Монстр лазейку найдет!
Шрифт:
– Фрэнки, ведь еще пять минут, и ты бы отключилась! – объяснила Вивека. – Потеря памяти, кома…
Она потрясла головой, отгоняя ужасные мысли.
– Вот! – гордо сказал Виктор. На пальце у него висела черная стеганая сумочка с кроваво-красными лямками. – Это тебе!
Фрэнки растерянно перевела взгляд на мать. Сумочка, конечно, высоковольтная, но сейчас не самое подходящее время дарить подарки…
– Бери, бери! – улыбнулась Вивека.
Логово наполнилось родителями, которые торопились обнять своих детей.
– Это портативное зарядное устройство, – объяснил Виктор. – Держи ее при себе,
– Мы ее сшили по образцу шанелевской! – гордо прошептала Вивека.
Фрэнки взяла сумочку в руки. Сумочка гудела, как живая. Лямки украшали миниатюрные шейные контакты, внутри было больше кармашков, чем в ее брючках карго от «Joie». Фрэнки немедленно переложила туда и свой четвертый айфон, и черный с зеленым бумажник «Harajuki Lovers», и пудреницу со стразиками, и набор косметики «Fierce&Flawless», и розовый брелок с Леди Гагой, и пакетик соленых ирисок из ее серебристого рюкзачка, чье время отныне миновало. Все отлично поместилось!
– Я ее обожаю всем своим местом для сердца!
Фрэнки просияла и крепко-крепко обняла обоих родителей. От них пахло химикалиями и гарденией – запах, который ассоциировался у нее с любовью.
Комнату внезапно заполнил густой мелодичный бас:
– Сейчас не самое подходящее время для милой детской болтовни и целовашек-обнимашек, вы не находите?
Штейны разомкнули объятия и обнаружили, что с потолка опускается огромный монитор. Он завис метрах в трех над полом переполненной комнаты. ЛОТСы немедленно перестали ахать и обмениваться сочувственными вздохами и уставились на экран. На экране появился важный господин, восседающий под большим пляжным зонтом. В зеркальных очках от «Carrera», в золотом атласном халате, с загаром в семь слоев, с прилизанными волосами, на которых виднелись застывшие дорожки от расчески. Где он находится – было не очень понятно, в кадре виднелись только полированные перила яхты. Фоном орал Jay-Z, слышалось женское хихиканье и звон бокалов с шампанским.
– Вы уж простите нас, мистер Д! – сказал Виктор, приближаясь к экрану. – Мы просто так обрадовались, что Фрэнки цела и…
Мужчина на мониторе скрестил руки на своей «атласной» груди и неодобрительно покачал головой.
– Извините… – смиренно сказал Виктор.
На экране, цокая каблуками, появились три девицы в закрытых купальниках, из тех, от которых остаются следы от загара, похожие на картины художника-кубиста. Проходя мимо, они игриво коснулись затылка мистера Д длинными розовыми ноготками.
Ляля спрятала лицо в ладонях – ей сделалось неловко.
Фрэнки оторвалась от мамы и подобралась к подругам.
– Как это ему удалось так загореть? – спросила Клео у Ляли.
– Тридцать часов в солярии без перерыва! – прошептала в ответ Ляля.
– Терпеть не могу солярии! – перебила Фрэнки, вспоминая тот кошмар в спа. – У меня было такое ощущение, словно меня похоронили заживо!
Клео с Лялей захихикали.
– Ну, что-то мне подсказывает, что ему не привыкать! – вставила Клео.
И они снова захихикали.
Фрэнки не поняла, в чем прикол, обернулась и шепнула в песочно-золотистые кудряшки Лагги:
– А что это за дядька?
– Папашка Ляли! – прошептала в ответ Лагги. – Он тут самый бумер!
– Кто-кто?
– Самец кенгуру, – сказала Лагги.
Фрэнки
озадаченно нахмурилась.– Ну, босс! Главный!
– А-а…
– Хитер, как сортирная крыса, – сообщила Лагги. – И с шейлами мастак, если ты понимаешь, о чем я.
Фрэнки кивнула, как будто поняла.
Мистер Д кашлянул.
– Упреки я приберегу до другого раза. Я предполагаю, тот факт, что вас выгнали из дома – сам по себе достаточно суровое наказание. Я прав?
Некоторые родители пристыженно опустили голову. Некоторые всхлипнули. Фрэнки подалась назад и спряталась за спину Дьюса, на тот случай, если мистеру Д потребуется козел отпущения. Но он, кажется, не искал, на кого бы взвалить вину. По счастью, никто об этом не думал. Взаимные обвинения были роскошью, которой они больше себе позволить не могли.
– Я провел необходимую подготовку, – объявил мистер Д. – Мой брат Влад соберет ваши мобильники и документы. Я подготовил для вас новые мобильные телефоны, новые номера телефонов и удостоверения личности, чтобы вас никто не сумел выследить.
Перед Фрэнки появился Влад, дядя Ляли, и подставил ей большой черный мешок. Ростом он был не больше полутора метров, с копной седых волос, в круглых черепаховых очках, обтягивающей футболке в черно-белую полоску и походил на фигурку Энди Уорхола, вложенную в «Хэппи мил».
– Подарок или жизнь! – сказал он, продемонстрировав кончики безупречно отбеленных клыков, вылезающих на широкую, как подушка, нижнюю губу.
Пальцы у Фрэнки заискрили. Она огляделась, ища в толпе следы присутствия Билли. Телефон был его подарком. Не может же она…
– Ничего-ничего, – сказал Билли, как будто прочитав ее мысли. – Я не обижусь.
Дядя Влад склонил голову набок и вскинул светлые брови, как бы говоря – ну, давай!
Фрэнки полезла в новенькую сумочку и нащупала свой телефончик. Телефон ожил от ее прикосновения, как щенок, радующийся хозяину. Им будет так не хватать друг друга!
– Vite, vite! [7] – бросил дядя Влад.
Фрэнки разжала пальцы, и телефон упал в черный мешок.
– И бумажник тоже, Искрунья!
Фрэнки терпеть не могла, когда на нее давят. Она подумала было шарахнуть его разрядом так, чтобы его жемчужные клыки превратились в карамельки. Но сейчас было не время привлекать к себе внимание. Она вытащила из бумажника свой школьный пропуск и бросила его в мешок.
– А бумажник я оставлю себе! – твердо заявила она.
7
«Быстро, быстро!» (франц.) – Прим. перев.
– Мя-ау! – мяукнул дядя Влад. – Злючка-Колючка Штейн свое слово сказала!
Фрэнки самодовольно ухмыльнулась: это прозвище она приняла как комплимент. Дядя Влад подмигнул так, словно это и был комплимент, и протянул ей черный конверт.
– А это что?
– Деньги на непредвиденные расходы, новые документы, маршрут поездки и подарочная карта на новый айфон, которую можно отоварить в любом «Apple Store» по всему миру.
– Маршрут поездки? – переспросила Фрэнки. – Но куда же мы едем?