Арка 1 "Великая и безжалостная пустыня"

Инферлинг припал на колено, уперев руку в стальную крышу машины, пока дьявол возвышался над ним во весь свой исполинский рост, сложив руки за спиной и подставляя лицо под вспышки молний.

Марк Кобра обратился к дьяволу, пытаясь перекричать шторм.

– Во сне я приказал своему сознанию остановиться!

– Кобра-Кобра…, - дьявол говорил холодно и размеренно, зная, что протеже слышит его, несмотря на грохот вокруг. Если не физически, то в голове точно.
– Ты рыцарь, который пришёл к королю с мечом, думая, что раз у короля нет лат, его можно удивить предательством. Однако у короля есть то, чего рыцарю придётся достигать многие годы - власть.

– Мне нужны назад мои силы, а не поучения. Что тебе нужно?

– … Некоторые считают, что власть идёт от людей, что держат за короля оружие. Это тоже верно. Но я лично считаю, что власть - это нить, привязанная одним концом к твоему пальцу, а другим к объекту, что любят подданные короля. Чему-то, что может быть возвращено, или отнято…

– Если ты вызвал меня только для того, чтобы поглумиться, то я лезу назад, - фыркнул Кобра раздражённо, но дьявол только улыбнулся. Хрустальные украшения на его рогах переливались.

– Тогда все, кто в машине, умрут меньше чем за полчаса. Насытившись их кровью, демон воплотится и разорвёт твою пернатую подружку как куклу, - дьявол повернулся к Кобре, и его лицо осветилось очередной вспышкой на фоне ночи. Кобра застыл напряжённо, понимая, что дьявол прав.
– Видишь? Вот тебе пример власти, мой ученик; твои друзья умрут, если ты не поступишь, как я велю. Для вас теперь это единственный выход.

– Что тебе нужно?

– Как видишь, я принарядился, – он развёл рукой, показав на своё одеяние.
– Меня возвращают в Дом. Заочно, - дьявол улыбнулся и протянул одну из рук. – Негоже дьяволу не иметь контрактников. Пришла пора силам Инфернума скрепить наш договор. Твоё предложение - всё. Моё – наша общая победа. Жизнь этой гадкой пустыни в обмен на твоё мне служение верой и правдой. Никаких отступлений, никаких недопониманий. Лишь эффективная безошибочная работа и сотрудничество.

– Ты просто заберёшь моё тело!
– фыркнул Кобра, глядя на пергамент из кожи разумных.
– И душу!

– Твоя душа и так моя, Кобра, - засмеялся хрустальный дьявол.
– Мои знания, мои силы, мой язык; всё это и так прошло через тебя. Сегодня мы сотворим формальность; мой дар будет с тобой, пока ты будешь со мной, связанный контрактом. Пиши. Имя. Это выгодно тебе, Кобра.

Кобра, тяжело дыша озоном, смотрел исподлобья то на дьявола, то на контракт. Он обдумывал, и ему это было крайне тяжело. Дьявол же никуда не спешил, но подсказал будущему контрактнику верный вариант.

Одним движением он показал внутренности кабины под их ногами; радиоприёмник разорванный потусторонными трещинами. Из него лезет длинная, когтистая лапа, чьи белые перья вымочены в мёртвую кровь. Маги пытаются безуспешно её сдержать. Водитель кричит, когда когти рвут его плечо.

– Кажется, время на исходе, Кобра. Стоит демону протянуть лапу ещё чуть-чуть, и её стальной клюв порвёт их на лоскуты, словно тряпки.

Очередная молния ударила совсем рядом, моментально вырастив стеклянное дерево по левому борту Исследователя. Голубым блеснула магическая защита, раскалившись от касательного удара.

Кобра с трудом удержался, распластавшись на крыше, когда массивный Исследователь тряхнуло.

– Тик-так, тик-так …, - дьявол ритмично отсекал молнии, что взблёскивали позади него.
– Они умрут, Кобра. Потом умрёшь ты. Потом весь этот гадский песок станет безжизненным пеклом, выжженным ослепительным светом фанатиков. Ты хочешь этого?

– Нет!
– крикнул Кобра, сжимаясь от очередной молнии, порвавшей темноту высоко в небе и разошедшейся оглушительным громом.

– Тогда подписывай контракт. Мне нужно твоё имя, Марк!

И инферлинг всё же протянул руку к напёрстку-перу. Дьявол широко улыбнулся; момент был великолепен: молнии сверкали, напёрсток сам наделся Кобре на указательный палец и лезвиями вонзился в плоть, пустив кровь. Кобра зажмурился…

***

С чего это началось?...

Ах да. Десейра. Окраина Великой Пустыни. Солнце, повисшее в зените.

Ветры гнали обжигающе горячий песок с места на место, оголяя древние стены из дьявольской керамики - руины давно ушедшей культуры существ, изгнанных на иной план бытия, обратно в самую глубокую нору, какую только можно найти. Тех, кто когда-то дарил хлеба голодным и спасение отчаянным, теперь днём с огнём было не сыскать во всей Великой Пустыне; лишь слухи, знамения и разумных, что клеймили себя их амбассадорами.

После Первого Похода от некогда великого Капитолия остались лишь развалины; уже никто из смертных не знал, что когда-то в этой точке на карте был город. Купол с заостренной обсидиановой короной провалился внутрь разрушенных стен. Колонны истончились и рухнули.

Руины стали пристанищем песка и призраков; даже живучие десейрийские птицы не нашли ничего, ради чего здесь гнездиться.

Но прямо сейчас по развалинам пробирался одинокий искатель. Цеплялся за древние камни, чтобы подняться повыше, к провалам, к которым не подступал даже песок.

Он – инферлинг, дитя смешения смертной и дьявольской кровей. Ростом чуть выше среднего, а слегка загнутые вовнутрь белые рога добавляли сверху ещё пару сантиметров. Жёлто-коричневая кожа мало отличалась от цвета песков, а при близком рассмотрении становилось понятно, что большая её часть поделена на странные чешуйки.

Именно за эту особенность и такой удачный цвет кожи инферлинга Марка и прозвали “Коброй”. Прозвище оказалось настолько удачным, что Марк даже попросил у зубоделателя два острых клыка для большего сходства. Правда, с таким прикусом пришлось заново учиться говорить и есть, зато впечатляло.

Правда, это впечатление сохранялось, пока “Кобра” щеголял по улицам вольных городов свежим и готовым к бою, а не задыхался от песка, ветра и пыли вдали от цивилизации, отряхивая некогда ярко блестевшую на солнце золотую чешую брони.

В Десейре уже несколько лет процветала металлургия. Разумные, лишившиеся господ и выбравшиеся из пещер, теперь применяли свои знания и экспериментировали. Зачарованная броня, в которую был одет Кобра, могла запросто поймать и выдержать даже винтовочную пулю, но карабкаться в ней было трудно.

Поднявшись к пролому и задыхаясь, он приложил к губам ингаляционный респиратор и сделал несколько вдохов насыщенного воздуха, после чего с чуть посвежевшими силами стал готов отправиться в таинственный сумрак заброшенного Капитолия.

Огромный провал освещался ровной прорезью света, за которой стояла не менее ровная стена тени, что поначалу показалась непроглядной, но после в ней начали угадываться очертания помещений, горы нанесённого ветром песка и завитки незнакомой резьбы на почерневших обломках.