Московский магический университет

— Что-то такое я и предполагал… Какую-то большую цель… У меня такого нет.

К нам подошёл Валера Дунаев.

— Калинин, твои родители погибли при нападении на Саров, верно? Почему ты хочешь отдать жизнь за страну, которая позволила погибнуть твоим родителям? Военное командование СССР оставляет желать лучшего, и последние события тому только подтверждение. Мне бы не хотелось погибнуть из-за ошибки горе-генерала… Да и отдавать жизнь за страну в очередной бессмысленной войне… Добровольно я бы на это не согласился.

— Ну, давай расскажу тебе по пунктам, Валера. Во-первых, судить о нашем командовании, не зная досконально всей ситуации, попросту глупо. Мы видим, в лучшем случае, верхушку айсберга. Легко сказать — «мы должны были сделать вот так» уже после того, как всё случилось.

Во-вторых. Ты хочешь знать, в обиде ли я на Советский Союз из-за смерти своих родителей? Да, в обиде. Но я уже не восьмилетний мальчик и понимаю, что обвинениями других ничего не добьешься. Сейчас уже в моих руках ответственность за то, чтобы подобные трагедии не происходили.

И в-третьих. Знаешь, почему ты вообще сейчас живешь? По какой причине условия твоей жизни нормальны? Причину, по которой ты имеешь кров над головой, не умираешь с голоду, и не являешься чьим-то рабом? — я замолчал и посмотрел в глаза Дунаева. — Это был вопрос, Валера.

Я так увлекся, что не заметил, как за нашим разговором следила уже вся раздевалка. Хотя это даже хорошо. Пускай тоже послушают.

— Потому что наши предки отдавали свою кровь за Родину… — выдал спустя долгую минуту Валера Дунаев.

Глава 20

Все мои попытки достучаться до Синицына проваливались. Парень со мной соглашался, говорил «Всё — с этого момента я буду уверен в себе!», однако буквально через несколько дней его вера в успех вновь исчезала.

Я разговаривал на этот счёт со старшим лейтенантом, и он сказал, чтобы я не прекращал его подбадривать, мол, эффект накопится. Правда, я уже в это особо не верил.

Немного обрисовав ситуацию, я решил спросить Антона. Всё-таки маг разума — может, что-то подскажет.

— Садись, — Рухтин рукой показал на стул возле его доски с планами. — Если идти по жесткому пути, то это легко решается гипнозом. Но, сам понимаешь, это незаконно.

— Так мы с его письменного разрешения.

— Всё равно плохая идея, хоть уже и более законно. Подобные внушения изменяют личность человека. Если перестараться, то можно довести логику разума до машинной программы. Да — да, нет — нет. Лучше обойтись без таких вмешательств.

— И каковы другие варианты?

— Найти источник проблемы. Возможно, на парня что-то давит, например, боится не оправдать ожидания. Он из аристократов?

— Нет, советский.

— А родители кто? Потомственные маги?

— Да, по отцовской линии. Папаша, правда, у него разгильдяй и пьяница — бросил семью, когда Глебу было пять. Его растил дед — «полноценный» высокоуровневый, всю войну прошёл от начала до конца. Умер, правда, недавно… Глеб как раз тогда и рассказал.

— С дедом у него хорошие отношения были?

— Думаю, да. Глеб рассказывал только хорошее.

— Умер недавно… это пару месяцев назад?

— В декабре.

— А после этого Глеб как-нибудь изменился? Это его не надломило?

— Неделю он был сам не свой, но потом отошёл. Его настрой до и после сильно не изменился.

— Тогда всё не так очевидно… У него девушка есть?

— Насколько знаю — нет.

— Значит, надо найти. Мужчина чувствует себя увереннее, когда умеет успех у девушек.

— Хм-м, а это верно… — Я задумчиво потер висок. Идея банальна, но мне в голову не приходила. — Надо сводить Глеба туда, где много хороших девчонок. Московские клубы не подходят… Антон, ты случайно не знаешь подходящего места?

— Студенческий клуб игры в мафию. Адель как раз просила меня пригласить двух парней, но не с факультета магов разума. Вы бы отлично вписались.

— Хорошо, договорились. А почему обязательно не магов-менталистов? Слишком хорошо играют в мафию?

— Просто уже есть я и Константин Терехов, парень Жизели. Ещё менталистов клуб не потянет.

— А сколько там хороших девушек, кроме Адели и Жизели? И насколько хороших?

— В клубе набираются по несколько команд и между раундами мы общаемся в общем зале — пьем чай, едим пиццу и устраиваем другое гастрономическое безобразие. Собственно, тогда и происходят новые знакомства. Девушек там много. И все хорошие.

— Когда вы собираетесь в вашем клубе?

— В воскресенье с утра.

На следующий день, в пятницу, я удивил Глеба приглашением поиграть в мафию. Вопросов он мне задал тонну…

— Пойти в студенческий клуб мафии? Про самоотдачу Жени Калинина слагают легенды… Ты, случайно, не заболел?

— Нет, со мной всё в порядке. Мне периодически твердят, что надо иногда отдыхать, и я решил послушать разок этот совет.

— А почему ты зовешь именно меня? С Вовой Беловым ты дружишь явно больше.

— Ты из моего отделения и постоянно с грустной миной, — ответил я честно. — Думаю, тебе тоже стоит развеяться. Ты часто гулять ходишь?

— Не особо. Времени на это практически нет.

— Ну и славно. Один человек сказал мне, что студенческие годы надо тратить на веселье.

— Нет, Жень, ты точно заболел…

— Нормально со мной всё. Просто Антон уж больно хорошо отзывался о клубе. Говорит, там весело и полно хороших девчонок.

Глеб посмотрел на меня подозрительным взглядом.

— Ты хочешь познакомиться там с девушками?

— Почему нет. И тебя там заодно с кем-нибудь познакомим.

— А почему ты не встречаешься с Быстровой? Все знают, что она по тебе сохнет…

— Не хочу. У нас характеры разные.

— Мне кажется, на неё пол гвардии засматривается, а тебе лишь бы она отстала… Я думал, ты с ней не встречаешься потому, что не хочешь отношений в принципе. Так мне Нонна как-то раз сказала… Но теперь я тебя совершенно не понимаю.

— Так ты пойдешь в клуб?