Морально-боевое состояние российских войск Западного фронта в 1917 году

Антивоенные и антиправительственные настроения солдат со всей силой проявились в дисциплинарных проступках – солдаты в составе целых полков и даже дивизий отказывались выполнять приказ занять позиции. Так поступили дивизии 2-го Кавказского корпуса, 169-я пехотная дивизия 1-го Сибирского корпуса. Не подготовленными к наступлению из-за нежелания солдат воевать были части 20-го армейского корпуса и 9-й пехотной дивизии. Только под угрозой разоружения и расформирования 28-я и 29-я пехотные дивизии 20-го корпуса заняли исходные позиции [175] .

175

Жилин А. П. Последнее наступление (Июнь 1917 г.). М., 1983. С. 85–88.

По причине нежелания солдат воевать сроки запланированного Ставкой наступления войск Западного фронта неоднократно переносились. Начавшись 9 июля на участке фронта, занимаемом 10-й армией, наступление потерпело неудачу, принеся тысячи новых напрасных жертв и вызвав новый прилив массового недовольства в армии и стране.

Таким образом, несмотря на попытки оградить армию от политики, уже с первых дней победы Февральской революции части и подразделения армий Западного фронта стали испытывать политизацию. Последняя оказывала свое влияние на армию как извне (через направляемых в войска делегатов Государственной Думы, Петроградского, Московского, Минского и других Советов, а также через периодическую печать, письменную корреспонденцию и другими путями), так и изнутри (путем агитационной пропаганды вышедших из подполья представителей политических партий, находившихся в войсках).

Принадлежность агитаторов и пропагандистов к разным политическим партиям, их зачастую диаметрально противоположные политические взгляды, неоднозначное видение решения проблем государственного устройства, проведения политической, экономической и военной реформ будоражили войска, находя в них своих сторонников и противников, раскалывали их по социально-классовому принципу. Несмотря на настойчивые призывы командования, Советов и войсковых комитетов, агитаторов (кроме большевиков) к единению офицеров и солдат, укреплению дисциплины и боеготовности с целью успешного продолжения войны, дифференциация продолжалась с нарастающей силой.

Особой активности политизация армейской жизни достигла в период подготовки командованием наступления на фронте и развернувшейся вокруг этого агитационной пропаганды как его сторонников, так и противников.

В этот период впервые проявилось массовое антиправительственное и антивоенное настроение в войсках, выразившееся в неповиновении солдат целых подразделений своим командирам, отказах выполнять их приказы, связанные с подготовкой к наступлению. Приказы командования вместо их беспрекословного выполнения подчиненными, как того требовали уставы воинской службы, подвергались широкому обсуждению солдатами, иногда даже на митингах и собраниях, что, как правило, приводило к срыву их выполнения, еще к большей политической поляризации в войсках по социально-классовому признаку, падению дисциплины и боеготовности.

2.4. Попытки Временного правительства реформировать старую армию

Взяв власть, Временное правительство приступило к выполнению одной из важнейших своих задач – реформированию старой русской армии. С этой целью при Военном министерстве была учреждена специальная комиссия под председательством бывшего Военного министра генерала А. А. Поливанова. В состав комиссии вошли представители от военной комиссии Государственной Думы и от Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов. Комиссии предстояло заняться переработкой воинских законоположений и уставов в соответствии с новыми правовыми нормами.

Старая армия, по признанию представителей Верховного командования, страдала от протекционизма в системе назначений и комплектования высшего эшелона командного состава, отсталости военной стратегии, тактики и организации, технической отсталости, несовершенства офицерского корпуса, невежества солдатской среды, пороков казармы [176] .

Военная реформа началась с увольнения в резерв целого ряда генералов, занимавших в армии высшие командные должности – от начальника дивизии до главнокомандующего фронтом. В течение нескольких недель, по словам начальника штаба Верховного главнокомандующего генерала А. И. Деникина, было уволено до 150 старших начальников, в том числе 70 начальников пехотных и кавалерийских дивизий [177] . На Западном фронте в первых числах марта были отстранены от должности главнокомандующий фронтом генерал А. Е. Эверт и командир 3-го армейского корпуса генерал Г Е. Янушевский. В связи с выраженным недоверием солдат были отстранены от службы три командира корпуса, два начальника штаба корпуса, 10 начальников дивизий, один начальник штаба дивизии, три командира бригады, 16 командиров полков [178] . Кроме того, целый ряд командиров были арестованы солдатами и удалены или ушли вследствие выраженного им недоверия.

176

См.: Деникин А. И. Очерки русской смуты. Крушение власти и армии. Февраль – сентябрь 1917 г. С. 101, 259.

177

Деникин А. И. Очерки русской смуты. Крушение власти и армии. Февраль – сентябрь 1917 г. С. 259.

178

Подсчитано автором по: Революционное движение в русской армии. 27 февраля – 24 октября 1917 г. М., 1968. С. 217–220.

Учитывая нараставшее движение солдатских масс под влиянием революции, Временное правительство внесло некоторые изменения в устав внутренней службы. Приказом № 114 Военного и морского министра А. И. Гучкова от 5 марта отменялись наиболее унизительные для солдат звания «нижний чин», титулование, некоторые ограничения, воспрещавшие солдатам участие в общественных и политических организациях, езду в трамваях, курение на улицах и в общественных местах [179] .

В первые дни после Февральской революции некоторые изменения были внесены в дисциплинарный устав: отменялись самые унизительные для человеческого достоинства солдата телесные наказания розгами и смертная казнь.

179

Революционное движение в России после свержения самодержавия. С. 424.

Важнейшим фактором реформирования старой русской армии явилось введение выборных войсковых организаций – комитетов и советов. Их создание было санкционировано приказом № 1 Петроградского Совета и осуществлялось под постоянным его давлением на Временное правительство.

Верховное командование, командование фронтов вначале были против введения в войсках выборных солдатских комитетов, увидев в них одну из форм революционной организации, вносившей, по словам генерала А. И. Деникина, «невероятный сумбур в стройную систему военной иерархии и организации» [180] . Однако в первое время Временное правительство и командование не решились на ликвидацию нараставшего движения за создание солдатских комитетов, или направить его в нужное русло, ограничить известными рамками.

180

Деникин А. И. Очерки русской смуты. Крушение власти и армии. Февраль – сентябрь 1917 г. С. 275.

Поворот в сторону частичного признания комитетов командованием на Западном фронте наметился в конце первой декады марта. Это проявлялось в том, что командиры частей все чаще не препятствовали созданию комитетов, стремясь, однако, направить их деятельность на решение хозяйственно-бытовых вопросов. Тот, кто оказался дальновиднее, смог применить гибкую тактику в отношении комитетов, наладить с ними сотрудничество, – сразу же почувствовал успокоение войск, повышение дисциплины и организованности. Например, в одной из сводок командования о настроении войск в армиях Западного фронта отмечалось, что «организующиеся офицерско-солдатские комитеты вносят заметное успокоение» [181] .

181

Разложение армии в 1917 году. М.; Л., 1925. С. 27.

Командно-офицерский состав Западного фронта, в целом признавая необходимость реформирования русской армии, неоднозначно относился к способам и времени проведения военной реформы. За немедленное ее проведение путем демократизации армии выступали в основном младшие офицеры, главным образом пришедшие в войска в ходе войны из студенческой среды, не знавшие военного быта и армейских традиций. Кадровые офицеры, особенно генералитет, связавшие свои судьбы с жизнью армии, имевшей вековые традиции, выступили против поспешной их ломки, за осторожное проведение военной реформы, с учетом военного времени. Так, командир 1-го батальона 20-го артиллерийского дивизиона П. Макарченко, делая упрек депутатам Петроградского Совета, сыгравшего ведущую роль в демократизации армии, которая превратила солдат, по его словам, «в вооруженную толпу», писал: «Мы, офицеры, давно осознали необходимость радикальных реформ. Но нужно учитывать военное время. Если бы это произошло в мирное время, то армия перешла бы к новому строю безболезненно» [182] .

182

ГАРФ. Ф. 6978. Оп. 1. Д. 554. Л. 77–78.

Офицеры Генерального штаба Особой армии упрекали Петроградский Совет за его давление на Временное правительство в реформировании армии, которое лишало правительство «возможности планомерно,… без вредной поспешности проводить в жизнь начала нового устройства армии», учитывая боевую обстановку, основы военного дела и мнение военных, считали, что «все проекты реформ, имевшие благую цель – демократизацию армии, предоставление солдатам гражданских прав, необходимо сочетать с постоянным разъяснением солдатам их обязанностей, чтобы не подрывать авторитет и власть командира» [183] .

183

РГВИА. Ф. 2113. Оп. 3. Д. 104. Л. 121.