Монастырь

–  Да что герой, - отмахнулся Эль.
– Может, вы забыли что? Может, она хоть сказала, чтобы я ее ждал?

–  Нет, - виновато сказал Лаанс.
– Уж извини, дружище, но она совсем ничего не сказала. Да и не заметил я, чтобы Элоиз много разговаривала… Мы думали, вы обо всем еще в пути договорились.

Удрученный охотник отправился домой в сопровождении Лени и Клары, тихонько обсуждавших результаты поездки. У ворот их поджидал толстяк Флоор с мешком на плече. Поздоровавшись с приехавшим хозяином и в очередной раз восторженно отозвавшись о мастерском броске воина, гость присоединился к остальным и вошел в дом. На столе уже поджидал знакомый сосуд и кружки.
– Вот что, Эль, - торжественно обратился к охотнику отец спасенного ребенка после того, как все выпили по первой.

– Долго я думал, чем тебя отблагодарить… Я, видишь ли, небогат. Да и нет среди нас особых богатеев, все имеем одно и то же. Так что решил я сделать тебе бомбардирский подарок… - Ох!
– замахала на него руками Клара.
– Никак в дом приволок! Погубить нас хочет!

–  Да тише ты, не причитай, - одернул сестру Лени.
– Точно она угадала, Флоор? Ты порох принес?

–  Да, - подтянул к себе мешок толстяк.
– А что же еще, ну, подумай сама, Клара? Пороха он больше нигде во всем мире не сыщет, только у нас. А вещица во всяком хозяйстве полезная -найдет и в Степи, куда применить.

–  Вам дай волю, вы весь мир взорвете… - вздохнула Клара и повернулась к охотнику: - Они ведь у жуков порох воруют. А потом к реке ездят рыбу убивать, или еще какую блажь придумают. Вот и все ихнее хозяйство…

–  А поглядеть-то можно?
– хмуро поинтересовался Эль, который даже в тяжелые времена помнил об удовольствии, доставленном ему подземной рыбалкой.
– Он какой, порох, большой?
– Да как тебе сказать… - хмыкнул Флоор.
– Вот, гляди.

Эль заглянул в распахнутый перед ним мешок и обнаружил там большой, вкусно пахнущий сверток. Флоор тут же извинился и сверток вынул, передав искусно зажаренную голову стрекозы Кларе.

Под ним оказались маленькие кожаные мешочки, около десятка, на ощупь вроде бы наполненные песком.

–  Не открывай, - предостерег Лени вертящего мешочек степняка.
– Тут специально так сделано, чтобы не промокало. Порох должен сухим быть, а иначе не взрывается. Только для рыбалки тебе специальный зажигательный фитиль нужен, такой, чтобы под водой горел.

–  Нету у меня подводных фитилей, все вышли… - вздохнул Флоор.
– Но зато на сухом месте все просто: прорежешь маленькую дырочку, и просыпешь дорожку из пороха от того места, где спрячешься, до того, где взрывать будешь. Там мешочек и положишь, а сам дорожку подожги и быстрей хоронись.
– Да давай я тебе во дворе покажу!
– привстал Лени, глаза у него загорелись.

–  Топором зарублю!
– закричала Клара и закрыла собой выход.
– Урожая не прошло, как у Метрика дом сгорел!

–  - А сильно взрывается?
– спросил Эль, взвешивая на руке мешочек.

–  Дело тонкое… - Лени неохотно присел обратно.
– Конечно, от многого зависит… Но, скажем, от трех мешочков этот дом устоит, а вот от четырех уже вряд ли… - Это как положить!
– заспорил Флоор.
– Берусь и двумя развалить, у меня свой секрет есть! Клара сплюнула под ноги Флоору и некоторое время все дружно переругивались. Эль в это время прикрыл глаза и в тяжелой, хмельной голове пронеслось видение: сплошь опутанный паутиной запретный сад с выводком смертоносцев, очень похожий на рощу шатровиков, взрывается с такой силой, что превращается в кипящий океан огня, как показанная ему Предком звезда. «Если она не вернется… - думал степняк.
– Если она не сможет оттуда вернуться…»

–  Да не переживай ты так сильно!
– хлопнул охотника по плечу Флоор и, конечно же, попал по больному.
– Поживешь тут, надоест у Лени - ко мне приходи, у меня жена не такая ворчливая, как Клара… Вернется твоя рыжая. А не вернется, так что-нибудь придумаем. Может быть, найдем средство тебя жукам представить. Скажем, что ты такой «Бам!» можешь устроить, какого у них никогда не было. Уж тогда усатые тебя раскорякам, ни за что не отдадут!

–  И то правда, - согласилась Клара, почему-то пропустив мимо ушей обвинение в ворчливости.
– Не вернется, так пусть там остается, а ты с нами еще лучше нее проживешь. Рабов у нас нет, чтобы в упряжки запрягать, но зато и стригуны неплохо бегают.

–  Думаю, не сбудется это, - грустно сообщил Эль этим, таким добрым, таким хорошим людям.
– Дела у меня… Брат ждет… А вот скажите лучше, не слыхали вы сказок об чудище по прозвищу Бияш?

–  Как не слыхать, - хмыкнул Лени.
– Живет он будто то ли в Смертельных Землях, то ли еще южнее… А приходит раз в сто лет, детей пугать!

–  Бот ты смеешься, - строго одернула его сестра, - а я еще от тетки нашей про него слышала. И видела тетка его, Бияша, по-настоящему видела. Тогда его все ловили, и городские, и наши, и смертоносцы… Даже жуки ловили. Все мужики наши уехали в облаве стоять, а Бияш возьми да и пройди прямо по поселку, из конца в конец, да не спеша. А больше его и не видели.

–  Ну да, - согласно покивал головой Флоор, - я тоже это слышал… Только никого он не тронул, а убивал только тех, кто его ловить пытался. Давно это было… А что это ты решил сказок послушать? Порохом его взорвать хочешь? «Бам!» - и нет Бияша, да? Ловко придумал, только жуки, говорят, пробовали, да не убили. Бессмертный он, а тут уж никакой порох не поможет.

–  Да нет, я просто… Просто интересуюсь, - постарался закончить этот разговор Эль.
– Давайте лучше еще нальем?

–  Совсем стал на них похожий, - вздохнула Клара.
– Испортишься ты у нас… Ну, наливай, Лени, что сидеть-то без дела?

Когда Флоор наконец ушел, с трудом переставляя ноги, до вечера оставалось еще изрядно времени. Уставший Лени, накануне всю ночь рывший подкопы для укладывания зарядов, забрался на печь и захрапел, Клара ушла к себе, предусмотрительно прихватив мешок с порохом. Эль, изрядно пьяный, один остался за столом, без аппетита пожевывая остатки стрекозиной головы.

Если Элоиз не придет, как узнать, что с ней случилось? Бомбардировы слуги не очень-то интересуются Городом. Значит, придется идти самому и спрашивать. Это означает, что в любой момент охотника могут схватить. Допускать такого развития событий никак нельзя: на допросах смертоносцы могут вытащить из него всю правду о Монастыре и направить туда патруль.

«Буду ходить по Городу с мешком пороха, - решил степняк.
– А если меня захотят схватить, взорву себя и тех, кто близко подойдет. Если же получится узнать правду, и окажется, что Элоиз погибла в запретных садах, - пойду туда и взорвусь там».

Успокоившись на этой мысли, он решил подождать еще три дня. Потом охотнику захотелось прогуляться, но, еще не выйдя со двора, он три раза упал, а оказавшись за воротами, не смог вспомнить, в какой стороне Подворье. Махнув рукой, Эль вернулся в дом и лег спать прямо на полу. Но сон не шел, вместо него прибыл Предок.

Лысый человек уселся на лавку, покрутил в руке кружку, понюхал и скривился. Потом пересел на стул, поближе к охотнику, и принялся тяжело вздыхать.
– Ну, что тебе надо?
– не выдержал Эль.
– Ты же не помогать пришел? А зачем тогда?
– С твоим братом что-то случилось, - грустно сказал Предок и огладил лысину.
– Никак не - могу его найти. Беспокоюсь.
– Я тоже беспокоюсь. А что делать?

–  Я помогу тебе оказаться в Монастыре, ненадолго. И ты мне потом расскажешь, что видел. Хорошо? Только не пытайся обмануть, потому что я потом проверю, и если поймаю тебя на лжи -накажу Элоиз.
– Что с ней?
– подскочил степняк.
– Пока все в порядке. Пока мы с тобой дружим. Так ты согласен?
– Конечно, - ответил Эль, и дощатый пол под ним сменился камнем.