Монстрами не рождаются (фанфик по Наруто)

– Обещай мне, что у мальчика будет хорошее детство, - предельно серьезным голосом потребовал саннин.

– Будет, насколько это вообще возможно в его ситуации, - заверил ученика Хокаге. Джирайя молча кивнул и двинулся следом за вахтершей на выход. Оказавшись на улице, саннин вновь повернулся Третьему.

– Тогда пришло время прощаться, учитель. Мемориальный камень я и сам найду...
– взгляд Джирайи вновь наполнился глубокой тоской. Хокаге тяжко вздохнул и крепко обнял саннина, немало того удивив. Отступив на шаг, Хирузен вновь взял эмоции под контроль.

– Не прощаюсь, но говорю "до встречи", Джирайя, - Хокаге одарил ученика легкой улыбкой. Саннин молча кивнул и повернулся спиной к своему учителю, одним махом забравшись на крышу ближайшего здания и скрывшись в пелене предрассветных сумерек. С тяжким вздохом, Третий развернулся и отправился в свою резиденцию, решать бесконечные проблемы разрушенной деревни.

Путь до места упокоения Минато был недолгим - хоть Коноха и была крупнейшим поселением в мире, но застройка была весьма плотной и компактной. Добравшись до своей цели, саннин не удивился тому, что вокруг мемориального камня, окруженного чернильно-черной гранитной стеной, даже в такую рань было весьма людно. Спрыгнув с черепичной крыши на холодный асфальт, Джирайя медленным шагом двинулся в сторону небольшого кружка из пары женщин, одной девушки и худощавого беловолосого парня с черной повязкой на лице. На гладкой зеркальной поверхности цвета ночного неба ровными рядами расположились бесчисленные строки имен и фамилий тех, кто отдал свою жизнь для спасения родного селения. Могучий шиноби всхлипнул, но причиной были вовсе не строчки - с первых секунд его взгляд приковала гравюра, расположенная по центру стены, изображающая Минато и Кушину. Она была выполнена столь искусно, что казалось они вот-вот выглянут из холодного камня. Небо пронзила ветвистая молния, яркой вспышкой осветившая мертвенно-бледное лицо саннина. Вслед за громом свинцовые тучи разразились потоками ледяной воды, мгновенно намочив густую шевелюру отшельника.

– Минато... прости меня...
– тихо прошептал Джирайя, отрывая взгляд от гравюры и глядя на небо. Женщины и девушка тут же бросились домой, спасаясь от дождя, оставив Джирайю наедине с подростком в военном жилете.

Саннин стоял без единого движения, чувствуя, как тугие холодные струи лишь усиливают заполнившую душу тоску.

"Вернись я в Коноху на месяц раньше, и все могло бы закончиться совсем иначе..." - подумал он, горько скривившись от чувства бессилия что-либо изменить. Опустив голову, саннин замер от неожиданности, обнаружив парня в маске на прежнем месте, смотрящего невидящим взглядом на лицо Минато. Белые волосы казались Джирайе смутно знакомыми. Заметив пристальное внимание к своей персоне, парнишка посмотрел на саннина единственным глазом.

– Какаши, ты что-ли?
– Джирайя оторопел.

– Джирайя-сан?
– вяло поинтересовался парень, чей голос был едва слышен сквозь шелест ливня. Вновь встретившись взглядом с учеником своего ученика, саннин осознал, что его скорбь - ничто в сравнении с тем, что переживал этот мальчишка.

– Я... я...
– Джирайя не знал, что сказать тому, кто потерял последнего близкого человека. Какаши едва слышно вздохнул и вновь уперся взглядом в гравюру своего учителя.

– Клянусь, я найду того, кто виновен в случившемся!
– воскликнул саннин.

– Возьмете меня с собой? Я из АНБУ и могу быть полезен...
– в голосе Какаши появились нотки жизни, а во взгляде тень надежды. Джирайя на секунду замолк, но потом решительно качнул головой.

– Извини, но я работаю один...

– Понимаю, я лишь стану обузой...
– тихо ответил парнишка. Саннин молча кивнул.

– Что же, тогда я полагаюсь на вас, Джирайя-сан, - Какаши окончательно затих, едва заметно покачиваясь. Тяжко вздохнув, отшельник повернулся спиной к могиле своего ученика и злобно прищурился. Теперь у него появилась еще одна причина принести в деревню голову ублюдка, осмелившегося на такое. Бегом добравшись до пролома в стене, Джирайя скрылся в густой листве, отправившись на поиски того, кого не смогли найти тысячи лучших шиноби.

Глава 1 - Детство

Жизнь новорожденного джинчуурики началась счастливо. Белобрысый мальчишка рос не по дням, а по часам, в окружении весьма дружного и сплоченного коллектива из таких же сорванцов, находящихся под надзором опытных воспитателей, действительно любящих свою работу - другие в детском доме имени Тобирамы Сенджу не задерживались. Охрана выполняла двойную функцию - помимо своей основной обязанности, они следили за воспитателями, чтобы те не превышали свои полномочия и не выходили за рамки гуманизма. Шефство над Наруто и еще девятью детьми поручили молодой женщине, которую можно было бы назвать девушкой, если бы не обручальное кольцо на безымянном пальце левой руки. Она сидела за низеньким столиком в игровой комнате и с улыбкой на губах и горечью во взгляде наблюдала за носящейся вокруг нее малышней. От летней жары ее плавно клонило в сон, и спустя четверть часа голова воспитательницы опустилась на скрещенные на столе руки. Четыре года прошло с тех пор, как она потеряла мужа и сына в тот роковой день, когда Девятихвостый напал на Коноху. Четыре года ей снился один и тот же кошмар...

***

Молодая семейная пара лежала в глубоком сне в небольшой, но уютной спальне в одном из ухоженных деревянных домиков недавно возведенного жилого квартала. За стеной тихо и мирно посапывал мальчик лет шести. Они совсем недавно переехали в Коноху из Танзаку - курортный город с запредельным количеством казино и борделей таил в себе массу опасностей для простых обывателей. Когда запирать обитые железом двери на все засовы и в страхе слушать ночные вопли и ругань пьяни за окном стало невыносимо, глава семейства, бывший кузнецом среднего пошиба, продал доставшийся ему по наследству двухэтажный дом и приобрел скромное жилище в самом безопасном месте Страны Огня. Во всяком случае, так гласил рекламный проспект с пафосной глянцевой обложкой, изображающей широко распахнутые ворота Конохи позади пары шиноби, скрестивших руки на груди. Ему быстро удалось найти работу для себя и жены, а мальчишку отдали на растерзание многочисленным учителям грамоты и арифметики, пророча ему будущее великого архитектора. И всем им казалось, что их беды остались позади, и впереди их ждет заслуженное счастье и радость, но у судьбы были другие планы.

В непроницаемой ночной тишине, окутавшей деревню, раздался оглушительный хлопок. Женщина содрогнулась и открыла глаза, сонно озираясь по сторонам. Увидев белый дым за окном, она тут же избавилась от остатков сна и села на кровати.

– Иши, - зашипела женщина, судорожно тряся мужа за плечо.

– М-м-м...
– могучий кузнец сдавленно застонал и повернулся спиной к жене.

– И...
– стоило женщине открыть рот, как за окном раздался оглушительный рев. Мужчина подскочил едва ли не до потолка, а у женщины сердце ушло в пятки. Она медленно повернула свою голову в сторону окна и застыла от ужаса - за высокой стеной виднелся громадный темный силуэт с девятью извивающимися в ночи хвостами, окруженный серебристым ореолом яркого лунного света.

– Бежим, Айко!
– сильная рука мужа схватила ее за запястье и одним могучим рывком сдернула женщину с постели, выведя ее из ступора. Айко тут же натянула на себя нижнее белье, льняное платье и начала рыться в ящике в поисках документов, Иши же нацепил банный халат и пулей метнулся в комнату сына. Открыв дверь, он обнаружил мальчика у окна. Он завороженно смотрел на приближающуюся лисью морду с парой горящих огненно-красных глаз, не издавая ни звука и не проявляя никаких признаков испуга.

– Икиру, иди сюда!
– рявкнул Иши, хватая мальчишку подмышку и направляясь в прихожую. Не обнаружив жену там, мужчина чертыхнулся, и, не выпуская хнычущего Икиру, бросился в спальню. Его жена судорожно металась от одного ящика к другому без всякой видимой цели под аккомпанемент мощных взрывов и все усиливающихся подземных толчков.

– Айко, чего ты там копаешься? Тебе жить надоело?!
– возмутился Иши, стоя в дверях. Кровлю дома пробил громадный валун, рухнувший под ноги кузнеца. Мужчина отскочил назад и с трудом сдержал рвущуюся наружу ругань.

– Документы, я не могу найти документы!
– взвыла Айко, в уголках глаз которой блестели слезы. Подземные толчки стали столь сильными, что семейство едва держалось на ногах, а все незакрепленные предметы в доме попадали со столов и полок.

– Думаешь, Кьюби будет спрашивать твои документы?!
– взревел Иши, едва ли не пинками выгоняя жену из дома, - Хочешь сама помереть и нас с собой прихва...
– конец фразы поглотил душераздирающий треск ломаемых дубовых балок и хруст стираемого в порошок камня, раздавшийся за спиной Айко. Не помня себя от ужаса, женщина обернулась как раз вовремя, чтобы увидеть, как циклопическая лисья лапа с парой крохотных кровавых пятнышек на громадной черной ладони взмывает в воздух. Айко медленно опустила взгляд на глубокий котлован, наполненный каменным крошевом, оставшийся на месте ее дома, и рухнула на колени, заливаясь горючими слезами - на уцелевшем крыльце в луже крови лежала голова ее сына и верхняя часть туловища ее мужа.