Московская великая битва – контрнаступление

«После 16 октября 1941 г. – вспоминает мастер 1-го цеха Амелин – старый завод № 398 эвакуировался, а я остался в Москве. Прошло немного времени, дней 5–7, не больше, и стал организовываться новый завод, куда пришел я также в качестве мастера с небольшой группой людей в 7 человек, в большинстве своем – ремонтные слесаря. Когда мы узнали, что завод будет организовываться в помещении старого завода № 356, то пришли туда и посмотрели помещение. Помещение в некоторой степени пострадало от бомбежек. Окон не было, все было поломано. Вот мы, маленькая группа людей в количестве 10 человек, начали производить очистку стекла, приводить помещение в надлежащий вид. Затем стали подыскивать оборудование, приводить помещение в надлежащий вид. Во дворе старого завода № 356 мы обнаружили два оставшихся токарных станка, которые фактически были непригодны для работы. Но так как у нас были слесаря, то мы быстро их восстановили и начали изготовлять специальные военные заказы, но в маленьком количестве, для испытаний. После этого получили три станка-автомата, которые были также непригодны для работы. Автоматчиков у нас никого не было. Сам я когда-то работал слесарем, автоматные станки знал, но эта марка была мне незнакома. Тогда решили своими общими усилиями восстановить автоматы. Нам удалось за короткий период времени благодаря токарным станкам восстановить их. Теперь встала задача: пустить эти станки. Мы и с этой работой справились. Работали мы не покладая рук, по 18 часов, но с этим не считались. Работали столько еще и потому, что надо было восстанавливать и то оборудование, которое вновь прибывало. Также надо было заниматься отоплением помещения, ибо теперь наступила зима.

В зимний период мы получили большое количество токарных станков, получили и часть револьверных станков, причем револьверные станки были все разных систем, что затрудняло задачу оснастить их.

Люди к нам прибывали. Стали организовывать участки. На мой участок была возложена задача непосредственно заняться оснащением всего станочного парка цеха. Инструкторов не было, за исключением одного, от которого ожидать многого не приходилось, все приходилось делать самим. Давалось, правда, нелегко, но мы с этим боролись. И в течение месяца восстановили все станки. Это было примерно в декабре месяце 1941 г.

После того как было опубликовано в центральных газетах о работе нашего завода, в том числе и обо мне, как о мастере данного участка, я почувствовал большой долг за собой перед страной, перед фронтом. Я стал прилагать еще больше сил для того, чтобы добиться высокого процента выполнения нашей программы» (к. 5).

Майор в отставке москвич Владимир Галл вспоминал: «В самом конце декабря, перед Новым годом, в Москве развесили плакаты, на которых был изображен солдат в полушубке и шапке-ушанке, а текст под рисунком гласил: «С наступающим!». И все понимали второй, главный, смысл этих слов. Хотя до конца войны было еще очень далеко…».

Новогодний плакат

В это время. В адрес Военного совета 16-й армии приходит поздравление от трудящихся Фрунзенского района столицы: «Поздравляем вас и ваших боевых друзей с Новым годом. Желаем вам доброго здоровья и еще больших успехов в деле уничтожения фашистских разбойников. Мы твердо верим, что 1942 год будет годом новых решающих побед над фашистскими захватчиками». В ответной телеграмме Военного совета армии говорится: «Дорогие товарищи! Бойцы, командиры, комиссары и политработники нашего объединения с чувством глубокой благодарности приняли ваши поздравления и новогодние подарки. В них мы чувствуем величайшую силу народного единения, заботу и любовь народа к воинам Красной Армии.

Ваша забота о Красной Армии вдохновляет нас на новые подвиги. Она зовет на беспощадную борьбу с врагом и требует истреблять всех до единого немецких оккупантов, пробравшихся на священную советскую землю.

Воины Красной Армии, верные военной присяге, традициям великого русского народа, окруженные народной заботой, бесстрашно идут в бой, они не жалеют своих сил, презирают смерть во имя победы и крепко держат в руках боевое оружие, изготовленное советским народом из советского металла на советских заводах.

В истреблении немецких оккупантов величайшая роль принадлежит и вам. Все свои силы, всю свою энергию вы отдаете на службу фронту» (к. 32).

Командир 1-й гвардейской танковой бригады М. Е. Катуков в своих мемуарах написал: «В канун Нового года, 31 декабря, наши части и подразделения вели бои за Тимково, овладев населенным пунктом и закрепившись на занятых позициях, готовились к новым боям. Мы основательно вклинились в фашистскую оборону на ламском рубеже.

В селе Ивановское впервые по-фронтовому встречали новый, 1942 год. Вместе с танкистами 1-го батальона собрались в одном из классов зооветеринарного техникума. В окнах – ни стеклышка, они наглухо забиты фанерой. Печурку накалили докрасна, накрыли праздничный стол. Сервировка – жестяные кружки, солдатский походный нож. На столе – хлеб, соль, чеснок, кусок сала, фляги с водкой. Сто пайковых граммов на человека.

Приехали к нам в новогоднюю ночь гости – поэт Сергей Алымов и исполнительница народных песен Клавдия Ивановна Иванова.

Первое слово за новогодним столом о тех, кого теперь нет с нами, кто отдал свою жизнь в борьбе с проклятыми фашистами. Вспомнили Воробьева, Лавриненко, Ивченко, Лакомова, Семенова, Лескина, Ракова, Рябова, Молчанова и других. Вспомнили и помолчали, как положено на тризне по друзьям.

Пожелали быстрейшего выздоровления Загудаеву, Рафтопулло, Кукаркину, Борисову – всем, кто встречал Новый год на госпитальной койке. Знать бы их адреса, послали бы всем поздравительные солдатские «треугольнички». Написали бы дорогим товарищам: «Возвращайтесь скорее! Ждем вас, гвардейцы! Впереди еще очень много боев, и вы, обстрелянные танкисты, познавшие по чем на войне фунт лиха, так нам нужны!».

А потом предоставили слово нашим гостям. Сергей Алымов читал свои стихи. Многие из них, переложенные на музыку, мы знали, но взволнованное чтение поэта придало нашему новогоднему вечеру ту «домашность», с которой мы, танкисты, распростились не на одну зиму, не на одно лето.

Поэт Сергей Алымов писал преимущественно тексты для советских песен; наиболее известные из них – «Вася-Василёк», «Хороши в саду цветочки», «Краснофлотский марш», «На торпедных катерах». Алымову принадлежит также литературная обработка песни «По долинам и по взгорьям».

Сергея Алымова сменила артистка Иванова. В полутемном классе зазвенела старинная русская песня «Вот мчится тройка удалая». И нас, слушавших, унесло далеко к берегам великой русской реки.

Чуть ли не до рассвета затянулся наш новогодний вечер. Тепло мы простились с первой концертной маленькой бригадой, посетившей гвардейское танковое соединение на фронте. Позднее артистические бригады у нас в войсках бывали нередко, но приезд первой сразу после горячего боя за Тимково запомнился навсегда. В знак дружбы и будущих встреч подарил я тогда Сергею Алымову трофейный пистолет».

Командир 24-й отдельной стрелковой морской бригады И. М. Чистяков вспоминал новый год так: «Пошел снег, подул сильный ветер, разыгрался буран. Моряки 24-й бригады поползли вперед. Гитлеровцы, очевидно, не предполагали, что в такую новогоднюю погоду советские воины двинутся в атаку и, на счастье моряков, редко освещали нейтральную зону. Когда над нашими смельчаками взвились ракеты, они замирали на месте, а потом снова продолжали свой путь. Часа через два они были перед вражескими траншеями. На рассвете моряки бросились вперед и ворвались в деревню. Противник, оправившись от первого удара, стал оказывать сопротивление, завязались уличные бои. Отважно дрались матросы и офицеры, выбивая фашистов из домов и подвалов.

Не обошлось и без курьезов. Матрос Мурзин, высоченный здоровяк, заметил фашистского офицера, выглядывавшего из подвала. Матрос не растерялся, схватил его за волосы, вытащил наверх и обезоружил. Находившиеся в подвале трое гитлеровцев, видя, как легко расправился советский моряк с офицером, подняли руки.

Деревня Тимково была очищена от врага. Так встретили моряки новый, 1942 год.

В этих боях бригада понесла тяжелую утрату. Отражая контратаку противника, погиб комиссар бригады Василий Иванович Тулинов. Не было больше с нами одного из создателей бригады, который с первых дней боев всегда находился среди моряков, разделяя с ними все трудности. Он умел горячим, идущим от самого сердца большевистским словом воодушевить моряков на подвиг.