Москит. Конфронтация

Именно что — здесь! До аномалии было рукой подать, излучаемая ею энергия не успевала окончательно рассеяться, и я вполне мог попытаться её вдохнуть и втянуть в себя вместе с воздухом, дабы растворить в крови и направить на восполнение потенциала. Помочь с этим должна была техника двойного вдоха.

Никогда её не практиковал и понятия не имел, на каких принципах она базируется, но название говорило само за себя, поэтому именно к управлению дыханием я и приступил.

Вдох-выдох. Вдох-выдох.

Транс.

Погрузиться в медитацию получилось без всякого труда, а дальше я сосредоточился на втягиваемой вместе с воздухом энергии, попытался усилием воли её удержать, и очень скоро в груди потеплело, а мне удалось поднять потенциал на сотую долю сверхджоуля.

Капля в море? Да и пусть! Вода камень точит.

Я отбросил сомнения и продолжил аккумулировать крохи энергии, рассеянные в пространстве. Не единожды из-за перенапряжения темнело в глазах и едва не угасало сознание, но всякий раз получалось вынырнуть из забытья прежде, чем успевал рассеяться набранный потенциал.

Усталость вкупе с мизерной эффективностью грозила обернуться катастрофой, и я взял паузу, начал раздумывать над сложившейся ситуацией и очень скоро пришёл к выводу, что излишне буквально понял название задействованной техники. Сверхсила не была связана с воздухом, она пронизывала само пространство, да я и сам, задействуя технику алхимической печи, выдавливал её из себя для ускорения регенерации буквально через поры кожи. Так не получится ли дышать всем телом сразу, не только лишь одними лёгкими?

И вновь я погрузился в медитацию, и вновь потянул в себя энергию. Поначалу будто пытался всасывать воздух через пережатый шланг противогаза, но мало-помалу приспособился и дело пошло на лад. В этой ситуации смешно было говорить о какой-то там мощности, но увеличил скорость восполнения потенциала сначала до десятых долей сверхджоуля, а потом и до нескольких целых.

Приятное тепло сконцентрировалось в районе солнечного сплетения, затем стало растекаться по всему телу, а потом я довёл потенциал до десяти килоджоулей и спёкся. Просто после очередного приступа дурноты, понял, что на большее не способен чисто физически. Иначе потеряю сознание и упущу из-под контроля уже набранный заряд. И без того пульс под две сотни ударов в минуту загнал!

Какое-то время я отдыхал и успокаивал дыхание, заодно выравнивал потенциал, свернувшийся в груди клубком колючей проволоки, напрягал и расслаблял отдельные мышцы, прокачивал через них крохи сверхсилы, не ускоряя регенерацию даже, а просто снимая боль от множества микрорастяжений. Ну а когда худо-бедно очухался, то поднял, на сколько позволила короткая цепочка, правую руку и пристально уставился на охватившие запястье кандалы.

Замок наручников при некоторой сноровке можно было отомкнуть и простой шпилькой, но будь он даже много сложнее, справился бы и в этом случае — благо учили. Едва слышно скрежетнул механизм, и вот уже разомкнутый браслет соскользнул с запястья на кровать, даже не лязгнул особо цепочкой. За ним упал второй, а энергии на это ушло — крохи.

Накатила эйфория, но поддаваться ей не стал. Перевалился набок и слез с койки, выпрямился и зашипел от боли, ещё и дурнота накатила, пришлось навалиться на спинку. Но постоял и пришёл в себя, несколько раз на пробу даже присел, а потом наскоро проделал простенький комплекс разминочных упражнений, синхронно управляя и телом, и набранным потенциалом. Поначалу движения выходили корявыми и сохранять равновесие получалось с превеликим трудом, а потенциал жёг и рвал изнутри, но время утекало как песок сквозь пальцы, поблажек себе не давал.

После двинулся к двери, намереваясь отпереть её и выйти в коридор, но вовремя обуздал этот опрометчивый порыв и подступил к незашторенному окну, глянул через частую решётку на улицу. Вид оказался знаком — насколько удалось разобрать в ночной темени, меня поместили в тот самый корпус, где прежде держали с сокамерниками, только эта комната была на втором этаже. И поскольку я имел некоторое представление о заведённых тут порядках, то крепко задумался.

Когда нас приводили в камеру или уводили на работы, на первом этаже неизменно дежурил один-единственный караульный. А кто присматривает за порядком здесь? Он же? Или отдельный надзиратель?

Если предположить, что караульные дожидаются поискового воздействия и лишь после этого начинают обход камер, то более реальным представлялся второй вариант. Слишком мало времени проходило между улавливанием энергетических помех и скрежетом сдвигаемой заслонки дверного глазка.

И что самое поганое — совсем уж бесшумно из камеры не выбраться: врезного замка нет, а с засовом могу не справиться, упадёт — своим грохотом дежурного по этажу точно всполошит. И даже если тот тревогу не поднимет, мне с ним в открытом противостоянии не совладать. Я сейчас не москит даже — комаришка полудохлый.

Нет, залог успеха — внезапность.

Я подошёл к конторке, сгрёб лежавшие на ней бумаги и вернулся к окну. В отсветах ближайшего фонаря попытался различить написанное, но на белых листах чернели иероглифы, изредка перемежаемые какими-то таблицами и схемами. Ни черта не понять, но это мне, а специалисты точно сумеют полезную информацию почерпнуть.

Их бы с собой прихватить, но как?

Прошлёпав босыми ступнями по скрипучим половицам, я распахнул шкафчик, там обнаружились медикаменты, бутыльки с растворами для инъекций, шприцы, упаковка ваты, а ещё — несколько мотков бинтов. Ими я к себе стопку листов и примотал.

На глаза попались стальные ножницы, и, откромсав излишки бинта, я взвесил их в руке и кивнул, соглашаясь с собственными мыслями.

Сгодятся!

Пришлось повозиться, но всё же разломал ножницы на две половинки, стал обладателем хоть какого-то оружия. После замер у двери и повёл ладонью по щели между полотном и косяком, попытался определить положение засова и вроде бы даже успешно.

Но горячку пороть не стал, вернулся в кровать, и нёсшееся до того галопом время, сразу замедлилось, начало ползти со скоростью улитки. Навалились сомнения, неуверенность и даже страх, стали разъедать своим тлетворным влиянием волю, да только слабину давать я не собирался.

Нет, нет и нет! Всё решено уже. Всё решено!

Но настрой настроем, а когда уловил поисковое воздействие, вздрогнул так, что подо мной кровать заскрипела. Пора!

Сердце лихорадочно заколотилось, я подскочил к двери, хоть никакой необходимости в такой поспешности и не было.

Две минуты. В среднем караульный добирался до моей камеры за две минуты.

Так вышло и на этот раз. Включился свет, ушёл в сторону кружочек-заслонка, и я выждал показавшийся безумно долгим миг, давая возможность дежурному по этажу приникнуть к глазку, прежде чем со всего маху ткнуть в него половинкой разломанных ножниц. Пережёг часть сверхсилы в кинетический импульс, и сопротивления плоти даже не почувствовал, лишь чавкнуло выколотое глазное яблоко.