Московский Бродвей

– И пришлось заплатить, – закончил за нее Слава, – никуда не денешься.

– Значит, – спросил я, – они фактически контролируют прибыли артистов, гастроли которых организовывают их люди?

– Да, – кивнула Анжелика, – но правильнее было бы сказать, что без них никто просто не сможет организовать гастроли в провинции. И даже концерт в Москве в крупном зале. У них монополия, понимаете? А если не согласишься на их условия, то мигом перекроют воздух. Не будет ни гастролей, ни концертов. На телевидении забудут. Клипы никто не станет показывать даже за большие деньги. А так – все нормально. И гастроли, и диски… В тех городах, куда мы приезжали, мои диски продавались в каждом ларьке.

– Это несмотря на маленький тираж?

– Хм… Тираж пиратских дисков в десятки раз превышает тиражи легальных копий. А у меня, наверное, в сотни раз превышал… Постарались наши пираты…

– Вы благодарите пиратов? – удивился я. – Вот это странно. Обычно артисты на чем свет стоит их поносят.

Анжелика только махнула рукой:

– Это они так, для виду устраивают показательные выступления, на которых бульдозером ломают компакт-диски и сжигают пиратские видеокассеты. И в интервью всячески поносят пиратов. На самом деле многие артисты сами имеют довольно ощутимые деньги, которые им отстегивают пираты. Ну посудите сами – фирменный компакт-диск стоит минимум рублей сто пятьдесят. То есть, грубо говоря, около пяти долларов. Для нашего среднего гражданина это немалые деньги, особенно в провинции. В Москве, конечно, их покупают, и то неохотно. А пиратский диск в три раза дешевле. Конечно, человек скорее купит у пиратов. Поэтому их тиражи гораздо выше и прибыли соответственно тоже. И что самое главное, благодаря пиратам повышаются сборы в провинции. Люди уже купили диски, послушали твои песни и хотят увидеть вживую. Значит, и артистам выгодно.

– Странно. Я думал, что пираты, наоборот, понижают сборы от продажи дисков.

– Да, понижают. Но сборы от продажи дисков очень малы и роли в нашем бюджете почти не играют. А вот реклама – дело совсем другое. И если бы не пираты, то пришлось бы гораздо больше денег платить за рекламу, и все равно сборы на концертах были бы меньше. У нас же люди рекламу не любят, особенно когда она навязчивая… А тут человек сам купил диск, который ему никто не навязывал. И сам потом купил билет… И значит, все довольны – и артисты и зрители. И сами пираты, которым не надо платить грабительские налоги государству. Так что получается, что артист вообще в принципе не должен ругать пиратов.

– Но ведь ругают…

– Для виду… – пожала плечами Анжелика.

– Хм… Это, должно быть, очень выгодный бизнес?

– Еще бы. Говорят, там крутятся гигантские деньги. Сотни миллионов долларов. Дело в том, что изготовление компакт-дисков стоит копейки. Их контрабандой везут из Китая и Болгарии: там находятся центры по изготовлению пиратских дисков. Но, я слышала, потихоньку и у нас появляются подпольные заводы. В принципе аппаратура там малогабаритная, так что такой заводик можно оборудовать даже в небольшом подвале. Продаются нелегальные копии за ощутимые деньги – по сравнению с накладными расходами. Чистый доход, как говорят, достигает пятисот процентов.

– Ого! – присвистнул я. – Такие доходы бывают только в торговле наркотиками. Ну и, пожалуй, оружием.

– Да. Поэтому, если арестуют партию пиратских дисков, хоть на сумму в несколько миллионов долларов, сами пираты от этого почти не пострадают. Ну просто чуть-чуть огорчатся.

– И кто же за всем этим стоит?

Анжелика и Слава переглянулись.

– Эти деятели гораздо круче и Разиной и Консона, вместе взятых. Говорят, им покровительствует московская милиция…

– Неужели? – изумился я. – А откуда эти сведения?

– Да, собственно, никаких сведений нет, – ответила Анжелика, – так, просто слухи, домыслы. Сплетни, если хотите. Но за этими сплетнями стоят реальные люди. И реальные, очень большие деньги. Был один случай…

Я заметил, что Петрунин как-то напрягся и даже сделал в сторону Анжелики протестующий жест. Она посмотрела на администратора и запнулась…

– Случай? – повторил я. Мне показалось, что именно сейчас мы и узнаем какую-то очень важную информацию. Так и получилось…

– Да так, – неуверенно махнула рукой Анжелика, – ничего особенного…

Я положил ладонь на ее руку и как можно более проникновенно сказал:

– Поймите, Анжелика, если я буду знать полностью всю информацию, я смогу вас эффективно защищать. Я должен быть в курсе всех ваших дел. И по возможности в курсе всех отношений, которые у вас были с деловыми партнерами, конкурентами… Всеми, кто мог вам поставить подножку. А если нет… Если я не буду знать всего, то защита имеет гораздо больше шансов провалиться. Понимаете?

Анжелика кивнула. Лицо Петрунина осталось каменным. Он явно не хотел, чтобы она рассказывала мне об этом случае…

– Я могу дать любые гарантии, что все наши разговоры останутся в тайне. Поймите, это и в моих интересах… И в ваших… У нас сейчас общие интересы.

Анжелика кивнула и, осторожно глянув на Петрунина, начала:

– Да… я понимаю… Хорошо, я расскажу… Как-то раз мне позвонил тот же самый человек, который с тех пор был вроде нашего куратора. И пригласил на встречу, сказав, что нужно обсудить кое-какие важные вопросы. Это было странно, потому что обычно он сам приезжал.

– Зачем?

– Подписать бумаги. А чаще получить деньги. Ведь обычно основные сборы за билеты проходят черным налом. То есть вне нашей бухгалтерии, которая попадает в налоговую инспекцию. В провинции вообще иначе не бывает…

– Значит, это было что-то вроде дани?

– Ну… Можно так сказать. Но они это называли «оплатой услуг». Понимаете, все равно мы не могли отказаться от их этих самых «услуг» просто потому, что больше никто их не оказывал… Они были почти монополистами.

– Почему – почти?

– Потому что Разина и Консон – их конкуренты. Как мы со временем поняли, не такие сильные, но все равно время от времени вспыхивают схватки.

– Ясно… А что, если сейчас идет именно такая схватка?

– Может быть… И это лишний раз подтверждает, что всю эту чудовищную провокацию организовали именно они…

Я с сомнением покачал головой. Все-таки предположить, что всенародно любимые артисты устраивают покушения на самих себя…

– А что, если это ваши «хозяева»?

Анжелика отрицательно помотала головой:

– Я же приношу им деньги. И немалые. Зачем им это?

– Понятно, – вздохнул я, – ну и что было дальше? Когда вы приехали на встречу.

– Мы встретились в каком-то ресторане. За столиком сидел внушительного вида немолодой уже человек. Мы сели напротив.

– Как он представился?

Анжелика вопросительно посмотрела на Петруника.

– Георгий Ильич, – как мне показалось, не слишком довольно ответил он.

– Да, именно так. Он сказал, что возглавляет фирму, которая оказывает нам услуги. Мы все поняли и вопросов больше не задавали.

– О чем был разговор?

– Поначалу обо всякой ерунде. Мы ужинали, он рассказал пару анекдотов, потом немного выпили. Совсем чуть-чуть, ведь впереди был важный разговор. Ну и потом Георгий Ильич сказал, что планируется выпуск двух моих компакт-дисков. Мы их давно записали, но не могли выпустить – фирмы предлагали невыгодные условия. А он предложил очень странный путь… Мы выпускаем диски маленькими тиражами. И не получаем за это ничего. Зато потом, в течение полугода, он обязуется не взимать с нас деньги за «гастрольные услуги». Слава быстро посчитал все в уме – и получилось, что это нам очень выгодно.