Морг. Практика

– Так и скажи.

– Петрович, ты же знаешь, Платон Иванович уже приходил, орал, как угорелый.

– Он всегда орёт. – Спокойно вторил Петрович.

– Миша, как друга прошу, – уже мягким тоном сказал Павел Никифорович, – напиши что нибудь, а? Успокой ты его. – Михаил Петрович, в упор посмотрел на Павла Никифоровича, затем вздохнул, ответил:

– Могу сказать, что у всех предыдущих жертв, при вскрытии ничего подозрительного не обнаружены, как и причины смерти. Остаётся ждать трупных пятен и тогда…

– Петрович! – Взревел Павел Никифорович.

– Не уподобляйся Платону. – Спокойно ответил Михаил и без лишних слов вышел из кабинета, начальника уголовного расследования.

***

Александр Борисович, сидел в комнатке, рядом с секционной, когда городской телефон надломано и слишком громко, зазвенел своей дрожащей дробью. Саня, даже пальцем не повел, всё так же читая газету, где было опубликована о сери убийств молодых девушек. Телефон надрывно звенел, раздражая слух, но мужчина упорно не снимал трубку, хотя та лежала в шаговой доступности от него, на тумбочке.

– Санчис! – Крикнул из секционной Федор Егорович, он как раз вскрывал труб девушки, лет 79, которую лечили от воспаления легких, но так видно и не вылечили. – Возьми трубку уже! Не могу это слышать. – Александр, тяжело вздохнул и наконец, взял трубку. Частенько к ним звонили из соц. опроса или рекламных агентств, предлагали свои услуги.

Когда у Александра было хорошее настроение, он даже выслушивал, что ему говорят на том проводе, а потом спокойным, без каких либо признаков подстёба или эмоций вообще говорил:

– Спасибо, но нет.– И на вопрос – «Почему?», чуть ли не смакуя, ответ отвечал:

– Это – морг. – На том конце слышалось: «Ой» или «Ой, извините» и трубку бросали. Но сегодня настроение шутить у него не было, толи студенты так на него повлияли, толи погода менялась, а может что ещё, но Санчис не был готов выслушивать очередной бред о зубах, позвоночнике и о чуде креме, улучшающего потенцию или что-то в том же духе.

– Да? – Сказал он в трубку и уже приготовился сказать: «Это – морг», когда услышал:

– Здорова, старина. – Настроение Саши немного просветлело.

– Ты? – Удивился он. – С какой радости?

– Дело одно есть. – Услышал он на том конце.

– Ну?

– Не по телефону. Лучше приезжай ко мне, всё покажу.

– Хм…

– Приезжай, не пожалеешь. – Подбодрил голос с того конца провода.

– Ладно, смену закончу, приеду. Всё там же?

– Естественно.

– Тогда до встречи. – Ответил Саша и пожил трубку на рычаг.

– Кто звонил? – Услышал он голос из секционной.

– Приятель. – Отвечал Саня.

– Что хотел? – Продолжил Фёдор Егорович. Иногда Саша не переносил эту привычку коллеги всё знать, даже то, что его не касаться вовсе, но смирившись с этим, он решил сразу ответить, что бы потом тот не докапывался до него.

– Наш коллега. – Отвечал Саня. – Совет нужен.

– Да, ты прям нарасхват. – Подшутил Егорыч. Ответить Саня не успел, ибо послышалась, тарахтение из секционной. Фёдор начал просверливать крышку черепа бедной девушке, которая умерла от колита, как выяснилось, после тщательного осмотра зелено – желтых, слизисто – гнойных оболочек, некогда толстого кишечника и части тонкого.

***

Челкашов вернувшись, домой и сев за изучение сводки новостей, чем он занимался каждый день в интернете, занёс в электронную таблицу еще одну дату и краткое описание преступления. Он изначально хотел пойти в полицию, но потто, понял, что ему ближе трупы. Своё первое вскрытие он сделал, когда у него умерла собака. Андрею всегда нравилось изучать что-то, его интересовали те вопросы, которые не интересовали в его возрасте других детей.

Ночью, взяв собой тетрадь, карандаш и нож, он пошел, выбрал могилу, где днём похоронили пса и начал вскрытие. Благо его никто не застал за этим делом, иначе точно бы, оправили к детскому психиатру и начали бы лечить. Челкашов был умным мальчиком, и умело прятал своё неординарное хобби. Когда пришло время решать, кем он станет, он без колебаний уже знал, кем он хочет быть по жизни.

Его не пугала ни кровь, ни запах, ни то, что иногда может обнаружиться внутри, его это только интриговало. Андрей был замкнутым и всегда поглощенный своими мыслями, нет, он не страдал не расстройством рассудка, ни шизофренией, но иногда он мог вести себя очень странно. Например, он часами мог о чём-то тихо бормотать и смотреть в одну точку, а иногда его подвижность и неизвестно, откуда в таком тщедушном теле, было столько энергии, что он как в бреду мог носить из одного угла в другой и что-то неясно кричать или рисовать.

Он прекрасно рисовал, как и Алиса, хотя не ходил ни в какие художественные школы, а изучал все по доступной литературе сам. В семье всегда не хватало денег, они были оба физика по образованию, и работали то в школе, то репетиторами, даже в укай-то фирме, но потом та лопнула и они вынулись в педагогами, благо их знали и приняли обратно в школы, так как другие туда просто не шёл, преподавать.

С отцом, как и с матерью близкого контакта не было, он хорошо учился в школе, но друзей не имел, хотя с его выделяющейся внешностью, он как пятно был среди толпы. Он и был пятном, только пока не ясно в хорошем смысле или в плохом.

Он часто опаздывал, потому что часто не спал от бессонницы, что мучила его. Андрей мало ел, но иногда в нём просыпался ужасный аппетит, и он мог съесть за 3- их при этом заворота кишок у него не случалось. Он прекрасно бегал и вообще, был юрким и гибким при его росте в 1.70, но до Коляна ему всё равно было ещё расти и расти. И сейчас ведя уже неделю сводку новостей, он анализировал преступника и просчитывал его следующий шаг.

«Каждый день, по две жертве.– Думал он.– Если завтра будет убийство, то он не преследует никакой цели, а убивает просто так, для развлечения. Сказано, что вскрытие ничего не вывило и причины смерти неизвестны. Но, с другой стороны, убийства всё таки есть, причём жестокие. Притом все девушки».– Продолжил он свои измышления.

***

– О, Санчес, я рад, что ты приехал. – С порога не оборачиваясь, сказал мужчина.

– Ну, что тут у тебя? – Буркнул Александр.

– А ты, я слышу не в духе.

– Нет, все норм.

– Ладно. Хозяин барин. – Отвечал, всё так же, не поворачиваясь, мужчина, от стола, где лежали бумаги, и он что-то в них искал или писал. Горела настольная лампа, которая давала скудный свет.

– Так и будешь ко мне спиной стоять? – Спросил Саша.

– Момент, друг мой. – Отвечал голос. Через секунды он обернулся и сказал: