Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

— Тогда эта информация тебе будет полезна! По отлаженной механике тамошних законов седьмой бик является запороговым, когда о возвращении не может быть и речи. Но есть тонкость, позволяющая деликатным образом обходить подобную строгость. Если, скажем, не завершить седьмую степень, не доучиться, по-вашему, а пройти курс наполовину, то за плечами адепта считаться будет только шесть биков, но никак ни семь. Статус шести позволит ему вернуться в материальный мир, а половина адаптации незаконченного седьмого уровня, научит послушника вернуть не только себя, но и своих сотоварищей.

МИНУЯ ИХ ВОЛЮ

Последняя фраза была подчеркнуто выделена, и Вадим, который повесил уши на крючок от этих «адаптаций», «биков», «преломлений чрезвычайно оживился. Просто вскинулся.

— Ну-ка, ну-ка! С этого места чуть поподробней! Как это вернуть их, минуя волю? Связать, кляп в рот и

насильно назад?

Некто в Люсиной оболочке едва заметно усмехнулся, тронув уголки её губ.

— Твои рассуждения специфичны для непосвященного в тонкости неизученного мира. Изучи, Вадим, новый мир! Шесть с половиной бика тебе, адепту новой реальности принесут знания, позволяющими оперировать инструментами, аналогов которых нет в материальном мире. Тебе не придётся брать «языка» как на войне. ТАМ всё происходит тончайше и деликатно.

— Тончайше, деликатно, бики… — поддразнил Зорин. — Совсем запутал. Запутала… Запутал. Я даже не знаю, как к тебе обращаться…

Он встал, медленно прошёл к Людмиле и вдруг схватив за плечи, рывком поднял её на ноги и, не давая опомнится, жестко встряхнул. Раз. Другой… Голова девушки тряпично как у куклы дёрнулась, губы нервно сжались, но Вадим глядел в пропасть-зрачки. Те на секунду стронулись, словно рябь пошла по воде. Затем Некто тёмный «отошёл от окна». Зрачок сузился до нормального размера, и цвет радужки приобрёл светло-голубой тон. Девичьи плечи хрупко обмякли в его руках, на него глядела Люся.

— Вадим Нико… — Вадим отпустил её. Пальцем закинул её непослушную прядь. Как можно мягче улыбнулся.

— Прости! Захотелось вернуть тебе человеческое лицо.

Он прошёл на своё место и налил из ведёрка, ещё не успевший остыть, чай. Две кружки. Одну отнёс Люсе.

— Давай-давай! Как в добрые времена. Отключи пока Мефистофеля…

Люся покорно взяла кружку чая, смущенно улыбнулась, совсем как та милая простушка, которую знал Вадим в первые дни похода.

— Может, оленинку пожуём? Могу освежить на огне. Погорячее чтобы…

Людмила замотала головой.

— Спасибочки, не хочу!

— Тогда, чтоб не пустой чай, у меня там три-четыре сушки в рюкзаке…

— Сушки? Так мы их когда кончали…

— С неделю, а то и две… А эти, похоже, выпали из общей расфасовки и под свитерами залежались, представляешь?!

У них завязался житейский разговор под чай. Как и Олег давеча, Люся избегала направлять русло беседы на злободневную тему. Так называемый Мефистофель с её лица исчез, или ж спрятался до поры, затаился. Люсенька, по обыкновению смущаясь, рассказывала о своих увлечениях, о планах её с Олегом на будущие два года, о всяких пустяках, и это Зорина вполне устраивало. По крайней мере, пока. Проблема никуда не делась, но Вадим пожелал отдохнуть от академического тона вторых сущностей. Захотелось тупо расслабиться на закате дня, не вбивая мозг тяжёлые гвозди. Сидеть ровно и слушать бабью трескотню, да уворачиваться от едкого дыма костра. Совсем как недавно. Совсем как давно… Про себя Вадим твердо решил: пойдёт хоть в преисподнюю со всеми её уровнями и иерархией, но команду вытащит. У него действительно не оставалось выбора. Только вперёд. А открывшаяся перспектива вышколиться на шесть с половиной баллов и забрать своих орлов ОТТУДА, умиляло сердце надеждою. В том, что он всё поймёт и всё вкурит как надо, Вадим не сомневался. Пусть он сейчас туп как дерево, но его протеже Мефистофель тоже… Не пальцем деланный. Похоже, они все — братья из ларца, одинакова лица. Открывшаяся возможность, выболтанная Люсиным двойником, успокоила Зорина. У него поднялось настроение, укрепилась надежда, и вернулся маломальский утраченный оптимизм. Глядя на щебетавшую рядом девушку, Зорин представлял себя скоро испечённым адептом потусторонней науки. Или как лучше сказать… Антинауки? Он представлял себя с изменённым сознанием, перекроенным под непохожую действительность. Этаким сухарём-всезнайкой с чёрными на весь белок зрачками. Впрочем, там, куда он пойдёт, это будет его настоящее лицо. Его земное Я со скудным земным словарём синхронизируется полностью со своим подсознанием. И тёмный двойник поведёт его словно гид по лабиринтам чужого мира. Готов в оборотни, Вадим Николаевич? Отчего же! С удовольствием! В глубине души, тем не менее, клубились противоречивые чувства. Несмотря на подтрунирование, иронию и сарказм, Зорин невольно преклонялся перед точеным языком Вторых Лиц. Перед их безапелляционной выдержанной линией и свободным поведением в инородной среде. Вадим понимал, что боится и хочет одновременно, словно одомашненный кот, выскочивший за пределы, давно изученной им, квартиры. Неведомость

и опасность возбуждали, толкали, а рассеивание группы давало свободу перемещения. Он несколько раз нервно вставал и присаживался, теребил несчастное ружьё. И понимал, что всё это уже не страх, а коктейль из ожидания, нетерпения и любопытства. «Стареешь, Вадик, стареешь! — усмехался он своим мыслям. — Подрастерял выдержку, необходимую снайперу флегматичность».

Наконец, с вежливой улыбкой, выслушав очередное Люсино «ни о чём», Вадим трубным голосом объявил, словно отрезая за собой пути:

— Я готов! — Он проглотил обращение, так как обращался на текущий момент не совсем к Люсе. — Я готов идти, учиться, знать… Надеюсь, с тобой не получится как с Олегом?

Он не получил ожидаемого эффекта. Люся не потемнела глазами, не подтянула сурово мускулы на лице. Она спокойно кивнула, но ответ выдала обратный:

— Получится, Вадим! Так же как с Олегом… Даже пробовать не стоит, опять психовать начнёшь…

— Ну почему? — Изумился Вадим. — Чем я рылом не такой? Почему меня бортуют то и дело?

— Не знаю, Вадим. — Люся горестно вздохнула. — Могу только подозревать, что причина кроется в твоём разобщении с глубиной. Вы дистанцировались и это…

— Погоди, Людмила! — Прервал её Зорин. — Ведь Олег, он тоже… Не шагнул навстречу своей глубине. И что? Тем не менее, он видел всюду проходы.

— Олег поступил как царь Соломон. Он не шагнул, но и не отринул возможности шагнуть в ближайшем будущем. Тогда как ты, Вадим, полностью и с категоричностью попятился от предложения. Видимо теша надежду выскочить из безнадёги своими силами. В итоге: Олег видит, ты не видишь. Он защищён, а ты бессилен перед высасывающим паразитом. Да ещё сам своей тревогой подталкиваешь свой внутренний корень в силки критплиезмы. У вас разобщенность, Вадим! В этом твоя ошибка и трагедия. Я… мне велено передать, чтоб ты искал сам. Свой проход… Свою дверь. Сказали, что у тебя есть свой индивидуальный путь. Своё предопределение. Ещё сказали, что твой потенциал превышает все наши. И если ты возьмёшься, возьмёшься с усердием.

— Послушай, мне эта льстивая припарка, как слону на толстую жопу. — Вадим взъярился как никогда. — Что мне до потенциалов, когда я не вижу того, что видите вы! В кои-то веки я собрался попутешествовать в запредельях неведомого, а мне тут накручивают сложности! Как я найду дверь, проход, когда я не вижу ни хрена! Научи меня, если можешь!

Люся беспомощно развела руками.

— Прости, Вадим. Я бы с радостью, но… Я так думаю: тебе поможет твой… Сама я не знаю как…

— Попытка не пытка, как говорил Сталин. Берёмся за руки и проходим! Как тогда, помнишь? Тогда прошли, пройдём и сейчас!

Люся помотала головой.

— Тогда — не сейчас… Я могу, конечно, попытаться, но… Ты будешь крайне разозлен.

Вадим импульсивно вскочил. Совершенно необузданно начал ходить, пританцовывать и хлопать себя по ляжке. Слова плохие рвущиеся он ещё мог удержать, но тело бунтовало всерьёз. Нервы, нервы… Вот так из флегматиков перерастают в беспокойных сангвиников.

— Ну и что мне прикажешь делать?! — Заорал он. — Накармливать эту… вашу… крипли губку? Индивидуальный путь. Где он этот путь?! Вы такие молодцы! Красавцы! Без зазрения совести разбежались по своим берлогам. Хорошо вам, да? А я как мышь в сметане барахтаться должен?! Путешественники-аномальщики! Охотники за черными дырами! Любители острых…

— Прекрати нытьё!!! — Стеганул его жёсткий металл голоса. Аж подкосил в коленях. Зорина передёрнуло, как плетью перетянули. На него глядели глаза-колодцы.

— Ты сам выбрал путь последнего, и никто не обещал, что он будет лёгким! — Нео-Люся встала с величественной осанкой королевы, подошла мягкой поступью к Вадиму. — Трясти меня не надо! Не имеет смысла! Сейчас я уйду, но перед этим скажу. Ты найдёшь проход! Тебе поможет твоё подсознание. Это раз! Не задерживайся на преломлении до темна, будет трудно бороться с паразитом. Это два! И ещё, Вадим… Холм отпускает одиночек. Но отпускает лишь тех, у кого серьёзно повреждена психика. Очень хотелось бы, чтоб ты успел заскочить в игольное ушко, прежде чем критплиезма съест твой разум.

— Мне бы тоже хотелось. — Сказал Зорин и поразился, какой невыразительно тусклый и слабый у него голос относительно Люси, пусть даже и не совсем Люси.

Девушка коснулась его руки и Зорин ощутил небывалый холод её пальцев.

— Это три. Удачи тебе, Вадим и до встречи в иных измерениях! Это четыре… Прощай!

Она развернулась и пошла не оборачиваясь к кривой березе. Вадим молча, словно погруженный в транс, глядел ей вслед. У берёзы она обернулась.

— Ищи упрямую дверь! Это твоя лазейка…

Поделиться с друзьями: