Мотоцикл, парень, девушка.

— Извини за мою порывистость. Просто не мог не сделать этого. Ты меня пленила как цветок — красотой, нежностью, теплотой.

— Ничего. Теперь я точно знаю, что дикий мужчина существует, и которые умеют говорить комплименты такие красивые, — девушка заливисто рассмеялась и сама потянулась к нему, чтобы поцеловать. Их губы встретились на полпути, а чувства счастья и чего-то таинственного разлились как ручеёк.

На задворках сознания они уловили голоса, которые принадлежали друзьям и Саве. Отойдя друг от друга, они, улыбающиеся, посмотрели в глаза. Там отражались многие чувства, но больше всего они чувствовали родство душ и чувство правильности своих действий.

Как всегда, обстановку разрядил Сава, он, подхватив под руку с одной стороны сестру, с другой Семёна, повёл в гостиную, где их ждали друзья.

***

Через час гости стали расходиться, обещая, что вот на выходных точно направятся на природу. Пока гостей Семён провожал до дверей, Сава подошёл ближе к музыкальному центру и нагнулся для того, чтобы внимательно осмотреть его, а сестра направилась к матери Семёна на кухню.

Парень потянулся к колёсику громкости, когда уловил что-то тёмное в отражении стекла, а сквозь шум дождя и музыки он отчётливо услышал:

«Время на исходе. Год проходит. Пора».

Но сколько раз парень потом не перематывал это место, голоса не было.

***

На следующий день они встретились на главной площади, возле фонтанов, случайно. Проезжая на мотоцикле, парень заметил девушку, которая сидела на скамье с ногами и что-то увлечённо рисовала в альбоме. Она была так ослепительно прекрасна, что сердце парня каждый раз замирало при каждом её движении и мимике! Ляна держала в одной руке альбом, а другой то размашисто вела линии, то резко склонялась и вырисовывала явно мелкие детали. Солнышко озаряло это творчески хмурящееся личико, которое всё же озарялось изредка улыбкой.

Парень поспешил к ней.

— Привет, — улыбнулась девушка, продолжая что-то увлечённо рисовать в альбоме, а одним глазом озорно посматривая на него. Но когда Сёма хотел заглянуть ей через плечо, Ляна спрятала бумагу в сумку.

— Привет. Я… эмм… ммм… — немного помялся парень, почувствовав сегодня робость.

— Ты разговорчив, вундеркинд. На свидание меня хочешь пригласить? — неожиданно озорно блеснула глазами Ляна, которая оказалась тихоней лишь в компании.

— Да, — покраснел парень и подал руку, на которую девушка сразу же оперлась и спрыгнула со скамьи.

— Куда пойдём? — спросила Ляна, поправляя сумку на плечах.

— Ну, не совсем мы будем передвигаться ножками, — и парень показал на своего красавца, «железного коня». — Надеюсь, ты любишь ездить.

***

— Что для тебя жизнь? — спросил Семён, сидя вместе с девушкой в загородном кафе.

— Ну, это так просто не скажешь, — чуть замялась девушка, но, подумав, ответила: — Это движение, это любовь, чувства, стремление к чему-то, но всё же, посматривая на того, кто идёт рядом с тобой, и в нужный момент знать, что и он, и ты сможете помочь друг другу.

— Странно, но вот ты одна из немногих, кто так говорит — говорит эти слова осознанно, а не просто так, как будто прочитала и решила похвастаться этим, -поцеловав девушку, парень довольно улыбнулся.

— Поехали. Я покажу тебе одно замечательное место.

За эти часы они объездили места, которые были прекрасны и красивы. И лишь одно место девушке не понравилось, и она попросила уехать как можно скорее.

— Ну, что ты, Лян, — парень обнял её крепко, и, посмотрев сначала на кладбище, а затем на вечернее небо, где стали появляться тёмные тучи. — Как не прискорбно, но и это место наша жизнь. Его тоже надо знать и уважать. Ладно, поехали. Нам надо успеть тебя привезти домой.

Мотоцикл заурчал и повёз пассажиров.

***

В лицо бьёт холодный ветер, а над головой нависли серые тучи, словно предвидя то, что случится через несколько минут. По пустынной дороге нёсся мотоцикл, неся на себе двоих. Руль держал парень, напряжённо замерев, а за спиной у него, цепко держа любимого за талию, сидела девушка, прижавшаяся лицом к спине водителя. Мотоцикл всё набирал скорость, а у парня сердце словно закоченело. Он глубоко вдохнул воздух, как-то растерянно оглядываясь, рассматривая ночные силуэты деревьев через стекло шлема. Защипало уголки глаз, а по щеке прочертила слезинка. Он на миг зажмурился, а потом, тряхнув головой, как-то обречённо рассмеялся.

— Лёля, ты чего молчишь? — голос был глухим, но девушка списывает это на шлем.

— Мне страшно просто, пожалуйста, помедленней! — просит Лёля, не смея даже открыть глаза.

— Нет, это весело, — замечает парень. И ему действительно становится весело. А почему бы и нет, когда он рядом с НЕЙ.

— Ничего подобного. Пожалуйста, это слишком страшно!

— Тогда скажи мне, что ты меня любишь, — улыбается парень, смаргивая слёзы.

— Хорошо, я люблю тебя. Тормози! — просит девушка, не понимая Сёму. Он не казался ей адреналинщиком или сорвиголовой, за что она, в общем-то, его и любила. Хотя нет, не только за это.

— Теперь обними меня ОЧЕНЬ сильно, — просит Семён, ощущая, как девушка прижимается к нему сильнее, даря тепло и счастье. Улыбка не сходила с лица парня. — Можешь снять мой шлем и надеть его на себя? Он мне надоел…

— Но…

— Надень его на себя, — закричал он, а девушка, испуганно вздрогнув, аккуратно сняла шлем с любимого и надела его на себя.

— Всё, — крикнула она, чтобы он услышал. В её груди что-то защемило, предчувствуя плохое.

— И я люблю тебя, — долетели до неё слова парня.

Дорога сделала крутой поворот, и мотоцикл врезался в полуразвалившееся здание…

***

— Неделю назад двое молодых людей катались на мотоцикле и врезались в здание бывшей больницы из-за неполадки в тормозах. Выжила лишь девушка…

***

Комната была запустелая. Нет, в ней стояла мебель, вещи лежали в художественном беспорядке, просто не чувствовалось здесь больше уюта. На кровати на животе лежала девушка. Под глазами у неё залегли тени, кончики пальцев подрагивали, а лицо застыло безэмоциональной маской. Её мёртвый взгляд обводил комнату и наткнулся на мольберт, стоящий на середине комнаты. Там был изображён парень углём. Глаза прищурены, уголки губ кривит улыбка, на высокий лоб и глаза падают пряди волос. Девушка до сих пор помнила, как сводило судорогой пальцы от продолжительного рисования, когда она старалась передать каждую чёрточку любимого. Ляну внезапно подбросило, и она опрокинула мольберт, отшвырнув его в противоположную стену с глухим воем сломавшегося человека, а потом осела на пол, где до сих пор валялся кусочек уголька. Она стиснула его в руке и сжалась на полу в комок, не имея сил встать. Душу рвало, а сердце с глухим стуком отдавалось в ушах. В комнату вошла мать девушки.

— Ляна, всё будет хорошо, — попыталась она успокоить дочь, поднимая мольберт.

— Оставь, — ровный голос, немного охрипший от громких завываний, что преследовали её мать последнюю неделю. — Всё будет хорошо, — мать вздыхает и уходит, не слыша шёпота, — но без меня.

Ляна стояла на крыше дома и смотрела вниз, стараясь отрешиться от всего. Она вновь и вновь опускала взгляд под ноги, порываясь прыгнуть, и тем самым, как она считала, встретиться с Сёмой.

Слёзы беспрепятственно текли по впалым щекам, в глазах застыла отрешённость, и лишь одна вера в то, что это будет быстро, и вряд ли боль будет такой, которую она сейчас ощущает в груди и в душе. Ведь она просто разобьётся и ничего не почувствует.