подъехать? Это связано с делом Морреза.

– Сейчас не могу уйти, – ответил Хэнк. – Только после обеда.

– Я буду здесь весь день. Приезжайте, когда будет удобно. Вам надо кое с кем тут поговорить.

– Хорошо, до встречи, – сказал Хэнк и повесил трубку.

Заключение прибыло только в половине третьего. Хэнк, собирая перед уходом из кабинета свой портфель, засунул туда вместе с другими бумагами заключение полицейской лаборатории, замкнул в ящике стола положенные в конверт ножи.