Monster

Мысли о воде, заставили Бонни резко свернуть в противоположенную сторону. Кухня. Что если она найдёт кого-то там?

Ведьма стремительно и без труда преодолевала запутанные коридоры особняка, каждый уголок которого выучила ещё в далёком 1994 году. С каждым её шагом, сердце гулким ударом отдавало в груди.

Что-то не так.

Здесь что-то произошло.

Бонни буквально вбежала на кухню, но практически тут же резко затормозила, лишь чудом не поскользнувшись и не упав на кафельном полу. Она с ужасом прижала ладонь к губам, а из груди девушки вырвался толи вскрик, толи всхлип.

На секунду перед глазами всё поплыло, а ноги начали подкашиваться. Лишь столешница, за которую поспешно ухватилась ведьма, не позволила ей упасть.

– Нет, нет, нет, – она сделала неуверенный, шаткий шаг вперёд. – Боже, нет…

За столом, словно собравшись на ужин, сидели четверо молодых людей. Их глаза были прикрыты, а лица выглядели умиротворённо спокойными. Могло показаться, что они просто банально решили помолиться перед приёмом пищи, но посеревшая кожа, и вздувшиеся по всему её периметру вены, говорили о том, что друзья Бонни мертвы.

Деймон, Елена, Стефан и Кэролайн, были убиты в собственном доме. Убиты кем-то, кому не смоги противостоять четыре сильных вампира. Кем-то, кто маниакально рассаживал трупы на стулья за столом, который перед этим тщательно сервировал. И на это был способен только сумасшедший. Абсолютный псих, не знающий жалости или сострадания. На это был способен только…

– Кай…

И сразу же после осознания, резкая, слишком сильная боль, заставила Бонни сначала оглушительно закричать, а после и вовсе повалиться на пол без сознания.

Девушка резко распахнула глаза, чувствуя, как сердце неумолимо долбит в груди, будто наровясь вот-вот выпрыгнуть наружу. Она тяжело вздохнула, проводя ладонью по лицу, покрытому испариной.

Во рту всё пересохло, а горло саднило от жажды, но Бонни не находила в себе сил, чтобы даже подняться с постели. Её всё ещё трясло. Да, это был всего лишь сон, кошмар, но… ведьма была практически уверена в том, что это было неким предупреждающим звоночком, предрекающим скорое будущие. Её самой, а также и её друзей.

***

Кай с восхищением огляделся вокруг. Горы трупов и реки крови приводили его в бешенный экстаз всегда, и сегодня, не было исключением. Вся его одежда была буквально залита кровью, прилипая к телу, и источая собой медный аромат, заставляющий непослушные клыки то и дело прорываться дёсна, пробивая себе путь наружу.

Что ж, развлечение удалось на славу, и завтра, о происшествии в Гриль баре, будет трубить уже весь город, но сейчас, в планах у Кая, был ещё один маленький пунктик, который он должен выполнить до того, как Хэллоуин подойдёт к своему логичному завершению. Ведь здесь ни у кого так и не нашлось того самого лучшего костюма, но Малакай знал, где точно сможет его отыскать.

Ловко спрыгнув со сцены, Паркер двинулся прочь из Гриля, переступая трупы, и с наслаждением слыша, как ботинки хлюпают по лужам крови.

Среди убитых, с широко распахнутыми глазами, лежал и тот самый Тодд-бармен, которому Кай изначально хотел сохранить его жалкую и ничтожную жизнь. Но вот только, уже в разгар вечеринки, еретик чётко осознал: он никогда и никого не жалеет.

Что ж, раз однажды никто не захотел поверить в его искупление, раз все уверены, что для него его не существует, парню не оставалось ничего другого, как доказать их правоту. Теперь, с лёгкой подачи его руки, этот мир накроет хаос, апокалипсис – это могут называть как хотят. Единственное, что Паркер знал наверняка, так это то, что устроит на земле ад, в котором его самого заставили провести долгих пять лет, не дав шанса искупить все свои злодеяния, и хотя бы попытаться стать тем, кого называют «нормальным».

Теперь, Кай Паркер больше не верит в искупление, он пробыл в аду достаточно долго, чтобы знать, что такой вещи, как искупление, не существует. Есть только обещания, сделки, и уловки, которые смертные используют для того, чтобы заставить себя поверить в то, что они хорошие люди. Но Кай знал, что он плохой человек. Он это признавал. И больше ни на секунду не сомневался в том, что если ему и придётся пойти назад вниз, то он отправится туда не с пустыми руками, а прихватит с собой весь этот чертов, ненавидящий такого выродка как он, мир.

***

Энзо, оперевшись локтями о колени, и положив подбородок на сжатые в кулаки ладони, задумчиво смотрел в стену. Сейчас его мысли были где-то далеко отсюда. Мужчина думал о Бонни, и о том, что с ней произошло, и продолжает происходить.

Почему она ничего ему не рассказывает? Не доверяет? Боится напугать? Если это так, то своим молчанием и потухшим взглядом когда-то живых зелёных глаз, она пугала ещё больше.

Сент-Джон ни на секунду не поверил в то, что его возлюбленная не помнила ничего из того времени, когда целых пять часов была мертва. Она всё помнила, об этом говорило её учащённое сердцебиение и вспотевшие дрожащие ладони. Помнила, но отказывалась говорить.

Энзо устало вздохнул, пряча лицо в ладонях. В их жизни было так много сложностей, лишь с короткими перерывами на безграничное счастье, которое потом жестоко отбирали обратно.

Они не должны были возвращаться назад. Мистик-Фоллз никогда не даст своим жителям шанса на спокойную жизнь. Он никогда их не отпустит. И это была его вина и ошибка, что он позволил Бонни вернуться сюда.

От невесёлых мыслей вампира отвлёк стук в дверь. Взгляд невольно упал сначала на часы, показывающие без пяти минут полночь, а после на пустую миску из под конфет. Сейчас не время для раздачи сладостей. И Энзо уже хотел было проигнорировать незваных гостей, как стук вновь повторился, только уже более настойчиво. Мужчина глухо зарычал. Он не был в настроении для этих Хэллоуинских игр.

Резко поднявшись на ноги, Сент-Джон двинулся к двери, слишком поздно улавливая, блуждающий в воздухе аромат свежей крови. Энзо так и замер на пороге, отказываясь верить своим глазам, при этом всего на доли секунды теряя всякую бдительность, но и этого было достаточно, чтобы проиграть.

Раздался громкий хруст шейных позвонков, и тело вампира мешком повалилось на пол.

Кай довольно хмыкнул, опуская вниз руку, и бросая на Энзо разочарованный взгляд.

– Я надеялся, что у Бонни есть более надежная защита.

Паркер усмехнулся в свойственной ему манере, при этом, кладя руки по обе стороны от двери, ведущей в дом Беннет. Без приглашения ему не зайти, а получить его от Бонни, тоже самое, что заставить священника, приклонить колени перед сатаной. Бесполезно.

– Хм, – Кай нахмурился, прикрывая глаза. Он чувствовал силу, волнами исходящую от этого дома, и почему-то, она слишком сильно напомнила ему его собственную, что буквально бурлила в крови, мечтая поскорее вырваться наружу. – Что если…

Еретик глубоко вдохнул, на несколько секунд задерживая дыхания. Его глаза были прикрыты, а уголки губ дрогнули вверх в улыбке. Кай с наслаждением ощущал, как магия, такая кристально чистая, перетекает из стен дома Беннетов прямо в него. Скользя по венам, принося жжение, и вместе с ним небывалый кайф. Паркер из-за всех сил сдерживал стон удовольствия, рвущийся из его полуоткрытых губ.