Mondengel: Легенда о Ночном Хищнике

Так. Видимо, это действительно придётся съесть. Что ж... Андрейст отправила горошину в рот.

– Хм. А что здесь?

– Мясо, зелень, корень, хитин.

– Хитин???

– Насекомый. Хороший насекомый. Содержит много протеин и кальций.

Девушка хмыкнула. Инопланетных насекомых приходилось употреблять в пищу впервые. На Земле же это было повседневной практикой каждого человека, так как ресурсы за последние пятьдесят лет критически истощились. Как следует распробовав пасту, Окроплённая нашла её весьма питательной. Лунный Ангел свернул в медицинский отсек, где осторожно отмотал тёмный пояс, прикрывающий ранение, взял со столешницы шприц и не раздумывая вонзил его в живот. Рычание, полное боли, вновь пробежалось по кораблю. Аппетит Эндри резко снизился, но, поймав упрекающий взгляд, она поспешно продолжила опустошать обе тубы.

Вожак отбросил пустой шприц. Звякнув, он закатился куда-то под операционный стол. Тяжело дыша, Лунный Ангел поднял взгляд на посвящённую. Закончив свою скромную трапезу, уманка отложила тубы, взяла пояс и поднесла его Кар’клейю. Обматывая его вокруг торса, каждый раз затягивая покрепче, Вожак прорычал:

– За нами самый тяжёлый сектор. Потрошитель должен быть уничтожен. На Королева у меня особый план.

– Ты...

– Она уникальна. Этот экземпляр обработан людьми. Она – воплощённый доказательство ваши намерения по подчинению и усовершенствованию этих опасных существ. Вживлённая часть раствориться со время, не причинив ей вреда, но доспех держаться за счёт цепи. Во время атака слушать мои приказы и действовать только на основании их. Я брать тебя, потому что ты знать свой раса. Ты знать, какой ловушка они придумать и что предпринять, чтобы поймать меня. Обезвредь их.

Андрейст напряжённо вздохнула. Она сжала кулаки, вновь готовясь дать чёткий ответ. Вождь поставил её перед жёстким выбором стороны.

– Да, мой Вожак. Я прикрою тебя. Если понадобиться – собственным телом.

Гуан-Тант’ер закрепил пояс, защитив им ранение. Подойдя к столу, он нажал несколько кнопок на небольшой панельке – выдвинулся стеллаж, заполненный последней партией шприцов с антидотом. Взяв со стены колбу с образцом, он ввёл её содержимое в ручную энергосистему, задавая параметры самоуничтожения.

– Если меня пристрелить, позаботься о том, чтобы бомба успеть рвануть.

Андрейст тревожно взглянула на Охотника.

– Есть ли метод предотвратить взрыв?

– Система самоуничтожаться, если антидот не быть введён в течение минута. Я им нужен живым. Они будут стрелять транквилизатор.

Вожак забрал все шесть шприцов с прозрачной жидкостью и направился в сторону своего отсека. Уманка поспешила за ним.

– Ты наесться?

– Да.

Кар’клей удовлетворённо кивнул. Сейчас Окроплённая была не в том состоянии, чтобы оценить необычное убранство сектора Вождя, но, тем не менее, он пребывал в полной уверенности относительно её реакции на личные покои Лидера. Прибыв на место, яут даже специально оставил дверь открытой – уманка не сможет устоять перед соблазном. Хитрость сработала. Уже через полминуты в проёме появилась её фигура и первое, что бросилось в глаза любопытной человеческой самке, это весьма необычная трофейная стена. Она располагалась над широким овальным ложем, застеленным огненными шкурами. Все черепа на ней имели мандибулы и принадлежали Хищникам.

– Можешь зайти, – не оборачиваясь, сказал Гуан-Тант’ер. – Это отсек Волве. Раньше я грезил о нём.

Помещение было просторным, комфортабельным. Напротив ложа разместилась странная система, состоящая из множества мониторов. Причудливые панели располагались полукругом. Основание таинственного нано-устройства словно врастало в пол. Сразу создавалось впечатление, что этот исполин стоит здесь не одну сотню лет, даже не собираясь уступать своё элитное место чему-то более современному.

Девушка вопросительно уставилась на технику.

– Это мониторы наблюдение за основными отсеки корабля. Мой Вожак чётко контролировал действия своих Охотники. Никто не мог избежать его взора.

– Он следил за вами?

– Он... злоупотреблял власть, но он уметь владеть и распоряжаться ею. Волве быть Великий Вожак. Его клан по праву принадлежать к одним из самых сильных и опасных. Почти все – Воины. Несколько Воинов Чести в один клан – редкий явление. Теперь его клан стал моим.

– Ты хороший управитель. Расчетливый.

– Я его сын. И я стараться не повторять его ошибки, повлёкшие за собой внутренние неисправимые травмы некоторых Воинов. Самого знаменитого из них ты уже видеть на порке в кехрите. Не забивай его Волве в своё время, он бы не стать таким жадным до власти.

– Ты хорошо его знаешь?

– Мы расти вместе, на этот судно. Он меняться на моих глазах. Я его знать лучше, чем когда-то знал Волве.

– Что ты будешь с ним делать, если он... жаждет доминировать?

– Я уже сделал всё, что мог. Он неисправим, поэтому я дать ему свободу. После эта Охота он покинуть клан и стать одиночкой, как всегда хотел. Ему нужно держаться подальше от совместных Охот и молодых посвящённых. Он не Плохая Кровь...

– Плохой? В смысле... Какая кровь?

– Не заслуживает изгнания. Его сломали, на моих глазах. Несправедливо.

Пока шёл диалог, Гуан-Тант’ер надевал другой набор доспехов. В отличие от предыдущего, данный комплект закрывал гораздо большую часть тела: плечи и грудь были скованы бронёй. От горла до самого пояса шла металлическая полоска, защищающая грудину и живот. Так же покрывались конечности, но ещё оставалось много уязвимых участков.

Пока выдался случай, Ирмолинд-Зигв’а внимательно осматривала помещение. Помимо “наблюдательного пункта” здесь находилось много странных вещей: металлический трон, оформленный в духе корабля, на спинке которого висела скинутая Лунным Ангелом мантия, закопченное по краям углубление. Над ним высились, словно бивни, три громоздких загнутых штыря. Трофеям уделялось особое внимание: наблюдалось большое количество невообразимо странных ксеноморфов. Трудно было представить, кто был носителем подобных видов. Откуда они? Такие разные... Сколько же планет должно было быть подвергнуто заражению? Изредка встречались крупные внеземные существа. Все трофеи были в идеальном порядке – висели строгими ровными рядами, без единой трещинки, отливая особым блеском какого-то лакоподобного раствора. В целом данный отсек производил впечатление наиуютнейшего. Здешнюю обстановку можно было считать фактически роскошной.

Присмотревшись, Андрейст заметила ещё одну дверь – этим помещением владения Кар’клейя явно не ограничивались. Заметив, с каким любопытством посвящённая разглядывает “апартаменты”, Одам-ан’де сказал:

– Ты бы видеть отсеки берсеркеров. «Супер-Хищников». Там такой охотничий роскошь царит. Они это дело любят.

– Берсеркеров?! Они что, тоже летают на кораблях?!

– Я думал, ты знать, если один из их Лидер появляться в твоём сне.

Девушка невольно покраснела, положив ладонь на лицо.

«Боги...»

– Они прилетать на охоту, на одна планета, которая является их охотничий угодья уже много столетия. Таких планет несколько, но ближайшая посещаться чаще всего. Жить они далеко, в отдалённой системе. Корабли любят воровать. Ведут себя как... разбойник.

«Этакие пираты», – заметила про себя Эндри.

– Суда средние, манёвренные, охотничья группа небольшие. Я побывать однажды на их корабль. Отсек Вожака самый большой, обит шкура. Шкура жертв везде – на стенах, потолках, на полу. Много черепов. Колонны из трофей... Чем разнообразнее трофей, тем профессиональнее считаться Вожак. Много оружие на фоне шкура. Акцент – количество.

– Живописно.

– Да, есть что-то.

Ночной Воин накинул сверху поперечный ремень с черепами. Между ними он закрепил три шприца. Остальные три расположил на поясе.

– Твой оружие готово?

– Минута.

Уманка быстро проверила заряд винтовки и магазин пистолета, удостоверилась, держится ли за спиной копьё. Вожак взял пару сюрикенов, один диск, растворитель и прочее, необходимое для успешного проведения операции. Партнёры переглянулись. Кивнув друг другу в знак готовности, они покинули отсек, направившись в ангар. Так как судно было немаленьким, Эндри с Вожаком сэкономили лишний час воспользовавшись грузовой площадкой. Уже в ангаре Кар’клей подошёл к отдельной секции, подозвав Андрейст взмахом руки. Проведя когтем по разъёму, он открыл двери – две тонкие небольшие иглообразные капсулы ждали своего первого и последнего полёта.