Монгол

— Сдалась, брат. Я её для себя вырастил. Когда Лерка умерла, я удочерить её хотел. А потом подумал…

— Что младшая сестра заменит старшую, — закончил за него Варвар, потянулся за водой. — Только младшая оказалась другой, да?

— Да.

— И тебе это не нравится?

— Наоборот. Я рад, что в ней есть стержень, что не такая, как Лерка. Она была бы идеальной женой, если бы не строптивость эта, блядская, да упрямство, как у быка, — опрокинул в себя обжигающую жидкость и, закрыв глаза, отдался теплу, что заполнило тело. — Хорошая водка.

— Знаешь, Ар, — Марат поднялся со стула и, размяв плечи, повернулся к рингу, где его уже ожидал соперник. — Если в ней есть стержень, то и упрямство никуда не деть. Если только вырвать со стержнем. Но тогда она разве не станет такой, как её сестра? Получается, тупик. Если оставить стержень и позволить ей иногда качать права…

Монгол вскинул на друга взгляд.

— Видишь, Архан, не всё ты продумал на этот раз. Не всё, братишка, — и, содрав с себя футболку, пошёл на ринг.

***

Она сидела на подоконнике, что-то рисовала пальцем на окне. Архан бросил ключи от машины на стол, но, задумавшись, убрал их в карман. От греха подальше.

— На улице дождь, — прошептала очень тихо, но он услышал.

— Да. Дождь, — подошёл к ней, отодвинул тяжелую штору, чтобы разглядеть девчонку получше.

Бросил взгляд на её шею и нахмурился, заметив синяк. Жаль. Теперь ему действительно жаль. Не нужно было так психовать.

— Я любила дождь. До того дня… Ты помнишь? — резко повернулась, посмотрела ему в глаза. — Я помню. Тот день, когда я нашла Леру у нашего дома, — плотно сомкнув челюсти, скрипнул зубами, но перебивать её не стал. — Все эти годы я думала, что ты мне приснился там… Под дождём. Ты смотрел на меня. Долго, сосредоточенно. Мы встречались и раньше, я помню. Ты приезжал за Лерой, а когда она болела, приносил нам еду и вкусные конфеты… Но в тот день я словно увидела тебя впервые. Ты был другой. В тебе горела злоба. Я думала, что ты её убил…

— Не я, — всё же прервал её, не желая снова вспоминать тот день. — Если тебе интересно, тот, кто это сделал, подыхал долгой и мучительной смертью.

Она сжалась в комок, обняла себя руками и снова отвернулась к окну.

— Как?

— Что как? — упёрся руками в подоконник, приблизившись к ней вплотную, так, что не осталось ни сантиметра, разделяющего их.

— Как он подыхал?

Монгол вздохнул, тоже уставился на стекающие по стеклу капли.

— Я вырвал ему сердце.

Не мог не заметить, как она вздрогнула.

— Хорошо.

Алина явно замёрзла, но слезать с подоконника не торопилась. Архан молча взял её на руки. Как ни странно, девчонка не стала сопротивляться. Но и расслабленной не была. Он практически на физическом уровне ощущал исходящие от неё напряжение и страх.

— Всё будет хорошо. Ты скоро привыкнешь.

Она смотрела куда-то мимо него и, казалось, даже не слушала. Лишь когда вошёл с ней в спальню, дёрнулась, рвано вдохнула.

— Я в душ. Будь в постели, когда вернусь, — поставил её на ноги и, на ходу снимая с себя мокрую насквозь футболку, пошёл в ванную.

***

Он был другой. Не такой, как вчера. Словно два разных человека. Однако, я не настолько наивна, чтобы поверить этому чудовищу. Даже если Леру убил не Монгол, он монстр. И я должна спастись. Рано или поздно мне удастся выбраться из его логова, а пока… Пока я буду такой, какой он хочет меня видеть. Мягкой и покладистой. Нужно усыпить бдительность хищника.

Дрожа под одеялом то ли от холода, то ли от страха, ждала, пока он завалится в комнату. Пару раз за вечер проскакивала мысль об убийстве, но так и не решилась спрятать под подушкой нож. Если что-то пойдет не так, Монгол меня же им и прирежет. После всего пережитого в последние дни я уже не сомневалась в этом.

Когда послышались его шаги, зажмурилась, притворившись спящей, и перестала дышать, едва его рука коснулась одеяла.

Отбросив моё единственное укрытие, он свалился на кровать рядом, властным движением сгрёб меня в охапку и притянул к себе.

— Не бойся. Не трону. Спи.

Наконец смогла выдохнуть, открыла глаза.

— Пообещай, — вряд ли будет достаточно его обещания, чтобы спокойно спать, но… Что мне оставалось?

Монгол хмыкнул мне в затылок, опустил свою ручищу на бедро.

— Помнишь, я просил тебя доверять мне?

— Ты обещаешь, что не тронешь меня, когда усну? — повторила упрямо, безрезультатно пытаясь скинуть с себя его лапу.

— Да, блядь, я обещаю. Всё? Теперь могу спать? — голос не был злым, но в нём проскальзывало раздражение.

— И руки убери.

— Нет. А теперь спи, пока не передумал.

***

Мне снился весенний лес. Такой цветущий, красивый. Еле уловимый аромат диких цветов, вокруг порхали яркие, забавные бабочки. Пели птицы, и на душе так легко было, что самой петь хотелось.

Я шла по зелёному лугу, шагая босыми ногами по влажной от росы траве, и вдыхала насыщенный утренний воздух полной грудью. Так хорошо мне не было уже давно. Настолько давно, что и не вспомнить.

Порыв сильного ветра трепал мои волосы и длинное белое платье, а я подняла голову и поняла, что солнце исчезло. Синее небо тут же заволокло тучами, тёмными, страшными. А позади завыли волки. А, может, это и не волки вовсе… Попыталась вспомнить кличку того пса… Кажется, Хаос. И, как вспышка молнии, ранящая сознание до кровавых ран — его лицо. Монгола. Страх затягивает воронкой, и я опускаю взгляд на своё платье. Оно больше не белое, а алое… И в руке моей нож окровавленный. Откуда он взялся? Темная капля падает на зелёную траву, и я вдруг оказываюсь в луже крови.