Морской охотник

Корольков торопливо брился, готовясь к этой торжественной минуте. Он очень боялся, как бы капитан-лейтенант не явился раньше, чем он успеет добриться.

Побрившись, он с удовольствием вытер бритву и вышел на палубу.

«Светает, - подумал он.
– Пора им вернуться».

Он прислушался. Сквозь шум волн услышал он тот же звук, который слышал Макар Макарыч, подходя к пещере: отдаленный гром орудий. И так же, как Макар Макарыч, заметил он, что гром этот раздается из-за гор - оттуда, где вчера было тихо.

«Наши ночью перешли в наступление и гонят немцев за горами!» - подумал он. И опять вспомнил о потопленной немецкой подводной лодке. Как удачно вышло, что он ее потопил! Оставаясь здесь, на фланге наших наступающих войск, она могла бы наделать много бед.

– Эй, на скале!
– крикнул он.
– Смотрите хорошенько!

На верхушке скалы, над катером, он выставил пост, который должен был предупредить его заранее о приближении капитан-лейтенанта.

– Есть смотреть хорошенько!
– ответили со скалы.

– И слушайте!

– Есть слушать!

– Чуть услышите, доложите мне!

– Есть доложить!

На скале лежали кок и комендор. Они оба не отрываясь смотрели на берег, смутно различимый в сумерках. Белый ялик давно уже привели к Большим Камням и подняли на катер. Капитан-лейтенант, Макар Макарыч и Катя должны были прийти сюда по берегу.

– Гляди, там кто-то идет!
– сказал комендор.

– Они?
– спросил кок.

– Нет. Разве не видишь? Один человек.

– Один?

Кок вскинул свой автомат и прицелился.

– Оставь!
– сказал комендор.
– Это наш старый краб.

Теперь уж и кок ясно видел Макара Макарыча, который шел к ним, медленно перелезая со скалы на скалу.

– Почему ж он один?

– Не знаю…

– Надо доложить лейтенанту.

Но Корольков уже был рядом с ними на скале и все видел сам. Макар Макарыч шел неуверенно, словно пьяный, спотыкаясь и покачиваясь на каждом шагу. Иногда он останавливался и большой своей ладонью вытирал лоб. Потом снова упорно шел к катеру.

– Уж не ранен ли он?
– сказал кок.

Тут Макар Макарыч вдруг сел на скалу и опустил голову в колени.

Прыгая с камня на камень, они побежали к нему все трое: Корольков, комендор и кок.

– Макар Макарыч!
– сказал Корольков и положил руку ему на плечо.

Макар Макарыч поднял голову. Увидев Королькова, он начал медленно вставать на ноги.

– Сидите, сидите!
– закричал на него Корольков.
– Что с вами? Вы ранены?

– Нет, цел… - сказал Макар Макарыч.
– Кружится и кружится…

– Что кружится?

– Все кружится… Море кружится, и берег кружится… Кружится и кружится…

Казалось, он не совсем ясно сознавал, что происходит и где он находится.

– Отчего ж это с вами, Макар Макарыч?
– робко спросил кок.

– Оттого, что я спрыгнул с горы, - ответил Макар Макарыч.
– Я покатился по склону и переворачивался, переворачивался, переворачивался… И теперь все кружится…

– Зачем же вы прыгали с горы?

– А чтобы они меня не поймали.

– Вас ловили?
– спросил Корольков.

– Ловили.

– Кто?

– Немцы. Они гнались за мною, а я лез все выше и выше, стараясь завести их как можно дальше. Потом прыгнул с горы и покатился, покатился, покатился… Они меня потеряли, но с тех пор все кружится…

– Но вы были в пещере? Вы видели капитан-лейтенанта?

Лицо Макара Макарыча стало угрюмым.

– Ну, это вам уже известно… - сказал он.

Все были поражены таким странным ответом.

– Что это он говорит?
– спросил кок шопотом.
– Откуда нам может быть известно?

– Он путается, - тихонько сказал ему Корольков.
– У него кружится голова.

Макар Макарыч вдруг засунул руку за пазуху и вытащил фуражку капитан-лейтенанта.

– Вот, - сказал он, протянув ее Королькову.

Корольков сразу заметил дырочку в фуражке и понял, что она означает. Нет, никогда не придется ему рапортовать капитан-лейтенанту, что подводная лодка потоплена! Он вытянулся и обнажил голову. Макар Макарыч встал и тоже обнажил голову. Тогда и комендор и кок догадались, что произошло. Долго стояли они вчетвером с обнаженными головами под медленно светлеющим небом, думая о своем погибшем командире.

– Что же было с вами дальше?
– спросил наконец Корольков.

– Они хотели взять нас живьем, но я бросил гранату… - сказал Макар Макарыч.
– Да ведь вы все знаете сами…

– Опять он говорит, что мы все знаем!
– воскликнул кок, пораженный.

– Вы немножко путаетесь, Макаров, - сказал Корольков.
– Но это ничего… Это оттого, что у вас кружится голова.

– У меня больше не кружится голова, - возразил Макар Макарыч.

– Отчего же вы тогда думаете, что мы все знаем?

– Оттого, что она вам все рассказала.

– Кто - она?

– Девочка, которая ходила со мной.

Он, очевидно, о чем-то стал догадываться по лицу Королькова, потому что вдруг воскликнул:

– Нет, нет, вы меня не пугайте! Я сделал все, чтобы дать ей время убежать! Немцы погнались за мной, и я целый час таскал их в темноте по кручам. А когда они стали меня настигать, я прыгнул вниз. Я катился, и камни катились вместе со мной и били меня, а я думал: «Ничего, ничего, старый краб, у тебя бока бронированные, а зато девочка давно на катере и лейтенант уложил ее спать…»

Он замолчал, со страхом глядя в лицо Королькову.

– Не было ее здесь, Макар Макарыч, - сказал Корольков.
– Не приходила она сюда. Ее, конечно, схватили по дороге.

Стало совсем светло, и катер не мог больше оставаться у захваченного врагами берега. Корольков вывел его из угрюмых ущелий Больших Камней и повел в простор моря, навстречу восходящему из воды горячему солнцу.

Это было самое несчастное утро в его жизни.

ОТКРЫТИЕ