Морской закон, рыбья правда
Шрифт:
Вдруг старик глухо расхохотался, стуча себя по колену. Это были страшные каркающие звуки. Зура подумала, что если Гаррису сделается плохо, Лин его, пожалуй, не откачает — с него же уже песок сыпется.
Лин же терпеливо ждал, пока гость отсмеется, еле заметно улыбался и не выказывал ни малейшего признака беспокойства. Зура, однако, знала, что на деле волшебник нервничает, напряжен, как струна.
— Магический контракт, как в борделях, — снова расхохотался Гаррис. — Н-да, мой мальчик, я всегда знал, что ты невысокого мнения о нашем государственном аппарате, но равнять его со шлюхами…
— Ваше чувство юмора,
— Устраивал их в свое время именно ты, грех мне было пропустить дела своего подопечного… — Гаррис со всхлипом втянул воздух и кое-как унял смех. — Ладно, ладно, Темсин. Я понял, чего ты от меня хочешь. Следующий вопрос: что ты готов мне за это предложить?
— То, чего вы хотите больше всего, — проговорил Лин. — Мир. Вы, Гаррис, старый грязный интриган, но я-то знаю. Вы всегда были против войн. Поэтому вы помогли мне с Гериатом. Поэтому вы поможете мне сейчас. Я вам на блюдечке предлагаю достойный венец всей вашей жизненной работы, мир на всех границах. От такого не отказываются.
Гаррис выпрямился, посмотрел на Лина с хитрецой.
— Вот не думал, что меня, Гарриса-Вояку, кто-нибудь обвинит в миролюбии.
— Вы затеяли пять войн на своем веку, да, — Лин пожал плечами, — но мне ли говорить вам, что все эти войны были назревшими, неизбежными и разразились ли рано или поздно без вашего участия? Сейчас я ваш естественный союзник, а вы мой.
Гаррис фыркнул.
— А еще, — продолжил Лин, — усиление тервириенских магов вам поперек горла. Вам всегда не нравилось, что даже слабаки оттуда сильнее, чем вся магическая гвардия Роны, но поделать с этим ничего не могли. И вот у вас шанс утереть им нос….
– он помолчал. — Ну же, мастер, не ломайтесь. Признайте, что я пришел и протянул вам на серебряном блюде все ваши чаяния.
— И перевесил на меня две трети своих проблем! Если я поставлю на тебя, а ты…
— Да бросьте, — Лин пожал плечами. — Я всегда выигрываю. Так или иначе.
— Один раз ты проиграл, — Гаррис бросил на Лина короткий кинжальный взгляд. — Леди Арииса тебя уела.
Лин был готов к этому уколу: он, кажется, чуть ли не пропустил его мимо ушей.
— Я не совершаю одной и той же ошибки дважды. Поддержите меня — и все ваши противники в Ронельге и за ее пределами заткнутся раз и навсегда.
Быстрота его ответа дала понять Зуре: на самом деле фраза про леди Ариису его задела. Несмотря на всю готовность. Что за притча?
— Что ж… — Гаррис начал с кряхтением, опираясь на трость, подниматься с кресла. Лин без спешки приблизился к нему, чтобы помочь, и какое-то время учитель и ученик сверлили друг друга взглядами. — Язык у тебя всегда был хорошо подвешен, Темсин. Этому даже учить не пришлось. А может, тебя твоя магичка натаскала, чтоб ей ни штиля, ни ряби… Я готов попробовать. До тех пор, пока мне самому не придется разгребать твои горячие угли. Ты знаешь, я стар. У меня еле хватит сил добрести до могилы.
Лин поклонился ему, провожая за дверь. Зура собралась было встать и пойти за ними следом — вообще-то в нынешнем состоянии толку от нее было мало, но так просто бросить Лина без охраны она тоже не могла. Однако волшебник только махнул ей рукой: сиди, мол.
Минут через десять, проводив гостя до выхода,
он вернулся в кабинет и упал в то самое кресло, где только что сидел Гаррис. Его трясло и, кажется, ноги не держали. Он закрыл лицо руками и с силой потер, будто пытаясь стереть с лица усталость.— Дело плохо, да? — спросила Зура. — Старик тебя обманывал. Я чувствовала, ты знаешь, что он тебя обманывает…
— Да нет, — качнул головой Лин, — на самом деле поддержит. Войны он действительно не хочет, тут я попал в точку. Другое дело, Зура, что на нас лежит гораздо больше, чем прекращение этой самой ссоры из-за рыбы. Мы, дорогая моя, теперь призваны не допустить взаимного уничтожения двух наших рас. Мастер Гаррис мне любезно про это напомнил.
— М-да, — только и сказала Зура в ответ.
Ночью Зуре приснилась леди Арииса Торан, та самая, которая якобы обвела Лина вокруг пальца.
Никакими интригами эта леди не занималась, магию не изучала и вообще трудно было представить, что она способна хоть в чем-то Лина одолеть.
Это оказалось изящнейшее создание лет шестнадцати, окутанное облаком золотистых кудрей. Золотистыми казались и ее смуглая кожа, и даже светло-карие глаза — может быть, от того, что леди одевалась во все оттенки пчелиного меда. Это солнечное видение пило вместе с Лином цветочный чай в пронизанной солнцем гостиной какого-то богатого дома.
— Вы понимаете, леди, что иногда вопрос карьеры — это вопрос верности нужному человеку, — говорил Лин. — А кто, как не хорошая жена, способна поднять мужа до недосягаемых высот!
Леди лукаво кивала, щурилась и прикрывала рот рукой, когда изящно откусывала от бисквита, поданного вместе с чаем.
«Он же ее просто сватает, — поняла Зура. — Ну надо же!»
Тут же она ощутила смутную, но тяжелую тревогу.
С этой тревогой и проснулась.
Больше всего Зура боялась, что ее выздоровление задержит их партию Ронельги. Она знала, что им нужно спешить; неизвестно, когда маги Тервириена попытаются уничтожить весь морской народ на шельфе. А еще боялась, что ей придется остаться в Ронельге, дабы не задерживать Лина.
Было бы обидно ухлопать столько сил и крови на это заведомо безнадежное предприятие и не довести его до конца. У нее зубы сжимались при одной мысли.
Лин ей потом рассказал, что сам он больше всего боялся не уложиться в месяц. А это было вполне вероятно, даже более чем. Дела в Ронельге традиционно делаются неспешно, особенно серьезные. Даже занимай он по-прежнему официальный дворцовый пост, и то было бы сложно провернуть все с наскоку. Теперь же ему предстояло полагаться на Гарриса, еще нескольких старых приятелей да на компрометирующие материалы о нескольких сановниках, что не успели устареть за последние семь лет.
— А ты не представляешь, с какой скоростью стареет некоторый компромат, — жаловался он Зуре, забредя вечером в ее комнату с млеющей Дени на руках. — Кажется, засек ты некоего господина с танцовщицей, узнал, что он ей и дом купил, и от супруги прячет… а прошло пять лет — и семейство супруги попало в опалу, так что теперь неверный муж в своем доме полный хозяин, что бы ни творил. И как в таких условиях работать? Впрочем, — оборвал он себя, — я сам виноват, но не скажу, что жалею о перемене образа жизни.