Мороз Воевода
Шрифт:
– Глаш, Глашка! Где Марфутка?
Из комнаты прислуги выглянула заспанная Глаша.
– Не знаю, я помогла ей платье снять, она капот накинула, взяла семки, пошла вниз, а я спать легла. Может, она к Настёнке завалилась?
Проверили все - Марфутки нигде не было, потом до Маланьи дошло, нет крытой шубы Марфуткиной, знать, куда-то ушла... такого в жизни не было, потемну Марфутка никогда никуда и не ходила.
И тут, как молния, сверкнула догадка - дочка сильно хотела пить, после соленого леща, а гадкая падчерица выскочила из столовой Глашку свою защищать, не притронувшись к своему чаю.
– Охти мне! Батюшки светы! Это ведь Марфутка к
Едва попав руками в рукава, накинув какой-то старый плат, в домашних туфлях побегла по снегу на соседнюю улочку, к Анфиму, истово молясь про себя, чтобы ничего не случилось. Да не услышал её Боженька, знать, отвлекся на другие дела.
Анфим по вторникам вечерком сиживал с Апполинарием у себя в кабинете, попивали они винцо, вели разные разговоры и играли по-маленькой в картишки. Не было у них другой кумпании, сторонились двух хитрованцев в городе-то, вот и встречались они у Анфима раз в неделю.
Растрепанная, взопревшая от быстрого бега Марфутка, не обращая никакого внимания на Аполошку, ринулась к заметно подвыпившему Анфиму:
– Сокол мой ясный, как я без тебя столь времени жила!!
Она с неожиданной для себя ловкостью просто-напросто запрыгнула на Анфима, лихорадочно нацеловывая его лицо, тут же полезла расстегивать дальше его рубаху.
Будь Анфим трезвым, ничего бы и не случилось, а тут винцо в голову ударило, деваха сдобная, сама на колени залезла, просит-приговаривает, чтобы он её полюбил, потушил пожар внутре!
Теперь уже Анфим не удержался, задрал её капот, а под ним только одни панталоны и имеются. Будь она опять же в платье, может, и остыл бы Анфим, но вот сию секунду ударило ему в голову похотливое желанье. Они не видели и не слышали никого, торопливо срывая с себя остатки одежек. Аполошка жадно глядел на них, нисколько не стесняющихся его, и с трудом сглатывал - ему до смерти хотелось вот также, прижаться бы к пышному заду Марфутки, и ощупать всю эту сдобу (ага, выставляла себя скромницей!!), да и помочь Анфиму потушить пожар в девице.
– Да и девица ли она?
– задался он вопросом, но в это время Анфим, почти потерявший остатки разума, краем глаза заметил Аполошку и рявкнул:
– Пошел вон!
Марфутка, добравшись до ничем неприкрытого тела сокола, оглаживала его руками, и нечасто получающий ласки от продажных девок Анфим превратился в льва. Что они вытворяли с Марфуткой, оба рычали, стонали, у Анфима как в молодости, появилось неутолимое желание, он почувствовал себя молодым жеребцом. И скакали они часа два до тех пор, пока в кабинет с воплем не ворвалась растрепанная Маланья:
– Да што это такое деется, люди?
Прода от 31.12.2017, 13:17
– Маланья??
– Анфим совсем ошалевший от податливого молодого, рыхловатого правда, тела, сурово рыкнул.
– Иди отседа, не мешайся! Я пока занят!
– Да што же это... - опять начала изумленная мачеха, но он не дал ей договорить:
– А то, капельки - они до утра действовать станут, и девку сейчас только ублажать надоть, а не то ещё куда сбежит, вон, Аполошка рядом живет. Отстань, не мешай!
Марфутка, нисколько не стесняясь матери, заерзала под ним:
– Ещё хочу, пошли ты всех, не отвлекайси!
– Все!!
– Анфим опять начал усиленно двигаться, а мачеха, зажав рот руками, ужасаясь срамными движениям обоих и таким непотребством, попятилась назад, да запнувшись о порог, полетела было на пол, но
Быстренько подхватив падающую Маланью, тут же облапил её и впился жгучим поцелуем в губы. Маланья было забрыкалась, но потом и ослабла - дело-то не старое, муж пропал вот уж четвертый год как, а тут вот он, рядышком, молодой совсем мужик, возжелавший её аж до дрожи. Единственное, что смущало её - ну не в Анфимовом же дому любиться, еле оторвавшись от его губ, глухо простонала:
– Тут нельзя, увидют!!
– Да,пошли скорея ко мне, у меня как раз никого нету!!
Маланья ранним-ранним утром, когда ещё только начинало сереть небо, непрестанно оглядываясь, торопливо, мышкой пробежала домой. Понравилося ей с молодым да горячим мужиком-то, но чуть позднее возвращаться не след - позору не оберешься, вон, у булочника Пахома уже дымок из трубы потянулся.
– Она пока што вдовою не признана, надо остеречься - худая слава, она быстро бежит. А что делать с Марфуткою, пусть у Анфима голова болит. Подумаешь, вместо худобы Наськи, её пышечка ненаглядна ему женою станет, а и долг простит женушке молодой да горячей. Капельки-то не все вышли, ежли только заикнется Анфим про что, ожениться не захочет - вот оно, доказательство, невинную же дочку соблазнил, а за капельки в острог итить не схочет!
И в средине дня все знали, что лавочник - хитрюга Анфим попал, да крупно - жениться собрался на Марфушечке-душечке, которую никто из парней холостых и взглядом не удостаивал. А ещё слушок такой пополз - сама она к Анфиму в кровать и прыгнула. Видел кое-кто, как бежала в вечеру растрепанная, в домашних тапках по снегу Маланья к нему, опять же из-за Настёнки она бы и шагу не сделала, знать, Марфутка тама уже и кувыркалася.
– Ай, и хитра девка, самого хитрого лавочника провела, вот тебе и квашня!
Квашня полеживала в кроватке, потягивалась и нисколько не жеманясь, говорила:
– А и понравилося как мне, давай-ка, милый, повторим?
– Ты меня выпила всего, мне надо маленько восстановиться!
– Анфим чувствовал себя двойственно: с одной стороны :квашня-квашней эта Марфутка, оказалась очень горячей девкой, иные после первого разу, вон, как Гранька его, с неделю зажимаются и до себя не допускают, а эта скакала на нем и вертелась ужом под ним, до сих пор сладко ноет все внутрях! А Наська? Да ту пришлось бы потом уговорами и посулами соблазнять?? Тут вон только мигни, по первому требованию ноги раздвигает. Богатство, оно, конечно, хорошо, но спать со снулой рыбою?? Прокормит он свою горячую девку - одно плохо, никчемушная она во всем остальном. Ну, да пока станет в постели стараться, и он будет хорош. А строптивой Ставровой девке уж он подберет жениха на славу, постарается!
Жаль, конечно, Аполошка категорически не согласен - видишь ли, уговорился с тещею новоиспеченною, тоже, сказывает, горяча бабенка. Да оно и понятно, столь годов без мужика - белугою взвоешь и на прыщавость вниманья не обратишь. Да и для баб самое основное не прыщавость али ещё чего, а причинно место - крепкое до могутное!
И получился у Настены перерыв в кознях.
Марфутка категорически не соглашалась идти домой, так и осталась жить у Анфима, что ей пересуды, когда открылась ей тайная сторона жизни, да какая сладкая, а ежли она станет так-то вот уваживать Анфимушку, то и шуба крытая, бархатна, вот-вот будет её!