Морской волк. 2-я Трилогия

Говорят, что в эфиопскую кампанию семь лет назад было не так. Что продукты, вода, медикаменты были в достатке, при необходимости подвозимые на самолетах. Может быть… вот только я пишу о том, что вижу сейчас. В сезон дождей земля превращается в липкое месиво, в котором вязнешь по колено, едва могут двигаться даже танки, не говоря уже о грузовиках. А в сухое время в радиаторах закипает вода, да и бензин в дефиците. А лошади массово мрут от местного корма и болезней. И это смешно, но самый технически надежный транспорт здесь, это толпа негров-носильщиков. Только надо все время следить, чтобы они не разбежались, вместе с нашим багажом.

Местное население относится к нам… пожалуй что никак. У нашего командования хватило здравомыслия ни в коей мере не поощрять зверства, как у немцев в России — а то бы и в нас здесь стреляли из-под каждого куста. А так мы для этих негров просто чужие, идем мимо по своим делам, совершенно не касающимся их. Хотя я слышал, что и где-то здесь водятся дикие племена каннибалов, но пока не видел их вблизи, возможно что это сказки. Пока же негры вполне мирно оказывают нам услуги, за сговоренную плату. Мы пытаемся вербовать их в туземные части, вроде британских «аскари», они охотно идут, чтобы получить винтовку, мундир, сапоги — и очень скоро дезертируют, вместе со всем этим имуществом, имеющим здесь огромную ценность.

Здесь нет богатства, что обещал нам дуче. Только пыль, или грязь. И нам предстоит пройти по ней, до Кейптауна. А я уже ненавижу эту проклятую землю, и мечтаю скорее вернуться домой. Здесь могут жить одни лишь черные, они переносят местный климат с философским спокойствием, потому что не знают иного, они могут добыть здесь пищу, и пить воду, от одного вида которой у европейца будет дизентерия. И я не представляю белого человека, который мог бы назвать эту землю своим домом.

Мы идем по Африке, день, ночь, и только пыль от наших сапог? Как британцы сумели сделать это, пройти тут и все покорить? Наверное, они сильнее, чем мы. И когда придет их время, сумеют забрать свое назад.

Спаси нас Мадонна! Боюсь, Африка будет нашим Сталинградом. Сколько нас вернется в родную Италию после этой авантюры?

Лондон Резиденция премьер-министра

20 сентября 1943 года.

Над британской столицей висел туман. Погода была отвратительной, плотные низкие тучи, дождь, ветер. И в то же время, на взгляд лондонцев, самой лучшей, когда уж точно не стоит ждать «гостей» из люфтваффе. Хотя сейчас гунны были здесь редкими гостями — но уже отмечалась резко возросшая активность их авиации над Ла-Маншем, «фокке-вульфы» гонялись за любым суденышком, появляться днем в Английском Канале стало смертельно опасным. А все помнили, что в сороковом началось с того же.

Все слушали рекомендации гражданской обороны. И оттого неизменно ходили не только с противогазной сумкой на боку, но и в наглухо застегнутой плотной одежде, в перчатках, укутывая даже голову, в британскую моду вошли грубые брезентовые плащи с капюшонами, которые носили, невзирая на возраст и пол. Если гунны применили химическое оружие против Варшавы, то кто знает, что им придет в голову теперь… конечно, возмездие последует неотвратимо, вот только отравленным это уже никак не поможет! А что можно ждать от гуннов, которыми управляют сумасшедшие? Сначала эти известия о «черных мессах» и массовых человеческих жертвоприношениях на черных алтарях. Затем русские, освободив город Львов где-то в Польше или в Румынии, кто знает географию? — пригласили туда журналистов. Да, одно дело видеть страшное кино про ужасы фашизма, и тешить себя мыслью, может быть это всего лишь фильм? — и совсем другое, читать репортажи тех, кто своими глазами видел станки по переработке трупов, мясорубки и костедробилки, на этих фабриках по истреблению людей. И это при том, что в концлагере подо Львовом были не только евреи и славяне, но и жители всей Европы, и даже английские и американские пленные! Читая такое в газетах, неизбежно возникал вопрос, а люди ли те, кто творил такое с другими людьми? Значит, правду говорили русские, что для истинного нациста любой не принадлежащий к «арийской» расе, это не человек а животное? И мы, британцы, выходит, тоже — хуже, чем какие-то негры для нас?

А потому, гунны вполне могут и решиться… Как там было сказано, «оружие не для поля боя, а против всяких там дикарей», так если мы для ортодоксального нациста, каким без сомнения, является их фюрер, как раз такие и есть? В общем, на улицах старались не задерживаться, особенно в ясную погоду. Большие бомбоубежища срочно делались газонепроницаемыми. В меланхолии были фирмы, производящие «подручные средства», к которым относились как малые сборные убежища-погреба, для личного сада или огорода, так и последнее английское изобретение, прочные стальные клетки, ставящиеся прямо в комнатах (обычно под стол) — считалось, что если дом обрушится от попадания бомбы, спрятавшиеся там останутся невредимыми, до тех пор пока их не откопают. Но как это спасло бы от немецкого газа?

Однако на Даунинг-стрит все было как обычно. Ведь старая добрая Британия, это прежде всего традиции — если их начнут не соблюдать, то это ведь будет совсем другая страна? Разве что окна были очень плотно заклеены, а двери старательно закрывались.

В большом кабинете, обставленном в старомодном викторианском стиле (обстановка не менялась наверное, с тех самых времен), беседовали двое.

— Вам не следует с утра пить коньяк, Уинстон.

— Один раз можно, Бэзил. По поводу похорон великой Империи, которой лично я отдал сорок лет трудов. Не беспокойтесь, этого слишком мало, чтобы опьянеть. После я взбодрюсь, и буду думать, как спасти, что осталось. И надеюсь, мы вместе придумаем, и спасем — вот только это будет уже другая Империя, совсем другая. А пока, если вас не затруднит, мой друг, дайте мне вон ту бутылку.

— Армянский?

— Подарок Сталина. С горой Арарат на этикетке. Прислана с явным намеком, одновременно с письмом по турецкому вопросу. В день, когда русские предъявили Исмет-паше ультиматум, Армения и Проливы, или война. В тот самый день, когда в «Правде» была карикатура, в ответ на предложение Гитлера туркам, если они вступят в войну, то могут забрать себе русский Кавказ и Среднюю Азию — «если ты убьешь для меня этого большого и страшного медведя, я подарю тебе кусок его шкуры». Боже, что стало со старой доброй Англией, мы терпим поражения на собственном игровом поле! Сначала дипломатия, вопрос о Проливах мы слили вчистую — и ладно хоть русским, они рвались туда больше ста лет. Но проиграть на море, итальянцам! Это позор, да впрочем вы и сами видите, что творится в парламенте и в газетах! И если мы еще можем вырвать у макаронников господство в Индийском океане, послав туда более сильную эскадру — то что мы будем делать с Империей? Вы знаете, о чем я…

— А насколько это необходимо, вооружать африканцев? Да, потери велики — но у Англии пока хватает и своих солдат. Неужели доминионы оказались настолько несговорчивы?

— Несговорчивы? Австралия отказалась категорически, заявив что и так уже отдала все, что могла — две дивизии погибли в Греции еще в сорок первом, шесть потеряны в Египте и Ираке сейчас, две сгинули в Индии, одна в Бирме, это слишком много для войны без осязаемых успехов. К тому же японцы проявляют подозрительную активность в Ост-Индии, кто знает, а вдруг завтра в Австралию вторгнется японский десант, по крайней мере, эту возможность нельзя сбрасывать со счетов? А собственные британские дивизии нужны здесь, на случай если они завтра понадобятся в Европе. К тому же джинн уже выпущен из бутылки: итальянцы массово вооружают и ставят в строй негров. В итоге, восточная Африка уже потеряна для нас, так же как Индия и Малайя — просто потому, что мы «потеряли лицо», потерпев поражение. И чтобы компенсировать отсутствие там собственных войск, мы тоже вынуждены привлекать сотни тысяч «аскари», закрыв глаза на то, что уча их убивать белых, убиваем в них всякое почтение к белой расе вообще! Когда все кончится, нам придется завоевывать все территории по-новой, и во что это нам обойдется, знает один лишь господь! И мы не сможем рассчитывать ни на чью помощь — янки устроит превращение Африки в еще один континент карманных банановых республик, рынков сбыта для американских товаров, а русские еще подбавят огня в костер — после того, что они сделали с Турцией, я не уверен, что они не повторят то же самое в Иране, Ираке, да и в Индии, черт побери! Надеюсь лишь, что вы окажетесь правы со своим прошлым прогнозом — или у вас появились какие-то изменения, дополнения?

— Нет, Уинстон, пока все события лишь укрепляют мое мнение, и я готов подписаться под каждым своим словом. Еврорейх обречен. Да, пока он очень силен, и чисто номинально имеет достаточный промышленный и людской ресурс, и сильную армию. Но русские взяли такой разгон, что гуннам просто нечего противопоставить их новой технике и тактике — и в результате, все ресурсы Рейха, это не более чем мясо, перемалываемое русской военной машиной. И если русские сами не сделают ошибок, у Еврорейха есть лишь две возможности выстоять. Первая, это немедленно заключить с русскими мир, любой ценой — на что Сталин сейчас не пойдет, русский вождь убедительно показал, что он не дурак. Вторая же, это кидать под стальной русский каток миллионы жизней, разменивая их на время, и учась воевать — и через год, может быть, сравнявшись в военном искусстве, остановить русские орды посреди Европы и погнать назад. Как сделали сами русские в сорок первом.

— Насколько реальна эта возможность?

— Почти нереальна. Во-первых, у Европы нет такого пространства для отступления, и я сомневаюсь в боевом духе даже гуннов, когда падет Берлин — а удержать его при таком сценарии, крайне маловероятно. Во-вторых, Сталин все же имел под рукой одно государство, с гораздо более тесной связью народов — а как Геббельс ни орет про нашествие азиатских орд, которые всех перережут и сожрут живьем, мне слабо верится, что те же французы будут драться за Еврорейх с фанатизмом берсерков — гораздо более вероятно, что еще несколько миллионов потерь окончательно сломают европейский боевой дух. В-третьих, такой исход категорически не нужен никому из мировых игроков, ни нам, ни США. Есть еще в четвертых, пятых, шестых, что подробно изложено в той моей записке, не хочу повторяться — но эти пункты важнейшие, и не от Гитлера зависит их изменить.