Моно логи. Том 4
Шрифт:
Меня передернуло, когда я представил эту живую, шевелящуюся спину. А еще я понял принцип лечения… Каждая пиявка стоила 100 рублей, следовательно, чем больше она их на меня высадит, тем… Тем быстрее я выздоровею, ага. Как и тот мужик в 34-ой больнице.
– Ну и как он?
– Прекрасно! Давление сбили, ушел он с 140 на 100, как у вас сейчас. Ну, то есть как ушел… Увезли. Он сознание потерял.
– От кровопотери?
– Нет, каждая пиявка всего миллилитров 5 забирает. Максимум!
5*100… У мужика сожрали пол-литра крови!!!
"Я не пью, я дегустирую!
– Кровопотеря потом была, вам же сказали прокладки принести?
– Да, принес… Вот… А зачем?
– Гирудин же! Он нарушает свертываемость крови. Пиявочке так легче пить. В общем, потом до двух суток ранки кровоточить могут.
– И сколько крови так можно потерять?
– Ну, там еще 5-10 мл вытекает. У того мужчины больше, конечно. Гирудина-то в него пиявочки много влили. Но это не критично…
Я представил, как бы я чувствовал себя после потери полутора литров крови. Да я бы пиявок обратно себе в ранки выдавливал!
– Так от чего он сознание-то потерял?
– Хорошо ему стало! А еще, знаете, пиявочки – они психологи чудесные.
В мою спину что-то вгрызалось в семи местах. Пиявки вольготно расположились где-то в районе поясницы и теперь активно питались. Пока что никакой психологической помощи от этих созданий я не ощущал.
– И как же, интересно, они психологами подрабатывают?
– Они настраиваются на ваши негативные мысли и поглощают их вместе с кровью.
Мысли. Вместе с кровью. Так… Бежать отсюда, бежать! Но не с пиявками же на спине? Хотя идея залезть в автобус в таком виде нравилась мне все больше и больше. Сколько ж визгу будет…
– В общем, когда вы лежите во время процедуры, думайте о чем-то, что вас беспокоит, и пиявочки возьмут это на себя. Оно исчезнет из ваших мыслей!
Всю процедуру я думал об одном своем очень вредном клиенте. Никуда он не исчез, даже более того, позвонил мне на сотовый, как только я вышел из медицинского центра.
Пиявки грызли. Кровь текла. Я лежал. Врач болтала.
– У меня дома три пиявочки живут. Здоровые уже вымахали, сантиметров тридцать! Два годика им уже… Я их раз в три месяца кормлю, они и растут! Представляете, какие удивительные создания?
– Чем кормите? – задал глупый вопрос я.
– Кровью, конечно. На себя их сажаю… Вот эти уже много пьют, до 15 мл выпивают! Моя внучка смешно их зовет: "Змеюки!" У бабы, говорит, змеюки дома живут. Сядет у аквариума, и смотрит, смотрит… А они хвостиками шевелят…
– Удивительное зрелище, наверное! – согласился я.
– А мой зять меня Дуремаршей звал. Раньше. Страсть как не любил меня… Молодой еще, глупый… Вот вам сколько лет? 28? А вы уже знаете, что пиявки – полезны. Сами ко мне пришли. А этот все носом кривил, когда про пиявок слышал… А ведь тоже скоро тридцать! Дуремарша, Дуремарша… А тут раз, и прихватило его! Геморрой! Да такой геморрой, что ни сидеть, ни стоять не может. Аж взвыл, бедолага! Ну дочка его ко мне и привезла, мол, мама, настал твой звездный час, покажи моему мужу, что твоя медицина может. Я и показала.
Я молчал.
Мне было страшно спросить, куда должна присосаться пиявка, чтобы избавить страдальца от геморроя.– Стеснялся он сильно, – продолжала Дуремарша, – но я его быстро раздела, на спину положила, ноги в руки вручила…
– Чьи? – на всякий случай уточнил я.
– Его, конечно же. Под коленками себя руками обнял и лежит. А я ему пять пиявок посадила.
– Я не хочу больше ничего знать! – взмолился я.
– А чего там знать-то? Подействовало, знаете как? Огого как подействовало! Уже на следующий день о геморрое забыл. Уважает меня с тех пор… Слово "Дуремарша" начисто забыл. Только на "Вы" ко мне…
Еще бы… Я бы после такого тоже только на "Вы" обращался, и стороной бы обходил такую тещу, просто на всякий случай, чтобы она мне еще пиявок в… Ну, вы поняли… В общем, избегал бы я такой тещи всеми силами.
Время летело быстро, и полчаса в компании пиявок на спине и болтливой Дуремарши под боком пролетели незаметно. Настало время снимать с меня этих чудесных, удивительных, сияющих и наделенных телепатией созданий. Пиявки были сняты, а моя спина облеплена прокладками и залеплена пластырем по самое не могу.
– Ну все! Идите. Поглядывайте только, чтобы прокладки не протекли. У всех кровь разная, у кого-то кровотечение сильное бывает, у кого-то – нет. Может быть перевязка потребуется…
Я откланялся и ушел, прислушиваясь к собственным ощущениям. Вроде бы ничего не изменилось. Вроде бы… Всю масштабную суть изменений дома сразу же с порога оценила жена, как только я повернулся к ней спиной.
– Мать честная, да ты же весь в крови!
Прокладок не хватило даже до дома. Со спины я выглядел так, как будто мне в спину разрядили обойму "Калашникова"! Жена загнала меня в ванну, где попыталась меня вымыть и перевязать по новой, отчего ванна тут же стала напоминать место съемок какого-нибудь особо жестокого фильма ужасов.
Вечер прошел спокойно. Ну, за исключением постоянных подначиваний жены на тему того, хорошо ли я переношу месячные. На одном из следующих сеансов Дуремарша обещала посадить пиявок мне за уши, что тоже было плодородной почвой для шуток: как я домой-то потом пойду, с прокладками за ушами?
На город опустилась ночь. На меня опустилась сонливость. На всякий случай сделав на ночь еще одну перевязку, я улегся спать, но лишь затем, чтобы спустя несколько часов быть разбуженным супругой:
– Кирилл… протек…
– Чо? – спросил я, пытаясь понять, почему мир такой серый.
– … вставай, ты....
– Не понимаю…
– Кирилл, вставай! Ты протек!
Это было странно, слышать жену через слово. Мой мозг работал как полицейская мигалка, то есть работал – не работал, работал – не работал.
Я встал и, держась за стены, поплелся в зал.
– Становись на колени, дылда! – велела жена.
Я встал. Потом на секунду изображение почему-то пропало, и в следующее мгновение я успел выставить вперед руки, чтобы не удариться лицом об пол. Оказалось, что я как стоял, так и упал: лицом вниз.