Monster

– Хм, – Бонни нахмурилась, осторожно извлекая заинтересовавшую её литературу.

Стоило признать, что найти такое в доме обычной семьи, было несколько странно, особенно учитывая тот факт, что это была не просто книжка, напечатанная исследователем любителем, это было что-то вроде дневника, исписанного уже отчасти выцветшими чернилами. Такое можно было найти только в доме… ведьм?

– Боже мой.

Беннет провела языком по вмиг пересохшим губам. Теперь понятно, почему Кай выбрал это место. Если данный дом действительно принадлежал ведьме, то все стены здесь были наверняка пропитаны её магией, которую Паркер сможет без труда втянуть в себя. Но значило ли это, что он действительно убил хозяев? Думать об этом Бонни совсем не хотелось. Лучше она останется в неведении, чем обрушит на себя причиняющую боль правду.

Вернув книгу обратно на место, девушка огляделась, останавливая свой взгляд на плюшевом мишке, что лежал прямо внутри камина. Шагнув туда, она осторожно извлекла перепачканную сажей игрушку наружу.

– Какой ты милый, – Бонни улыбнулась, вспоминая свою мисс Обнимашки.

Возможно, пока она здесь, мишка сможет послужить ей заменой собственной игрушки. Наверное, это было слишком по-детски, слишком глупо и наивно, но ведьма знала, если она будет не одна, пережить весь этот кошмар станет куда легче, и плевать, что новый друг – это просто безжизненный кусок ткани, набитый синтепоном.

– А это ещё что?

Бонни шагнула вперёд, с интересом рассматривая дощечку пола, что слегка возвышалась над всеми остальными. Тайник? Присев на корточки, девушка постаралась подцепить доску пальцами, и с третьей попытки, её старания увенчались успехом.

– Посмотрим, что тут у нас.

Внутри, на холодной земле, покоился старенький, уже изрядно потрёпанный, и покрывшийся слоем пыли, альбом для фотографий. Во взгляде Беннет зажёгся неподдельный интерес. Вытащив альбом, и положив его себе на колени, девушка открыла первую страницу, на которой ровным подчерком было выведено: “Да благословит Господь эту семью”. Но вот только, почему-то, прямо под этой надписью, кровавыми буквами была сделана короткая приписка: “нет”.

Закусив нижнюю губу, Бонни медленно перевернула страницу. Теперь, её взору открылись несколько пожелтевших от времени фотографий, на которых были изображены двое взрослых, мужчина и женщина, а также семеро окружающих их детей. Три девочки и четверо мальчиков, и все как один, с широкими улыбками на счастливых лицах. Смотря на эти снимки, Беннет не могла не улыбнуться в ответ.

Что может быть лучше, чем большая и счастливая семья?

Бонни продолжила листать страницы, и с каждым новым снимком было видно, как растут дети, как становятся всё более старше их родители, и не менялось лишь одно: широкие, открытые улыбки на счастливых лицах. Но вот только, в один момент, на фото остались лишь мужчина с женщиной, а также, одна из их старших дочерей, и младшие мальчик с девочкой, что словно близнецы, были так сильно меж собой похожи. И эти люди… улыбки перестали освещать их лица.

Ведьма замерла, чувствуя, как к горлу подступил ком, который она была не в силах проглотить. Теперь, лица этих людей, казались девушке слишком знакомыми. Она знала их. Всех, кроме матери. Семья Паркеров.

– Господи…

И ни на одном из снимков, даже с раннего детства, не было старшего сына семейства. Нигде, в памяти этой семьи, не был запечатлён Малакай.

– Любопытные люди, крайне часто создают себе слишком много проблем.

Бонни резко обернулась, встречаясь взглядом с льдисто голубыми глазами Кая, и что-то подсказывало, что парень был зол. Очень зол.

Девушка осторожно поднялась на ноги, при этом, всё ещё сжимая альбом в руках. Её губы дрогнули в нервной усмешке, и Беннет пришлось приложить крайне много усилий, чтоб не отступить назад, когда Паркер шагнул прямо к ней.

– Так это твой дом. Дом твоей семьи.

Кай глухо зарычал, а его ладони непроизвольно сжались в кулаки.

– Никогда больше не называй этих людей моей семьёй, – сквозь крепко стиснутые зубы процедил он. – Ты поняла меня?

Но несмотря на всю опасность складывающейся ситуации, Бонни отрицательно покачала головой, чем вызвала сначала удивлённый, а после раздражённый взгляд еретика. Впервые, за несколько дней, девушке надоело ему подчиняться.

– Люди не выбирают себе семью, Кай, и тебе придётся с этим смириться, – на удивление, её голос прозвучал абсолютно ровно и спокойно.

Паркер нервно засмеялся. Ярость колотила у него в груди, и единственное, о чём он сейчас мечтал, так это прикончить эту чёртову ведьму прямо здесь и сейчас, вогнать нож ей в живот по самую рукоять, но осознание того, что теперь он не может этого сделать, заставляло парня злиться ещё сильнее.

– Лучше бы тебе заткнуться, дорогуша, – обманчиво ласковым голосом прошипел Кай. – Иначе, я за себя не отвечаю.

Наверное, сейчас Бонни действительно стоило замолчать, но усталость, и внезапно одолевшее девушку безразличие ко всему, были явно против этой затеи. Паркер не убьёт её. Ведьма верила в это, но одновременно, считала свою уверенность слишком наивной по отношению к социапату, ведь убивать людей, для него было словно хобби, самое лучшее из всех возможных развлечений.

– Твоя семья не приглашала тебя на общие снимки, – Бонни взмахнула альбомом, что всё ещё сжимала в руках. – И даже за ужином, тебя отсаживали за отдельный стол, будто прокажённого. Они боялись тебя, а ты, в ответ на это, ненавидел их, верно?

Девушка понимала, что играет с огнём, но так же она понимала и то, что это возможно первый и последний раз, когда она решалась вскрыть самые глубокие душевные раны Паркера. Но какого же было удивление Беннет, когда вместо злости, на лице Кая, она увидела лишь широкую беззаботную улыбку.

Парень глухо рассмеялся, а все его, до этого напряжённые мышцы, вмиг расслабились.

– Не трать силы, пытаясь изменить меня, Бонни. Я не обиженный родителями подросток, который страдал от недостатка их любви, – он с усмешкой покачал головой. – Я никогда в этом не нуждался раньше, и не нуждаюсь до сих пор.

Бонни нервно сглотнула. На секунду ей действительно показалось, что она нащупала необходимую точку, незажившую рану, что однажды озлобила Кая, но похоже она ошибалась, и ему действительно всё равно. Или нет?

– Но твои братья…

– Мои братья? – Паркер оборвал ведьму на полуслове. – Хочешь узнать, что с ними случилось? Оо, я расскажу, – глаза еретика вспыхнули дьявольским огнём. – Я убил их всех. Медленно, наслаждаясь их криками и призывами о помощи. Они так по-детски, слишком наивно, звали мамочку и папочку, думая, что те смогут их спасти, остановив меня.

Бонни поморщилась. Слушать это становилось просто невыносимым, и девушка уже пожалела, что вообще завела этот разговор. У Кая нет сердца, и он уже в который раз смог это доказать ей. Но вот только сам парень, кажется, уже не желал замолкать. Воспоминания двадцатипятилетней давности, приносили ему немыслимое удовольствие, и лучше их, были только испуганные, полные отвращение глаза ведьмы, смотрящие сейчас прямо на него.

Глупая, глупая Бонни. Она всё ещё думает, что ему может быть жаль.