Monster

– Что тебе нужно? – прошипел мужчина, прикрывая за собой дверь, ведущую в комнату младенца.

Кай испуганно сжался, и вся его недавняя решимость, вмиг испарилась. Маленькая ручка, ещё сильнее сжала лапу плюшевого медведя, словно ища в нём поддержки.

– Я… – он нервно сглотнул. – Амулет, я тоже хочу его получить.

Несколько секунд, Джошуа не сводил с сына тяжёлый взгляд зелёных глаз, но уже в следующий момент, его смех эхом отдался от стен коридора. Грубый, полный желчи и презрения к своему старшему сыну.

– Ты выродок, Малакай, – наконец, буквально выплюнул он. – Ни на что не способный мальчишка, ставший позором собственной семьи, и всего ковена. Ты худшее, что есть, было и будет в моей жизни, – мужчина наклонился вперёд, заглядывая прямо в испуганные глаза сына, и кладя свою ладонь ему на плечо, при этом до боли сильно сжимая его. – Мерзость.

Мальчик поморщился, хватая руку отца, пытаясь безуспешно освободиться от его грубой хватки, но в этот момент, что-то произошло. Лицо Джошуа изменилось. Сначала на нём отразилось недоумение, а после, гримаса боли. Кай же, в свою очередь, почувствовал жжение. Будто кислота разливалась по его венам, но вместе с ней, приходила и сила. Такая желанная магия.

– Отпусти, – прохрипел мужчина, падая на колени, и чувствуя невыносимую боль во всём теле.

И Малакай отпустил – лапу медведя, что безвольно повалился на пол.

Мальчик медленно перевёл взгляд на свою ладонь, что излучала собой тусклое красное свечение. Он неуверенно махнул ей, и в тот же миг, из комнаты его младшего брата, повалил густой и едкий дым. Сам того не ведая, Кай поджог детскую Джоуи.

Кай растянул губы в ухмылке. Конечно, он помнил этого медведя, как и то, какие последствия повлёк за собой этот подарок, разбудивший в невинном ребёнке – настоящего монстра. Но детская обида, всё равно продолжала жить где-то глубоко внутри, казалось бы, мёртвого сердца социапата, ведь видеть эти глаза-пуговицы, всё ещё было крайне неприятно.

Паркер приглушённо рыкнул, и в тот же миг, игрушка воспылала, заставив Лауру болезненно вскрикнуть, поспешно откидывая её в сторону. Пламя неприятно обожгло женщине пальцы, на что Кай лишь глухо рассмеялся.

– Неудачная попытка вызвать у меня хоть какие-то эмоции, мамочка, – он резко оборвал свой смех. – Есть план В?

Джонсон поджала губы. Да, возможно, где-то глубоко внутри, она действительно хотела, чтобы Кай всё осознал, хотела добраться до его души, но, в тоже время, женщина уже давно поняла, что души у её сына – на самом деле нет. Он продал её дьяволу ещё в тот день, когда впервые забрал чью-то магию. Или… может он и был тем самым дьяволом, который пришёл в этот мир, чтобы уничтожить в нём всё доброе и светлое?

– Ты монстр, Малакай, – наконец, сквозь стиснутые зубы, прошипела она.

Кай хмыкнул, качая головой, и делая по направлению к матери, несколько широких шагов, стремительно преодолевая разделяющее их расстояние.

– Когда твоя семья внушает тебе, что ты не более, чем кусок безнадежного дерьма, лучше всего показать им, что они правы, верно? – губы парня растянулись в широкой усмешке, а рука взмыла вверх.

В тот же миг, Лаура резко схватилась за голову, крепко стискивая зубы, чтобы не закричать от пронзительной боли. Она стала медленно оседать на бетонный пол, а Кай же, в свою очередь, нагнулся прямо к женщине, заглядывая в её полные ненависти глаза. Впрочем, ничего нового. Тоже самое он видел в глазах каждого, кто смотрел на него.

– Семья назвала меня выродком… это задело мои чувства.

Он медленно повернул запястье, после чего, не выдержав, Лаура пронзительно закричала, будучи больше не в силах выносить эту убивающую её боль. Женщине казалось, что каждая клетка её мозга буквально разрывается на части, а потом, восстанавливается, чтобы разорваться вновь.

Бонни, прижавшись спиной к стене, с ужасом наблюдала за всем происходящим. Она должна что-то сделать, как-то помешать Каю убить собственную мать. Её единственную надежду, на освобождение от связи…

Девушка дёрнулась вперёд, но практически тут же замерла. Лаура приказала ей не вступать в игру, пока не будет поддан необходимый сигнал. Но сможет ли она его подать, если собственный сын, буквально плавит матери её мозг?

– Кай! – в отчаянии выкрикнула Бонни, даже не надеясь, что Паркер хоть как-то отреагирует на её зов.

Но вопреки ожиданиям ведьмы, парень медленно обернулся, и в его кристально голубых глазах, что-то промелькнуло, но тогда, Беннет так и не смогла понять, что это было.

И отвлёкшись лишь на миг, Кай на доли секунды потерял контроль, но и этого хватило, чтобы Лаура перехватила власть в свои руки. Ладонь женщины взметнулась вверх, а потом резко сжалась в кулак, и в тот же миг, Паркер рухнул на колени, чувствуя, как ломаются кости его ног. Он зарычал, обнажая острейшие клыки, вид которых, заставил Джонсон опасливо отшатнуться назад. Осознание того, что теперь в её сыне живут две сущности монстра и убийцы, всё ещё не пришло. Теперь, два зверя контролировали её мальчика, рвали его душу на части, но она, его мать, спасёт Малакая от этого ада. Спасёт, отправив его израненную, человеческую душу, на небеса.

– Чёрт побери, мама, – Кай глухо рассмеялся, стараясь не кричать от стискивающей его грудь физической боли. – Это было грубо.

Лаура шагнула вперёд, всё ещё продолжая удерживать руку в горизонтальном положении, не позволяя Каю использовать свою магию. Блокируя её, тем самым заставляя его яростно и загнанно рычать.

Женщина осторожно присела рядом с сыном, протягивая свободную ладонь к его лицу, и проводя ей в нескольких сантиметрах от его щеки. Нельзя позволить Малакаю завладеть её магией.

– Я помогу тебе, мой мальчик, – пробормотала Джонсон, глотая беззвучные слёзы. – Ты исцелишься, и твоя семья, твой ковен, сможет тебя простить.

Кай хрипло рассмеялся, сплёвывая на пол кровь, наполнившую его рот. Глаза еретика лихорадочно блестели, и Лаура была готова поклясться, что внутри них, из угла в угол, мечется раненный, загнанный в ловушку зверь.

– Тупая сука, – прохрипел Паркер, без сил падая вниз, и лишь в последний момент, успевая опереться ладонями об пол. – Я уничтожу тебя. Выпотрошу, и скормлю твои останки дворовым псам.

Он закашлялся, выплёвывая на пол очередную порцию тёмной, практически чёрной крови. Такой же, как и его душа.

Лаура тяжело вздохнула, выпрямляясь, и делая шаг назад. В один миг, в её синих глазах, пропала вся материнская забота, сменившись, пришедшими ей на смену – раздражением и отвращением. А так же, ненавистью к тому монстру, что жил внутри её старшего сына, ведь признать, что Малакай и есть этот самый монстр, вот уже долгих сорок шесть лет, она не могла.

– Пора, Бонни, – безжизненным голосом прошептала Джонсон. – Мы должны покончить с этим раз и навсегда.