Мощный сигнал

Как тебе удалось такого добиться? Обычно я сторонюсь твича, как чумы.

Г.

Не засиять от похвалы было сложно. У меня ушел не один месяц на то, чтобы очистить свой чат от засранцев и собрать там игроков, которые не троллили, а общались, как нормальные люди.

Привет Г.

Нет, мне и дальше так тебя называть? Ты, судя по всему, выяснил обо мне очень много, а я даже не знаю твоего настоящего имени ;)

Ладно. Если честно, мне потребовалось приложить немало усилий. Я применял самые разные меры — от временных блокировок и перманентного бана до тщательного выбора модераторов. Поначалу все было ужасно. Мой чат представлял собой стену из спама и советов пойти сосать член. Думаю, именно поэтому мои самые преданные фанаты так яростно защищают меня. Им хочется, чтобы мой стрим был безопасным пространством, что не всегда выполнимо, поскольку... люди платят, чтобы смотреть на меня, но мы добились большого прогресса.

Мне кажется, я привлекаю столько внимания, потому что я в буквальном смысле единственный стример-гей с тысячами подписчиков. Причем платных, ведь стримы смотрят очень много людей, но донатят из них единицы. Buzzfeed и Advocate даже взяли у меня интервью о моей жизни геймера (с упором на «гей»), после чего разработчики игр стали еще чаще присылать мне бета-версии для обзора. До них словно внезапно дошло, что гей-комьюнити — это огромный рынок. Ну а за ними пришли новые зрители. Ха. Надеюсь, это не выглядит как хвастовство. Просто я счастлив быть открытым геймером (с упором на «гей»). Обычно такого уровня славы достигают только любители World of Warcraft.

Но достаточно обо мне. Серьезно, у тебя есть настоящее имя? А то я мысленно зову тебя Хаззард Джи, что больше похоже на дурацкий рэпперский псевдоним.

Целую, Кай.

О господи, к чему было это «целую»? Я совершенно разучился общаться с людьми. Сетуя на свою социальную неуклюжесть, я пошел запускать стирку и все это время беспрестанно поглядывал на телефон. Наконец он ответил. Странно, но что-то в нашем с ним разговоре приободряло меня. От мысли, что меня зауважал бывший хейтер, внутри разливалась приятная теплота.

Кай, если бы мне было свойственно признаваться в подобных вещах, я бы сказал, что впечатлен. Тысячи подписчиков, реклама, донаты плюс те твои видео... Ты, наверное, имеешь возможность целиком работать из дома. Даже завидно.

Но я все равно призываю тебя быть осторожным с тем, что рассказывать о себе. Я не шучу, когда говорю, что есть люди, которые зациклились на тебе по полной программе. Что, если ты привлечешь сталкеров?

В общем, будь осторожнее.

Г.

Р-р-р! Опять просто «Г.»!

Посмеиваясь про себя, я напечатал быстрый ответ. Пора изменить траекторию этого разговора.

Слушай Г. Твоя забота очень мила, ну а ты сам соответствуешь? Вот ты меня видел, а я тебя нет. Немного несправедливо, угу? Как ты выглядишь?

Кай.

Господи. Со стороны мой флирт выглядел слегка неуместно. Я кокетничал с военнослужащим, который наверняка ежедневно рисковал своей жизнью. Меня следовало арестовать. Или запретить общаться с людьми. Не испортил ли я этим подкатом нашу дружескую переписку? Теперь он, наверное, расскажет обо мне своим армейским дружкам. Типа, смотрите, ко мне клеится педик. О-о, и наверное он сделает это в общей душевой. Когда они все будут мокрые и в мыльной пене.

Я поспешил отправить письмо, потому что уже был готов его удалить. Все. Теперь пути назад не было. Он или ответит, или занесет мой емейл в черный список. Я был уверен в последнем.

Фантазируя о горячих самцах в общем душе, я сделал себе овсянку и с миской вернулся к столу. И пока читал сплетни о знаменитостях (что было моей маленькой слабостью), получил от Г. очередное письмо.

Матерь божья.

К письму было приложено фото. Одно. И я чуть не опрокинул овсянку себе на колени, потому что... господи боже ты мой, парень на нем был горяч как огонь. Он сидел в расслабленной позе на койке в одних камуфляжных штанах — таких бежевых — и с жетонами на голой груди. У меня пересохло во рту. Я поставил тарелку на стол, пока не успел ее уронить, и, чтобы рассмотреть фото получше, отклонился назад. На нем были очки-авиаторы, поэтому его глаз я не видел, но у него было мужественное лицо и густые взлохмаченные волосы с выгоревшими на солнце золотистыми прядями.

И мускулы. Очень мощные мускулы.

Я всхлипнул. Если он пошутил и прислал не свое настоящее фото, то, богом клянусь, я прилечу к нему, где бы он ни был, и придушу. Нехорошо дразнить парня, который не трахался больше двух лет.

На этот раз он подписался.

Гаррет... Даже его имя было горячим.

Я вытер вспотевшие ладони о бедра. Он вполне мог меня троллить, а фотографию найти в интернете. Но почему-то она казалась очень аутентичной. Господи, неужели я спятил и потерял бдительность? Ведь обычно я мало кому доверял.

Бросив на фото еще один взгляд, я нажал на «ответить».

Как не стыдно дразнить одинокого гея, присылая ему из пустыни фото своей горячей гетеро-задницы. Откуда я знаю, что это действительно ты?

Кай.

Мой палец завис над кнопкой «отправить», а потом я послал все к чертям и нажал на нее. И в то же мгновение отодвинулся ото стола с твердым намерением поработать. Мне надо было сжечь всю ту энергию, которая распирала меня, а не сидеть и ждать, когда Гаррет ответит. Я все-таки еще не был на грани отчаяния, хоть мне и захотелось при виде всего этого камуфляжа и мышц запрыгнуть к нему на колени — или встать на свои.

Глава 4

Гаррет

Это точно не входило в мой план. Я связался с Каем с единственной целью — предостеречь, но он мне ответил, и не успел я опомниться, как между нами началась активная переписка.

Продолжать разговор было глупо, и все же я понаписал ему кучу слишком откровенной белиберды. Что хуже всего, на его месте я бы не стал себе отвечать, ведь если изложить мое письмо вкратце, то его суть была такова: «Я смотрел твои неприличные фото и гифки, и мне не понравилось, что их смотрят другие». Впрочем, эта мысль тоже не привела меня в чувство.

Он флиртовал со мной, что было несколько странно, но у меня создалось впечатление, что он машинально играл в «напугай натурала». Если бы... Я и сам играл на базе в ту же игру — только в режиме реального времени, — когда задерживался чуть дольше необходимого после того, как мне заканчивали дрочить.

Как же доказать ему, что на фото был я? И почему вообще у меня возникло желание что-то доказывать? Я хотел просто предупредить его, а не убедить в своей привлекательности. Но отступить, когда он подверг мое слово сомнению, я не мог. Я должен был защитить свою честь.

Покусывая уголок нижней губы, я просмотрел сохраненные на ноуте фотографии и нашел всего один снимок, подтверждающий мою личность. На нем я держал около левого глаза свой армейский жетон. Кай был очарователен, но очаровательность не была поводом показывать ему номер своего соцстрахования, а значит эта фотография не годилась. Единственным вариантом было снять себя через камеру в ноутбуке.

Чувствуя себя идиотом, я включил камеру, нацарапал на бумажке «доказательство Гарретности» и приставил ее к своей хмурой физиономии. Фотография получилась не очень — из-за выражения на лице и слегка запущенной бороды, но чтобы бриться почаще нужна была бритва получше, чем у меня.