Морской путь в Индию

И на «Сан-Габриэле» и на «Сан-Рафаэле» было по три мачты, на мачтах, для наблюдения, вороньи гнезда, которые во время боя использовались для стрельбы из арбалетов, метания зажигательных снарядов, копий и прочего. Фок-мачта и грот-мачта несли четырехугольные паруса, а на бизань-мачте был огромный треугольный парус. На всех парусах были изображены красные кресты ордена Христа. Третий корабль, «Берриу» (у Каштаньеды «Бирриу»), строился не на королевских верфях, а в Лагуше [196] . Он был куплен у одного кормчего, некоего Берриуша, по имени которого и был назван [197] . Это была быстроходная каравелла с латинскими парусами, но очень маленькая — всего-навсего на пятьдесят тонн. Четвертое судно должно было служить для перевозки запасов, необходимых при продолжительном плавании. Его купили по приказу короля у некоего Айриша Кррреа, лиссабонского судовладельца. Название этого корабля нигде не упоминается, неизвестно также, как он был построен и оснащен.

196

Лагуш — портовый город южной португальской области Алгарви; возник еще до нашей эры (Lacobriga у древних римлян). — Прим. ред.

197

Поскольку два автора называют этот корабль «Сан-Мигел», возможно, что он и был переименован в «Сан-Мигел».

Грузоподъемность его тоже вызывает сомнения, она могла быть от 120 до 300 тонн [198] . Средняя скорость кораблей Гамы при хорошем ветре была от 6,5 до 8 миль в час.

* * *

Когда постройка «Сан-Габриэла» и «Сан-Рафаэла» была закончена и два других корабля были доставлены, дон Мануэл вызвал одного из своих любимцев, Фернана Лоуренсу, управляющего королевскими рудниками, «человека, к которому он питал доверие и который пользовался немалым уважением, и приказал ему доставить снаряжение для армады, снабдить ее всем необходимым и как можно быстрее».

198

«На несколько кораблей, участвовавших в экспедиции, было потрачено так много денег, что я не буду входить в подробности, иначе мне не поверят» (Рacheсо, Esmeraldo, p. 166).

Согласно предварительным расчетам, плавание должно было продлиться три года, и на этот период времени и грузились на борт все припасы. По приказу короля в Валли-ди-Зебру были построены большие печи для заготовки изрядного количества морских сухарей. На каждбго моряка отпускался дневной паек в 1¹/₂ фунта этих сухарей, 1 фунт солонины или ¹/₂ фунта свинины, 2¹/₂ пинты воды, ¹/₁₂ пинты уксуса и ¹/₂₄ пинты оливкового масла. В постные дни мясо заменялось ¹/₂ фунта риса, трески или сыра. Погрузили много бочек вина [199] , и на каждого человека была отпущена щедрая норма — 1¹/₄ пинты в день. Как и в наше время, вино тогда являлось обычным напитком латинских народов, и, чтобы моряки чувствовали себя довольными, на вино нельзя было скупиться. Чтобы пищу разнообразить, на корабли погрузили бобы, муку, чечевицу, сардины, чернослив, лук, чеснок, сахар (белый и коричневый), миндаль и мед. Рыбу можно было ловить в пути. Надо заметить, что условия приготовления пищи должны были ограничивать меню до крайности. Пищу накладывали в деревянные чашки, и люди, поставив их на доски, ели с помощью ножей и пальцев. Вилки на кораблях еще не употреблялись — ибо едва ли где употребляли их тогда и на суше. Спали люди где попало [200] . Моряки королевских экспедиций жили, может быть, ничуть не хуже своих соотечественников на суше, хотя тогда, как и во все времена, пользовались флотской привилегией — поворчать.

199

Один писатель говорит, что бочки с водой, вином, маслом и уксусом были промазаны глиной и обтянуты железными обручами.

200

Гамаки были завезены в Европу Колумбом, моряки которого переняли их у жителей Антильских островов

Мало что можно было запасти, чтобы бороться с цынгой, этим извечным бичом и проклятием мореходов. Ее причины и способы лечения еще долго оставались неизвестными. Было замечено, однако, что помогают свежие овощи и фрукты, особенно цитрусовые.

Отчеты многочисленных плаваний, в том числе и первого путешествия Васко да Гамы, полны описаний, рисующих картины страданий и ужасов, вызванных этой страшной болезнью.

Король приказал, кроме запасов продовольствия, взять запасные паруса, такелаж и всяческое снаряжение «и на каждом корабле всякого рода лекарства для больных, лекаря и священника для исповеди». Кладовые на кораблях были набиты

«всякого рода товарами, какие только есть в королевстве и за его пределами, и было там много золота и серебра в монетах различных королей, христианских и мавританских, златотканные, шелковые и шерстяные материи всяких сортов и цветов, и много золотых украшений — ожерелий, цепей, браслетов, тазов и кувшинов из белого и позолоченного серебра, мечи, кинжалы, гладкие и инкрустированные серебром и золотом, копья и щиты, все с украшениями, чтобы их можно было поднести королям и властителям тех стран, где произойдет высадка, — и понемножку всякого рода пряностей».

Несмотря на этот длинный перечень, который дает Корреа по слухам или следуя собственному очень богатому воображению, поскольку об этом деле он из первых рук знал или очень немного или ничего, истина такова, что товаров для подарков и обмена было прискорбно мало, да и к тому же они оказались чересчур дешевыми. Не было таких вещей, которые соблазнили бы богатых, цивилизованных людей, какие жили, например, в государствах Индии. В кладовых лежали вещи, достаточно хорошие только для дикарей западноафриканского побережья, в ином случае они были бесполезны. Это ясно видно, если просмотреть сокращенный перечень: полосатые хлопчатобумажные ткани, сахар, мед, коралловые и стеклянные бусы, тазы, красные шляпы, штаны, колокольчики, украшения из олова и т. д. Золотых и серебряных монет в сущности не было совсем

В те дни, когда приготовления к плаванию приближались к концу и корабли уже нагружались на набережной Тежу, король Мануэл должен был принять серьезнейшее решение — назначить руководителя экспедиции. Плавание предстояло необычное. Это было самое важное из всех путешествий, какие когда-либо предпринимало португальское правительство. В результате двух первых экспедиций Колумба были уже открыты до сих пор неизвестные страны, и португальский король твердо решил помешать, если сумеет, тому, чтобы Испания или какая-либо другая страна могла открыть, захватить и эксплуатировать богатые земли Индии.

Если бы было нужно найти лишь искусного мореплавателя, то, вероятно, в качестве начальника экспедиции избрали бы Бартоломеу Диаша. Ведь именно он провел португальские корабли по морскому пути в Индию дальше, чем какой-нибудь мореход до него. Он досконально знал африканское побережье, его ветры, течения, особенности погоды, и он лично осуществлял надзор за постройкой кораблей для предстоящей экспедиции. Но эта экспедиция требовала больше, чем искусного мореплавателя Руководителем ее должен был быть деловой человек, дипломат и, если понадобится, воин [201] . Это должен был быть человек, способный не только довести свои корабли до Индии и благополучно вернуться с ними на родину, но и обладающий опытом и уменьем обращаться с людьми разных рас и характеров, будь то вожди африканских племен или арабские и индийские государи и властители. Он должен был быть быстр при решении государственных и деловых вопросов, уметь защищать свои позиции и проводить в жизнь инструкции своего короля и мирным путем и с помощью меча.

201

Может быть, то обстоятельство, что Диаш не сумел ни убедить, ни заставить своих матросов плыть дальше во время памятного плавания к мысу Доброй Надежды, помешало назначить его главой экспедиции, во время которой этот мыс надо было рассматривать лишь как этап на пути в Индию.

Король Мануэл сделал, наконец, выбор. Главнокомандующим Индийской флотилии (capit~ao-m'or) должен был стать Васко да Гама, уроженец Синиша, королевский придворный.

ВАСКО ДА ГАМА, ГЛАВНОКОМАНДУЮЩИЙ ФЛОТИЛИЕЙ (CAPIT~AO M'OR)

Понимаете ли вы, чего может достигнуть мудрый и опытный путешественник, искусный в геометрии и астрономии (ибо это значит, что он воистину географ)? Взгляните на титулы короля Портингалес две трети их были вписаны Васкесом Гамой и другими путешественниками — искателями приключений.

Ричард Уиллс, из посвящения к его «Истории путешествий» 1577

ГЛАВА СЕДЬМАЯ. МОЛОДОСТЬ ВАСКО ДА ГАМЫ

И этот Васко да Гама был человеком благоразумным, рассудительным в совете и бесстрашным во всякого рода приключениях.

Гашпар ди Корреа, «Сказания об Индии»

На западном побережье Португалии, на полпути между рекой Тежу и мысом Сан-Висенти, в шестидесяти милях по прямой линии к югу от Лиссабона, стоит маленький приморский городок Синиш. От городка рукой подать до мыса, который носит то же название. Городок располагает маленькой гаванью. От берега в направлении мыса тянется похожий на палец гористый выступ, образуя узенькую бухточку, слишком тесную для более крупных судов, но достаточно вместительную, чтобы принять и приютить живописные рыбачьи лодки, издавна выходившие отсюда в море и возвращавшиеся с богатым уловом.