Мономах. Смерть банкира

Почему из десятка предложенных снайперов майор Кричевский посоветовал Токареву выбрать именно Приказчикова, полковник так и не понял. Многие ребята имели призы за отличную стрельбу по движущимся мишеням, да и характеры у них были более открытые. Когда полковник спросил Кричевского, чем обоснован такой странный выбор, тот лишь усмехнулся. Помолчал, а потом ответил:

– Знаешь, а ведь для того, чтобы стать хорошим снайпером, мало дни и ночи напролет долбать мишени. Хорошим снайпером надо родиться. Это талант, данный Богом.

– Ты хочешь сказать, что Перевозчиков обладает таким талантом?

– Он может попасть в объект даже с завязанными глазами. Он интуитивно чувствует цель. А тебе ведь нужны самые лучшие, разве не так?

Полковник согласно кивнул.

– Так вот, при всех недостатках, Перевозчиков – самый лучший, – продолжил Кричевский.

Этот аргумент перевесил все остальные. Так Александр Перевозчиков попал в список бойцов «Омеги».

В качестве «боевиков» Кричевский предложил Токареву двух чемпионов по самбо, двух Андреев, Заводчикова и Полозкова. Эти парни были хороши тем, что отлично работали в паре. Нет, и по одному они выдавали высший класс, поражая зрителей отточенным мастерством ударов, захватов, неких хитрых приемчиков-бросков. Однако два Андрея, большой и маленький, особо гармонично действовали вместе. Они понимали друг друга с полуслова, и иногда хватало одного незначительного жеста, чтобы вдвоем справиться с шестью, семью, десятью противниками.

Андрей Заводчиков был огромным, как сибирский медведь, с гигантскими ручищами, ножищами, груда мускулов, да и только. Ну чем не русский Шварценеггер. Только характер у него, в отличии от внешности, был мягким, как воск.

Андрей Полозков являлся полной противоположностью партнера – маленький, юркий, как ящерица, с огромными голубыми глазами первоклассника и кукольным, совсем не мужским личиком. Однако среди своих однокурсников Полозков слыл деспотом, упрямцем и жмотом.

Единственное, что связывало этих двух совершенно разных людей, так это их крепкая, искренняя дружба. Благодаря этой дружбе, каждый из Андреев незаметно для самого себя становился чуть лучше – мягкий Заводчиков, глядя на своего товарища, от случая к случаю проявлял характер, а бескомпромиссный Полозков научился прощать мелкие обиды.

Пятым бойцом команды «Омега» неожиданно для всех стал Илья Скурехин, человек, который совершенно не умел постоять за себя. В плане физическом, разумеется, так как в интеллектуальных баталиях Илья мог дать фору кому угодно. Да и среди инструкторов, обучавших курсантов работать с компьютерной техникой, Скурехин пользовался особым уважением. Собственно, Илью и держали в секретной школе только из-за его феноменальных успехов в области виртуальной реальности. Он умел все: писать сложные программы, взламывать любые коды, владел не только английским, но и немецким, французским и даже венгерским языками. Но Илья разбирался не только в компьютерах, он был на «ты» почти со всеми видами техники. Не считая, конечно, оружия. У Ильи было паническое отвращение ко всему, что стреляет, а пистолет он брал в руки лишь по необходимости. А так как эта необходимость возникала каждый день (никто ради Скурехина не отменил тренировки в тире) в конце концов Илья научился вполне прилично стрелять.

Прежде, чем поведать бойцам «Омеги» о том, какое важное и сложное задание их ожидает, полковник Токарев решил поближе познакомиться с этими ребятами. Из своего напряженного графика он сумел выкроить несколько часов и отправился в секретную школу ФСБ, чтобы воочию убедиться в том, что его выбор пал именно на тех людей, которые способны справиться с поставленной перед ними задачей.

Школа, где готовили агентов специального назначения, располагалась в небольшом сосновом лесу, в пятнадцати километрах от Москвы. На первый взгляд – самая обычная «учебка»: высокий забор, металлические ворота, контрольно-пропускной пункт. Но это только на первый взгляд. Оказавшись на территории школы, полковник Токарев сразу же ощутил огромную разницу. В отличии от всех воинских частей, где царил разброд и смур, а полуголодные солдаты так и норовили сбежать в «самоволку», чтобы разжиться куском хлеба и бутылкой водки, здесь прочно обосновались покой и дисциплина. Две несовместимые между собой вещи, однако так было на самом деле. Глядя на веселых, подтянутых курсантов, полковник здорово удивился. Казалось, каждый из этих парней наконец-то нашел свое призвание. Впрочем, в специальные агенты всегда выбирали самых лучших – самых сильных, выносливых, умных и способных. Правда, даже если боец по какой-либо причине (тяжелое ранение, родственники за границей и т. п.) отходил от дел, его не бросали на произвол судьбы. Всем известное ведомство «опекало» бывшего агента до конца его жизни, ни на минуту не давая забыть, что когда-то он проходил подготовку за этими железными воротами.

Полковник Токарев попросил своего шофера остановиться у одноэтажного, кирпичного здания, где обитал Иван Кричевский. За этими толстыми стенами курсанты постигали азы подрывного дела и проводили эксперименты.

Токарев вышел из машины, немного потоптался на месте, чтоб размять затекшие от долгого сидения ноги и решительно двинулся к двери, на которой красовался кодовый замок.

«К чему все эти предосторожности? – недовольно подумал он, нажимая на кнопку вызова. – Вроде бы на своей территории, а все запираются, замуровываются по самые уши… Все боятся провокаций, разведчики хреновы».

– Вы к кому? – раздался громкий, искаженный динамиками голос.

Токарев посмотрел наверх и увидел прямо над собой мини-камеру. Казалось, этот громкий голос исходит прямо оттуда – из черной, миниатюрной дырочки. Полковник вытащил из кармана удостоверение и сунул документы прямо в круглый стеклянный объектив.

«На, подавись», – так и хотелось ответить невидимому собеседнику, но вместо этого Андрей Всеволодович вежливо представился:

– Полковник Токарев, ФСБ, отдел по борьбе с терроризмом. Мне хотелось бы поговорить с майором Кричевским.

Это подействовало, словно Токарев произнес пароль – двери поползли в разные стороны, и полковник шагнул в темную пасть проема.

– Прямо, первый кабинет направо, – полковнику показалось, что в голосе дежурного появились нотки любезности и подобострастия.

Он не успел порадоваться этому, так как в этот момент нужная ему дверь распахнулась, и он нос к носу столкнулся со своим старым другом. На лице Ивана засияла приветливая улыбка, а в глазах загорелись лукавые огоньки.

– Между прочим, я тебя давно жду, – тихо сообщил он и взял полковника за локоть. Крепко сжал пальцы и выразительно посмотрел наверх.

Этот красноречивый жест Токарев разгадал сразу: осторожно, за нами наблюдают, никаких лишних высказываний. Они молча прошли в кабинет Кричевского, и только там Иван смог по-настоящему расслабиться.

– Ну, приехал посмотреть на моих ребят? – с улыбкой спросил он, опускаясь на деревянный стул.

– Да, – сдержанно ответил Токарев.

– Что ж, парни подобрались, что надо, – без лишней скромности заявил Иван. – Спетые, спитые, профессионально подготовленные.

– Говоришь так, будто ты здесь совершенно не при чем, – рассмеялся полковник. – Кстати, а почему бы тебе не предложить мне присесть?

– Присаживайся.

Токарев внимательно огляделся и, увидев в дальнем углу небольшой диванчик, решительно направился к нему. Похлопал ладонью по гобеленовой обивке и с кривой усмешкой уточнил:

– Фейерверка не будет, если я примощусь на краешке?

– Обижаешь!

– От вас, подрывников, всего можно ожидать, – пробурчал Токарев, осторожно опускаясь на край дивана. Несколько секунд помолчал, а затем продолжил: – С завтрашнего дня вам придется вплотную заняться подготовкой к операции. Я привез вам паспорта, деньги и прочие необходимые документы. С вашим начальством все согласовано, так что можешь смело сказать своим курсантам: «Гуд бай», забирать наших парней и отправляться в Москву.

Кричевский криво улыбнулся.

– Хотел бы и я так решать все свои проблемы – быстро и без лишней волокиты, – признался он. – А за ребят не беспокойся. Они уже давно предупреждены. Ждут не дождутся, когда свалят отсюда… Кстати, а где мы будем жить?

– Квартира принадлежит нашему управлению. Находится в микрорайоне Химки. Это как раз по пути в аэропорт.

– Все в одной квартире? – в голосе Кричевского послышалось недоумение. – Интересно, как ты себе это представляешь?

– Там четыре комнаты, так что сможете запросто разместиться. Об этой операции знают считанные люди, поэтому необходимо соблюдать все меры предосторожности.