Мона

Потом вошел в кабину лифта. Лифтер внимательно изучал расписание заездов завтрашних скачек. Люди никогда не перестанут удивлять меня: жить в Неваде и играть на скачках! Я печально покачал головой, а он тем временем вскинул на меня глаза.

— Восьмой этаж, — улыбнулся я.

Он молча нажал на нужную кнопку, кабина поплыла вверх, остановилась, двери раскрылись, и я, выйдя, зашагал по коридору. Как скоро выяснилось, не в ту сторону. Развернулся и быстро нашел 804-й номер. На ручке висела табличка с надписью «Не беспокоить». Я чуть не рассмеялся, даже хотел постучаться, чтобы они предложили мне проваливать.

Но не постучался.

Достал из кармана ключ и сунул в замочную скважину. Он вошел бесшумно, так же бесшумно повернулся. Я мысленно поблагодарил старшего коридорного. Конечно, я мог бы обойтись и перочинным ножом. Но ключ — элегантнее.

Отель явно дорожил своей репутацией. Дверь даже не скрипнула. Я открыл ее и увидел их.

Верхний свет они погасили, но оставили лампу на прикроватном столике, так что мне не пришлось даже прищуриваться, чтобы получше их разглядеть. А посмотреть было на что.

Она лежала на кровати. Голова на подушке, глаза закрыты, ноги широко раздвинуты и согнуты в коленях.

Я переступил порог. Не скрипнули и туфли Кейта. Повернулся, закрыл за собой дверь. Они меня не слышали, не замечали.

Занимались своим делом.

Я смотрел на них несколько долгих секунд, потом сбросил оцепенение и ограничился одной простой фразой:

— Привет, Мона!

Глава 13

Они даже не закончили начатое. Замерли оба. А потом он скатился с нее и вскочил на ноги, а она попыталась прикрыться руками. Смех, да и только.

Он мог бы одеться, завязать шнурки и пройти мимо меня. Я не держал на него зла. Конечно, не собирался раскрывать ему объятия, но и не испытывал желания врезать ему по морде. Он лишь выполнял работу, за которую ему платили. Поэтому возможность тихо-мирно уйти у него была.

Но он ею не воспользовался. Я ему помешал, нарушил заведенный порядок, а на такие отклонения от нормы он привык реагировать однозначно. Все это я прочитал в его небесно-синих глазах. И когда он бросился на меня, встретил его во всеоружии.

Должно быть, в молодости он играл в футбол. И прыгнул вперед, наклонив голову, выставив руки перед собой.

Я ударил ему в лицо ногой.

Он отпрянул, плюхнулся на задницу. Удар пришелся в челюсть, и он на мгновение потерял ориентировку, как при нокдауне. Но лишь на мгновение, после чего попытался встать.

Пусть это покажется странным, но я по-прежнему на него не злился. Однако понимал, что должен указать ему на его место. Опять же, мне хотелось, чтобы он отстал от меня раз и навсегда. Мне хватало забот и без этого сукиного сына.

Я позволил ему приподняться, а потом вновь врезал ногой по физиономии. Второй удар получился лучше. Я рассек ему губу и вышиб зуб. Так что красоты в нем сразу поубавилось.

Я не только разукрасил ему физиономию, но и лишил возможности зарабатывать на жизнь. По меньшей мере, на месяц. Потому что следующий удар пришелся ему между ног. Он жалобно вскрикнул, протяжно застонал и отключился.

Я повернулся к Моне. Она уже успела накинуть на себя халатик. Я чувствовал, что она испугана, однако, надо отдать ей должное, старалась не выказывать страха.

Я молча смотрел на нее. Она попыталась улыбнуться, поняла, что не получится, и вздохнула.

— Наверное, я должна что-то сказать. Наверное. Но с чего начать? Мне следовало приехать в Майами. Только я боялась, что…

— Заткнись.

Она уставилась на меня, словно я влепил ей оплеуху.

— Говорить тебе не обязательно. Я сам все скажу. Но сначала мы должны избавиться от твоего дружка.

— Никакой он мне не дружок.

— Несколько секунд тому назад ты придерживалась другого мнения.

Она шумно сглотнула.

— Он тебе не ровня. Никто не может сравниться с тобой. Лучше тебя просто нет. Ты…

— Остынь, — оборвал я ее, жутко разозлившись. Не ожидал, что она попытается взять меня лестью. Все-таки это не первая наша встреча, так что она знала, с кем имеет дело. — Сначала избавимся от твоего дружка. Потом поговорим.

Я шагнул к телефону, снял трубку, попросил подозвать старшего коридорного. Тут же услышал его голос.

— Поднимитесь наверх. Номер восемьсот четвертый. Для вас есть маленькая работенка.

— Ревнивый любовник?

— Он самый.

— Настроение сорить деньгами не исчезло?

— Отнюдь. Поднимайтесь — не прогадаете.

Короткий смешок.

— Уже иду, — и гудки отбоя.

Я взглянул на жиголо — по-прежнему в отключке.

— Одень его, — бросил я Моне. — Быстро. Натяни на него одежду. Все пуговицы застегивать не обязательно.

Она подчинилась.

— Сейчас подойдет старший коридорный, — продолжил я. — И чтоб никаких фортелей. Учти, на электрический стул мы сядем оба.

— Ничего у тебя не выйдет.

— Ты в этом уверена?

Ответа не последовало. Она одевала жиголо, а я ждал старшего коридорного. Несколько минут спустя раздался осторожный стук, и я, открыв дверь, протянул коридорному вторую сотенную.

— С нашим другом приключилось несчастье. Слишком много выпил, упал, ударился. Его надо отвезти домой.

Он взглянул на жиголо, потом на меня.

— Да уж, не повезло. Впрочем, такая уж у него работа. Не помер?

Я покачал головой.

— Нет. Но притомился. Да и я тоже устал. Сам бы отнес его домой, но пора спать. Вот я и подумал, что вы окажете мне небольшую услугу.

Он улыбнулся.

— И еще, — добавил я. — Эта дама и я хотим побыть вдвоем. Чтобы нам не мешали ни телефонные звонки, ни стуки в дверь. Вы это устроите?

Он посмотрел на Мону, вновь на меня.

— Нет проблем.

Старший коридорный взвалил жиголо на плечо, словно мешок с грязным бельем, грустно мне улыбнулся и вышел в коридор. Я закрыл дверь, запер и на замок, и на задвижку и повернулся к Моне.