Мост в прошлое, или Паутина для Черной вдовы
Шрифт:
– Гена! – заорала Марина, метнувшись от окна в соседнюю комнату, но там было пусто. На вешалке в коридоре отсутствовала Генкина куртка.
Коваль метнулась обратно в большую комнату, к разложенному дивану, где по-прежнему спала Виола, укутавшись в плед.
– О, черт!!! Ветка, вставай! – Марина тормошила подругу за плечо, но та продолжала крепко спать, даже не изменив позы.
Коваль не стала долго церемониться, схватила вазу с хризантемами, бросила цветы на стол, а воду вылила на Ветку. Та завизжала и села, тараща глаза.
– Сдурела совсем?!
– Машина твоя сгорела, иди
– Ты чтооо?! Кааак?! – все еще плохо соображая, проговорила Виола, выбираясь из-под пледа.
– Синим пламенем, – мрачно пошутила Марина, садясь на край дивана и наблюдая за тем, как подруга мечется по комнате в поисках халата, а потом выбегает в кухню, откуда через минуту раздался истошный вопль:
– …твою мааать! Прокатная машина!
– Ну, вот и радуйся, что не своя, – констатировала Коваль. – Хотя бабки платить все равно придется. Но это мелочи. Вопрос в другом – кто? И зачем?
– Ты думаешь, что это поджог? – спросила, опускаясь в кресло, вернувшаяся с кухни Виола.
– А что тут думать? В свете последних событий это единственная версия. В случайное самовозгорание я как-то не верю. Да и менты скоро пожалуют.
– Не пожалуют. Она на левый паспорт была взята, – вздохнула Ветка.
«Н-да, как я забыла-то… Ты ж такая хитрая у нас, подстраховалась…»
– Тогда и денег с тебя не потребуют – ибо не ты машину брала, – заключила Коваль вслух. – Но, Ветка, дело же не в деньгах и не в тачке, ты сама-то понимаешь?
Ветка понуро молчала.
– И ведь я знаю, с чьей подачи это сделано, – мягко продолжала Марина. – И даже знаю, почему. И ты сама, если хорошо подумаешь, тоже поймешь. Я не хочу давить… Но если ты сама себе не поможешь, то никто этого не сделает. Подумай об этом, ладно?
Марина встала с дивана, мимоходом потрепала подругу по голове и ушла в ванную. Взглянув на дисплей зажатого в руке мобильного, увидела пять пропущенных звонков от Хохла и ухмыльнулась довольно.
– Не выдержал, значит. Ну, ничего нового. Ладно, позже разберемся.
Небрежно бросив мобильный на стиральную машинку, она шагнула в душевую кабинку, маленькую, без привычных наворотов вроде гидромассажа. Короткие волосы требовали куда меньшего внимания, чем привычные длинные, и Марина в который раз похвалила себя за решение столь кардинально сменить имидж. Кроме того, стильная стрижка делала ее лицо моложе. Единственное, что по-прежнему мешало, так это послеоперационные шрамы, которые все еще приходилось тщательно маскировать слоем грима. «Ничего, это тоже пройдет».
Теперь ей нужно было решить две проблемы – что делать с Веткой и как тонко намекнуть Бесу о том, что она знает о нем нечто, чего знать никто вообще не должен. И вот это второе влекло за собой новую проблему – как после этого выжить и улететь домой. Потому что вряд ли Гришка обрадуется.
– Ветка! – крикнула она, приоткрыв дверь и вытираясь большим полотенцем. – А твой благоверный электронной почтой пользуется?
– А как же, – откликнулась Ветка из кухни. – Зачем тебе?
– А у него собственный ящик, личный, или это мэрская почта через администрацию? – игнорируя вопрос, продолжала Марина.
– Есть и личная,
и мэрская. Да зачем тебе?– А вот ты, например, можешь ему написать, если его нет в городе, а ты дико соскучилась?
– Да что ты приклеилась-то, Маринка?! – не выдержала подруга и, бросив на стол нож, которым резала помидоры для салата, вошла в ванную. – Зачем тебе Гришкина почта?
– В любви хочу объясниться.
– Угу. А я супруга губернатора Калифорнии, – кивнула Ветка согласно.
– Ну, для Калифорнии твой Бес пока не дозрел…
– Марина, хватит, а? Зачем тебе эта почта далась?
– А вот этого, милая, я тебе не скажу. Пока не скажу, – уточнила Коваль, чмокнув подругу в щеку и бочком пробираясь мимо нее в коридор.
Ветка только головой покачала – знала, что выспрашивать бесполезно. Они уселись в кухне напротив друг друга, и ведьма продолжила нарезать салат, а Марина с наслаждением принюхалась к аромату корицы и свежего кофе, стоявшего в джезве перед ней.
– Тебя дома-то не хватятся? – спросила она, наливая напиток в чашку.
– Мне все равно. Гришки сейчас нет, а кто потом ему настучит – какая разница? У меня ни малейшего желания нет возвращаться, вот не поверишь.
– Не поверю – после того, что ты мне вчера наговорила.
Коваль улыбнулась, как будто воспоминания о вчерашнем разговоре вызвали у нее исключительно положительные эмоции, и отпила глоток кофе.
– Слушай, а ты почему мне про девицу свою ничего не расскажешь? Стесняешься?
Ветка посмотрела укоризненно, сбросила порезанные помидоры с доски в большой синий салатник и взялась за красный болгарский перец.
– Марин, давай про это не будем. Это мое личное дело – ведь так?
– Так, – кивнула Коваль согласно. – Но оно было твоим до тех пор, пока я вчера не была вынуждена «полицейские развороты» на ледяном асфальте выписывать. Пожить, знаешь ли, хочется, а под окнами тачки горят. Прямо старые добрые «лихие девяностые». А я как раз с тех пор не выношу вида горящих машин, если знаешь.
Она передернула плечами и умолкла. Ветка знала, о чем речь. В самом начале «карьеры» вот так же подручные Мастифа сожгли в машине одного из приятелей Коваль, а потом уже у нее на глазах на костре для шашлыков и ее любовника Олега Черепа. Марина потом долгое время вообще не могла видеть открытого огня и только через несколько лет смогла справиться с этим страхом. Сегодняшняя горевшая машина не добавила оптимизма…
– Прости меня… Я просто не думаю, что это так уж важно. Ну, увидела девку в стрип-клубе, запала… Квартиру снимаю, она там живет, видимся не очень часто. Для того и машину беру в прокате, и парики с собой таскаю, и линзы, и паспорт левый.
– А тебе не приходило в голову, что эта кукла кого-то в твоей съемной квартирке привечает? – спросила Марина, раскуривая сигарету.
Ветка задумалась. Коваль покуривала и ждала, когда подруга что-то переберет в памяти и решит поделиться этим. Но Ветка только отрицательно замотала головой:
– Нет, Мариш. Этого не может быть.
– У меня другое мнение на этот счет, – спокойно отозвалась Марина. – Хочешь, докажу?
– Как? – скривилась Виола, и в глазах ее мелькнуло что-то похожее на страх.