Морель и госпожа Смерть

— Я здесь, Ларри, — раздалось за его спиной. — Я здесь, сын мой, с тобой.

Он обернулся и увидел ее. Бланшефлер стояла перед ним. Живая!

— Матушка, я не нашел для вас Капель датского короля.

— Они не нужны нам, любимый мой мальчик! — Матушка протянула к нему руки.

Лоран встал перед ней на колени, уткнулся лицом в ее белые одежды, ощутил аромат роз. Бланшефлер обхватила его голову прижала к себе.

— Ларри, сын мой!

— Матушка, я не могу отпустить вас!

— Ларри, ты должен понять, что я никуда не уйду. Поднимись. Послушай меня.

Он встал. Она положила руки ему на плечи, немного отстраняясь, заглянула в глаза.

— Я никуда не уйду, потому что люблю тебя. И всегда любила. Ты не был у меня единственным, но был моим возлюбленным сыном. И сердце мое всегда пребудет вместе с твоим. Я знаю, что теперь рядом с тобой есть та, кто избавит от тоски и от печали, от грусти по мне. Отпусти же меня, Ларри, я иду туда, где ждет меня любим ый.

Она оглянулась на врата. Следом за матерью посмотрел и Лоран. Он увидел статного светловолосого рыцаря.

— Бланш, — позвал тот, — любовь моя, наконец я тебя нашел! Иди же ко мне!

— Я не говорю тебе «Прощай», Ларри, — Бланшефлер коснулась рукой щеки сына, убрала с его лба непокорную прядь, погладила по голове, как в детстве. — Мы всегда будем рядом. И незримо я стану охранять тебя и твою юную жену. Люби ее и береги свою любовь к ней! Не расставайтесь! Это невыносимо тяжко — искать своих потерянных возлюбленн ых!

Она все смотрела на Лорана с улыбкой. Потом крепко обняла его. Постояла так и, наконец, отстранилась, отступила на шаг.

— Отпускаешь ли ты меня, Ларри? Отпускаешь ли всем сердцем и всей душой?

— Да, матушка.

— Оставляю тебе мою любовь и материнское благословение. Ты найдешь их в каждой белой розе, в каком бы из миров она ни расцвела.

Бланшефлер повернулась и пошла к тому, кто ждал ее за воротами сада.

Лоран вздрогнул и стряхнул дрему. Он лежал, открыв глаза. В полумраке шатра звуки, что раздавались снаружи казались яснее. А рядом спала Лиза. Он чувствовал ее дыхание на своем плече.

— Не расставайтесь! Берегите свою любовь! — повторил Морель слова Бланшефлер. — Благодарю, матушка! И будь счастлива там, куда ты ушла сегодня. Прости, что удерживал тебя так долго! Я совершал это ради моей любви, забывая о том, что ты тоже, возможно, любишь и хочешь быть счастливой.

С этой мыслью Лоран крепко уснул.

Глава 25 Погребение Бринмора

Настало утро. Лагерь ожил — рыцари Ордена готовились принять участие в погребальной процессии. В знак уважения к королю они надевали латы. Оруженосцы покрывали боевых коней расшитыми попонами.

Все ждали Великого Магистра. И вот Лоран вышел из шатра. Он направился к помосту, который был устроен в том месте, где на высоких шестах развевались боевые знамена Ордена, короля Бринмора, союзников. На пути Лоран останавливался, узнавая в строю латников тех, кто был рядом с ним в сражении. Он говорил с ними, называл их имена, пожимал руки. Благодарил.

У самого помоста увидел и Готфрида. Положил руку на плечо сержанта, а потом и обнял.

— Более других благодарен я тебе! — сказал Лоран. — Ты станешь рыцарем Ордена и начальником личной охраны нашей Леди.

— Мессир Лоран… экселенс… Любой на моем месте поступил бы так же, — отвечал смущенный и растроганный вниманием Великого Магистра сержант

— Да! Ты прав, Готфрид! Любой на твоем месте… Потому, что все мы служим одной цели, и правда на нашей стороне. — С этими словами Лоран поднялся на возвышение.

Хотел говорить, но приветственные крики не позволили ему сделать это. Он поднял руку, прося тишины. Ряды воинов примолкли.

— Милитас! Рыцари и латники Ордена Мертвой Розы! Мы победили, но победа в сражении — это еще не конец войны. Лишь передышка. Морганелла, а вместе с ней и Тьма, вернется. Она вновь будет пытаться завладеть мирами, взять верх. И мы снова вступим с нею в бой! Не для того, чтобы умереть, но чтобы победить!

— Да-а-а-а… — пронеслось над рядами воинов.

Лоран помедлил и снова поднял руку, дождался тишины.

— В этот день нам даровано время оплакать павших и восславить живых. Мы можем позволить сердцам и печаль, и радость. Битва при Вайверн Хилл — наша общая победа. Каждый из вас часть её. И когда кто-то скажет: «Я был в битве при Вайверн Хилл», другие склонятся и признают его славнейшим, будь он даже простой сержант, или латник, ибо на поле брани все мы стали братьями! Ваши имена останутся на скрижалях этой победы. И память о славном дне, когда мы сражались в битве при Вайверн Хилл, потомки сохранят не на пыльных страницах хроник, но в своих живых сердцах.

— Слава Ордену! Слава королю Бринмору! — в едином порыве ответил лагерь.

Лес воздетых к небу рук, ржание коней, бряцание доспехов и новая волна приветственных криков.

Томас подвел коня Великому Магистру и спросил:

— Мистрис Елизавета останется в шатре?

— Нет, Леди Ордена поедет с нами.

До того момента, как Лоран усадил Лизу на коня и поднялся в седло сам, она не представляла, насколько это окажется высоко. Рослый дестревьер в парадной сбруе был похож на тех закованных в латы лошадей из рыцарского зала Эрмитажа, только Лизе предстояло не изучать его за стеклом, а ехать верхом самой.

Процессия рыцарей Ордена Мертвой Розы двинулась вперед, от замка короля Бринмора к морю. Лиза сидела впереди Лорана, и он одной рукой осторожно обнимал ее, а другой — держал повод.

Лиза смотрела на тех, кто в молчании стояли по обе стороны дороги, что вела к скалистому берегу. С болью в сердце ощущала она сопричастность происходящему. Этот мир еще вчера был ей чужим, Лиза не принимала его, боялась, стремилась покинуть. А сегодня оказалась неразрывно связана с ним общей победой и общей потерей.