Монахиня Адель из Ада

— Устал?

— Немного… И кушать хочется…

— Потерпи еще чуток! Повар накроет тебе прямо в спальне…

— Повар?! В спальне?!

— В твоей спальне. Это одна из многочисленных уютных комнат анфилады Повелителя. Будем готовить тебя в наше начальство, местное, петербургское!

— Шутите?

— Не-а! — сказала мадам, стервозно прищурившись.

— А вы чё… пока живёте без начальства?

— Сначала выдержи экзамен, а потом вынюхивай — что, да как…

— Млин… Если я буду местный начальник, то кто тогда самый главный?

— Ишь, чего захотел! Ладно, скажу: один из тех пузатых мужиков, у которых вместо поясов верёвки! Именно ему я поцелуйчики слала!

— В той темноватой комнате было много мужиков, а вы слали поцелуи одному… Думаете, он догадался, что именно ему?

— Ещё бы! В его присутствии других необходимо игнорировать!

— Но остальные ответили вам, все поголовно!

— Ещё бы не ответили! Пусть бы посмели — я выше их рангом…

— А можно ещё разочек на них взглянуть?

— Нельзя! По тому коридору ходят один раз в жизни, на смотрины к Главному, к всеобщему нашему правителю.

— А он что, не может смотрины по телеку смотреть или по… «машинке»?

— Может, но есть обязательный ритуал, без него никак…

Мася притих, призадумался. Потом брякнул наугад:

— А ваш самый главный часом не Люци…

— Хоть горшком зови, только в печь не сажай! Кстати, Главному в печи — самый комфорт!

Через несколько секунд раздвижная дверь отворилась. Усталые путники ступили, прямо в затрапезной обуви, на пушистый бежевый ковёр шикарной гостиной. При этом неудобно стало только Масе. Мадам привратница, сбросив дырявые чапчики, босиком помчалась к противоположной стене — звонить в большой зычный колокол, напоминавший корабельную рынду.

Вокруг колокола, на огромном перламутровом пульте, замелькали разноцветные огоньки, потом погасли. Дверь противоположной стены раздвинулась, словно в лифте, и взору Маси предстала длиннющая, сверкающая золотом анфилада комнат. Она пустовала секунды две. Затем, из её дальнего конца донёсся рокот, топот и смех — то приближалась толпа каких-то людей.

Когда прибыли все до единого, в анфиладе снова стало пусто, а в гостиной — тесновато. Зато как прикольно! Прибежавшие на зов мадам молодые люди были разнаряжены ещё чуднее, чем «напомаженный авангард», участвовавший в первом приветствии: на них была своеобразная униформа, помесь лакейской ливреи с офисным костюмом. Это у мужчин. Дамы смотрелись не менее оргинально: сверху — парики, пышные оборки вокруг пышного же декольте, а снизу — мини-юбки. Абсолютно все пришли без обуви, только ноги у них были чище — раз в пятнадцать! — чем у мадам привратницы. Хотя, казалось, эту разницу никто не замечал. Казалось… Каждый из прибывших бросился целовать старухе руки и… ноги! Прикладывались с разбегу, вежливо удыбаясь, и при этом ни один не поинтересовался, мыла ли старая привратница свои клешни и ходули, а если мыла, то как давно…

Один из парней метнулся к бабкиным чапчикам, стоявшим у входа. Он поставил их на поднос из инкрустированного металла и вкрадчиво спросил:

— Как обычно, мадам привратница?

— Ну, ты же знаешь! — мурлыкнула та.

Другой парень в ливрее «а ля офисный костюм» принёс старухе кресло, а двое его «сослуживцев» бросились к Максимке, осторожно взяли под руки.

— Мадам, новый кандидат ночует там же, где и предыдущий?

— Ночует?! Вы же обещали отвести меня домой! — Максим почувствовал себя на грани слёз.

— Не пугайте новичка! — воскликнула мадам. — Я сама объясню ему, что да как. А сейчас — молча, без лишних разговоров, ведите его в комнату. Помогите вымыться, осмотреться, расправить плечи, ну, и… принесите ужин!

Парни повиновались, предварительно изобразив поклон. Именно изобразив, так как движения их синхронностью не отличались. Да и застыли они в этих своих позах враскорячку! Похоже, что в тех покоях вышколенный персонал не особо требовался.

— Да! Чуть не забыла! Подписка о неразглашении! — крикнула мадам.

Максимке принесли бумагу и авторучку с золотым пером.

— Всё, что ты здесь видел и ещё увидишь, всё, что слышал и ещё услышишь, не должно выходить на поверхность — ни под каким предлогом… — хором продекламировали все собравшиеся, включая и мадам. То была вторая коллективная декламация за последние пару часов.

Мася пробежал глазами текст, собрался ставить подпись, но мадам вдруг изменила процедуру:

— В этот раз отпечатка большого пальца достаточно!

Глава 6. Помолвка в режиме не очень строгой секретности

После процедуры ливрейные препроводили гостя в спальню. Конвоируемый двумя лощёными красавцами, Мася чувствовал себя маленьким уродцем. Но это ощущение быстро улетучилось. Побывав сначала в ванной, затем побегав по шикарному изумрудному ковру, попрыгав и поотжимавшись на многочисленных тренажёрах, он почувствовал неожиданный прилив сил и… веселья! Спальня, кстати, напоминала размерами их школьный спортзал.

Парни ещё некоторое время не уходили.

— А теперь — расправить плечи! — скомандовал один из них тоном физрука, подводя Максима к огромному настенному зеркалу.

У зеркала Мася снова испытал потрясение: его рост как бы увеличился, тоненькие ручки окрепли, ножки тоже и, вроде, даже сделались ровнее. А грудь… Она прямо на глазах стала покрываться порослью!.. Оторвав взгляд от зеркала, он оглянулся, дабы получить ответ на многие вопросы, но обнаружил, что остался в комнате один. А повернувшись к отражению снова, с благоговением и восторгом отметил, что буквально за эти пару секунд в его внешности произошли ещё более «мужественные» изменения. Для усиления эффекта, он метнулся к тренажёрам и за несколько секунд накачал себе всё, что хотел. Всё, что когда-то мечтал увеличить! Вот это да… Пускай теперь Кристина Лялина, которая сама ещё даже не существует, оценит его бицепсы.

Схватив мобильник, Мася запечатлел себя на фото в нескольких ракурсах. Шикарно получилось! А если ещё и перекусить? Его невеста любит мужчин поплотнее! Умяв всё, что стояло на столе, Максим снова принялся себя фотографировать, с восторгом наблюдая положительные сдвиги, которые не заставляли себя ждать. Затем его сморило, и он ненадолго захрапел. Мужским храпом!..

На новом месте гостю снились коридоры преисподней, уже не такие тёмные, как накануне. Щели между плитками облицовки сделались шире, сквозь них проглядывало пламя, живущее внутри земного ядра. Земного ядра! Теперь понятно, почему лифт так долго мчался…