Мореход

Был он не натуральным, а искусственным, но приборов, способных этот момент идентифицировать, в данном мире не изобретут ещё тысячу лет. Однако, Илана вчера всё же надумала проконсультироваться с ювелиром о его стоимости, после чего принять окончательное решение, а можно ли носить такое в приличном обществе. Оказывается, белый жемчуг здесь встречается часто, но стоит серьёзных денег, зато такого, как у нас, он не видел никогда и сходу предложил за весь гарнитур триста пятьдесят монет золотом. Когда Илана улыбнулась и забирала жемчуг обратно, то он во след кричал: "Пятьсот!"

На приёмах в высшем обществе было принято платки на голове развязывать и цеплять на шею, что проделал и я, после чего под кинжальным взором доброй сотни пар глаз, мы проследовали к одной из групп аристократов, стоящих в окружении матрон. Высокий, по местным меркам мужчина в тёмно-красной тунике, которому что-то тихо сказал сопровождающий раб, был мужчиной лет тридцати пяти, с резкими чертами лица, горбинкой на носу и тяжёлым подбородком. Он, наконец, оторвал от моей девочки оценивающий взгляд и не менее внимательно посмотрел на меня.

– Рад, что вы приняли моё приглашение, господин Дангор, - сказал на удивление звонким голосом.

"Попробовал бы я не принять", подумалось мне. Между тем это приглашение соответствовало моим чаяниям и планам, поэтому учтиво поклонился и сказал:

– Для меня это большая честь, господин тригорнис.

– Мы в домашней обстановке, поэтому, называйте меня господин Грум.

– Благодарю, господин Грум.

– Какой интересный жемчуг!
– вдруг воскликнула одна из матрон, заработав недовольный взгляд хозяина, - Выдайте секрет, где вы его приобрели?

– Госпожа?
– спросил я, так как Илане по правилам местного этикета самостоятельно в разговор вступать было нельзя.

– Халила Грум, - подсказала та.

– Госпожа Халила, господа! Разрешите представить вам мою жену, Илану Дангор, - сказал и кивнул головой, разрешая ей говорить.

– Эти драгоценности, госпожа Халила, принадлежат нашей семье с незапамятных времён, и передаются из поколения в поколение старшей дочери в семье. Мне они достались после смерти мамы.

– Я вижу, милочка, что вы благородного сословия, но откуда вы родом?
– к нам подошла и встряла в разговор благообразная старушенция.

– Мы горцы, - ответила Илана, на что собеседница удивлённо подняла брови, а некоторые присутствующие искривили рожи. Ещё бы, горцы здесь считались настоящими дикарями.

Хозяин дома вытащил меня из круга, подхватил под руку и пошёл по залу, лично представляя присутствующим. На лица память у меня хорошая, а на имена - не очень, поэтому спрятанный в специальном нагрудном кармане наладонник через специально вышитый на тунике золотой цветок с окошечком в центре, фиксировал всё и вся.

Во время перехода от одной собравшейся группы людей к другой, которые у высоких столиков наливались вином, адмирал не забывал задавать десятки разных вопросов, на большинство из которых мне приходилось чаще всего отвечать неправду.

– Кем был ваш отец?
– спрашивал он.

– Военным вождём, - не сильно обманул я его, всё же командир отделения десантно-штурмовых войск, с пятидесятипятилетним сроком службы и немалым боевым опытом, это не хрен собачий, - Воинами были все мои предки, господин Грум.

– Значит вы потомственный воин, - кивнул он, - А почему у горца такая фамилия морская?

– А я из рода, жившего у горных озёр, там наша фамилия странной не считалась.

– Угу, угу, - кивал он, а я посматривал на Илану, которую обступили со всех сторон и женщины и мужчины, но она держалась стойко и улыбаясь, что-то рассказывала.

Вскоре гостей собралось ещё больше, но адмирал что-то оттягивал, задавал малозначительные вопросы и всё таскал меня по залу. Но вот вошёл худощавый мужчина с тонкими чертами лица и сединой на висках, которого не представили, но которому все без исключения уважительно кланялись. К нему подошла старушенция, собеседница Иланы, и они о чём-то тихо переговариваясь, уселись за пустым низеньким столиком. Я так понял, что именно его все ожидали, так как теперь адмирал стал задавать самые интересные вопросы, из-за ответов на которые, вероятней всего, меня сюда и пригласили. В-общем, на сегодня я был назначен клоуном.

Нас с Иланой усадили посреди зала, и начали дотошно расспрашивать о морском набеге на пиратский посёлок. Мне пришлось подробно рассказать официальную версию истории, кое-что дополнила Илана и на шёпот "ведьма, ведьма", совершенно не реагировала, лишь мило улыбалась. Как позже выяснилось, было здесь много морских офицеров, а тот "незаметный" мужчина, который тихо сидел со старушенцией в уголке, оказался самим гордиархом Куяном, командующим морским флотом и родным дядей императора Абасса Первого.

Особенно всех поразило, что моя маленькая команда ринулась в океан на обычном рыбацком баркасе и, мало того, путь держали не в дневное время вдоль гряды островов, а круглосуточно и напрямик, через открытое море.

– Нет, не весь пиратский посёлок разгромили, это чьи-то домыслы - отвечал я, - Но охранников дома Кровавого Капитана и караул на пристани вырезали весь, это два десятка пиратов. Да и как их не вырезать, если они вместо службы напились вина и спали.

После этих слов, адмирал зло зыркнул на одного из присутствующих, который втянул голову в плечи и опустил глаза, видать, и здесь с дисциплиной не всегда всё в порядке.

– Господин Дангор, - обратился он ко мне, - А вы не хотите уступить за вознаграждение захваченного в плен пирата, который тесть Кровавого Капитана.

– Господин Грум, я его уже уступил старосте посёлка Рыбачий, - улыбнувшись, ответил ему, - Всего за десять золотых, по цене рабыни, предназначенной для постельных утех.

– За сколько?!
– воскликнул тот самый аристократ, который только что прятал глаза, - Да за него можно было выручить раз в десять больше!

– Поверьте, господа, после того, как я ограбил виллу, он никому не интересен. Его из плена не будет вытаскивать даже собственный зять, поэтому, больше десяти зеолов он не стоит.

– А это правда, что вы привезли три денежных сундука и целый корабль рабов?
– спросила какая-то матрона.

– Рабов было всего двенадцать, - ответил я, - девятерых я оставил себе, а троих продал соседу. Что же касается денег, то да, господа, отказываться не буду, немало привёз и золота, и серебра, и пачку ценных бумаг.