Мост через Бездну

Джон, например, находил это отвратительным. Киборги последних серий внешне не отличались от него самого, и Митчел каждый раз с вздрагивал, встречая на иных планетах свои биологические копии, клонированные на механические эндоостовы. Подобные встречи всегда ставили его в неловкое, дурацкое положение.

Впрочем, это была лишь одна из многих причин, по которым он ненавидел все связанное с мрачным уступчатым сооружением, а особенно с расположенной в цоколе усыпальницей, где ждали триумфального часа своей реинкарнации несколько поколений Сент-Иво.

…

Свой последний визит сюда он запомнил навечно.

– Наша корпорация распростерлась на половину освоенной человеком Галактики. – Говорил Арамант стоя у панорамного окна на верхнем этаже Башни. – Основные предприятия базируются в ста двадцати развитых системах, – это не учитывая научных центров и вспомогательных производств. Финансовый оборот "Киберсистем" исчисляется триллионами кредитов. Корпорация процветает, но я провел собственный анализ и пришел к удручающему выводу: мы стоим на краю пропасти. Еще один шаг вперед приведет к неизбежному краху.

– Не понимаю тебя, брат. – Ответил Джон, который никогда не пытался вникать в тонкости семейного бизнеса.

– Я объясню. – Кивнул Арамант. – По моему убеждению, корпорация уже сейчас находится в стадии противостояния с остальным человечеством. И дело вовсе не в конкуренции. Нам действительно нет равных на галактическом рынке робототехники, но… мы исчерпали себя в создании механических и, особенно, – биомеханических устройств. – Он говорил ровно, сдержанно, будто речь шла не о грядущем крахе огромной промышленной империи. – Все, дозволенное нормами человеческой морали и галактического права, уже создано и доведено нами до совершенства. Отсюда вывод: дальнейшее развитие "Киберсистем" лежит за пределами юридического и морального фола.

– И что ты собираешься предпринять? Зачем ты вынудил меня вернуться на Гермес?

– Я планирую продажу всех головных предприятий корпорации конкурирующим фирмам. – Спокойно ответил Арамант. – Только не перебивай, сейчас я объясню тебе смысл, скрытый в подобном шаге. – Предупредил он и продолжил, прохаживаясь вдоль поделенных на сектора панорамных окон:

– Как я уже сказал, мы стоим у черты, за которой нас ждет либо кризис перепроизводства дозволенных, но морально устаревающих моделей, либо дальнейшее развитие, автоматически вступающие в конфликт с законами и этикой. Ни одно, ни другое недопустимо. Я долго размышлял над этим, и пришел к выводу, что из сложившейся ситуации существует лишь один выход: продажа наших производств и вспомогательных исследовательских центров трем десяткам избранных мною фирм. Подобный шаг вдохнет в деятельность конкурирующих компаний новый смысл. Они неизбежно ухватятся за перспективу развития и начнут движение вперед, но ломка стереотипов будет очень болезненна, особенно если учитывать консерватизм Центральных Миров, составляющих костяк Конфедерации Солнц.

Видимо Арамант продумал все до мелочей.

– Продав предприятия, мы не теряем ничего. – Продолжал он. – Нам заплатят огромные деньги, которые будут использованы по назначению. Исчезнув из поля зрения Галактического сообщества, мы спокойно переждем бурю, которая неизбежно грянет уже в ближайшие годы. Для меня важно, что не "Киберсистемы", а другие корпорации преступят закон. Конфликт Центра и Окраины неизбежен. Впрочем, я не думаю, что грянет тотальная война. Скорее это будет цепь локальных конфликтов.

Он ненадолго задумался.

– Тем временем мы, – я имею в виду комплекс Башни, – никем не опознанные, на существующем тут уникальном оборудовании, будем разрабатывать принципиально новую продукцию, с тем, чтобы возродится из небытия в тот момент, когда другие фирмы расчистят нам дорогу.

Джон, выслушав брата, пожал плечами.

– Тебе виднее Арамант. Возможно, твой план гениален, но я, по-моему, уже говорил тебе, что не играю на данном поле…

– Играть будут все. – Жестко оборвал его брат. – К сожалению, у меня нет необходимого лимита времени на предварительную подготовку. Из-за ситуации с нашими изделиями, сложившейся на Флиреде*, лавина событий может сорваться в любую минуту, но в данный момент я еще не готов к быстрой и эффективной ликвидации "Киберсистем". Мне попросту не разорваться на части, – пояснил он, – а привлекать людей посторонних, как ты должен понимать, еще хуже, чем форсировать события в одиночку. Поэтому я вызвал тебя и собираюсь пробудить наших драгоценных старцев – все поколения семьи Сент-Иво очнуться от сна и будут помогать мне в ликвидации производств.

…Это была роковая ошибка Араманта.

Он думал о них как о заинтересованных лицах, но просчитался. Старческие рассудки, выпущенные из ледяного узилища, прежде всего, интересовались собственной выгодой, их обуревали пороки и страсти, они грезили не будущим величием возрожденной корпорации, а сиюминутными страстями, словно изголодавшаяся свора монстров, жаждущих утолить свой неуемный голод…

Об этом было жутко вспоминать. Оказывается, у каждого из бывших правителей Башни имелись свои тайные пороки, тщательно скрываемые при жизни.

У Джона кровь стыла в жилах.

Арамант выпустил в виртуальное пространство Башни рассудки демонов, – вот кем на самом деле являлись поколения его предков.

Митчел всерьез думал, что сойдет с ума в ту роковую ночь. Единое информационное поле Гермеса демонстрировало ему такие выходки очнувшихся фантомов, что от них цепенел рассудок.

Каждый из них, получив относительную степень свободы, а вместе с ней и частичный контроль над исполнительными устройствами Башни, спешил уничтожить улики, либо в последний раз насладиться тайным пороком, но всех опередил Андре Сент-Иво, не подозревавший что разум Теи Митчел, под влиянием длительного низкотемпературного сна сумел постепенно избавиться от внедренных на Зороастре программ абсолютного послушания.

По роковому стечению обстоятельств в момент ее пробуждения рядом находился не виртуальный призрак Андре, а Арамант, который, повзрослев, стал похож на отца как две капли воды.

Полубезумная женщина, на протяжении многих лет осознававшая свое рабское положение очнулась от криогенного сна с одним неистовым желанием – покарать мужа.

Сердце матери слишком поздно подсказало ей, что рядом с саркофагом стоит не Андре, который давно состарился, а ее сын Арамант…

Она убила его.

Джон увидел это позже в записи; на момент роковых событий он, насмотревшись на "забавы" своих предков, попросту напился до состояния полной невменяемости.

Его мать, даже не осознав ошибки, страшась, что зомбирующие программы вновь обретут власть над ее рассудком, бежала с Гермеса, подняв со стартовых полей резервный флот "Киберсистем".

Безумное желание мести влекло ее к планете, где генные инженеры и нейропрограммисты надругались над ее разумом и телом.

Она хотела лишь одного: превратить Зороастру в пылающий костер… и сгореть в яростном огне мщения.

Ей удалось это.

Пустые страницы, так тщательно вырванные из истории прошлой Конфедерации, хранились здесь в Башне, а если говорить точно – в памяти Джона.

В ту злополучную ночь началась его новая жизнь.

Проснувшись от сравнимых с землетрясением вибраций, (это был тот миг, когда резервный флот "Киберсистем" стартовал с Гермеса) он с трудом пришел в себя и попробовал связаться с Арамантом, чтобы спросить, что случилось.

Послушные исполнительные системы ответили, что Арамант Сент-Иво не может говорить с ним… по причине физической смерти.