Мотылек
Шрифт:
– Думаешь, ты неукротимая, – прошептал он, пронзительно глядя мне в глаза и мягко заправив непослушную кудрявую прядку мне за ухо. Но он не убрал ладонь, нежно лаская кончиками пальцев мочку моего уха. Захотелось утонуть в океане его прекрасных голубых глаз, которые были так опасно близко… Сама того не замечая, я потеряла контроль над папкой, оказавшейся в другой его руке. Он, дразня, коснулся указательным пальцем моих губ, не давая сказать ни слова. – Надеюсь, леди, вам понравится лекция.
Ехидно улыбнувшись, он послал нам воздушный поцелуй и ушел, оставив меня задыхаться от чувственности.
Я не сразу пришла в себя, но опомнившись, поняла. Все это значит, что Стефан здесь и не допустит убийства. Я развернулась, чтобы пойти в зал, но наткнулась на негодующий взгляд Алексы.
– Ты хочешь увести моего будущего мужа? – она скрестила руки на груди и выглядела довольно нервной.
– На кой черт мне сдался этот высокомерный болван. Он же думает нижним органом, Лекси. Опомнись, пока не поздно.
– А как же «не отходи от него» и все такое?
– Один из его охранников проходит подозреваемым по нашему с Виком делу…
Пол правды это лучше, чем ложь. А как показывает практика, кинь женщине с возбужденным любопытством кость и она сама представит, как выглядит тот, кому эта кость принадлежала…
– Значит, никаких кошачьих боев? – она приподняла изящно выщипанную бровку.
– Лекси, пойдем уже, – я улыбнулась и, взяв подругу под руку, поволокла в зал. Как-то мне не по себе от всего этого.
Только сейчас, немного успокоившись (если это вообще возможно, ведь всей кожей и низом живота ощущалось Его присутствие), я обратила внимание на убранство зала. Выполненный в колониальном стиле, с большими окнами, он впускал в себя множество света днем и демонстрировал прекрасный закат вечером. Пол и стены выложены белым камнем с тончайшими черными прожилками, мебель из массивного светлого дерева с красными сиденьями. Справа от входа располагался зрительный зал на триста мест, слева – небольшая сцена, на которой сейчас установлен массивный черный стол с передней стенкой, несколько белых кожаных кресел, большой монитор. Видимо, к выступлению его егошества все было уже готово.
Мы с Алексой заняли свои места и принялись щебетать о девчачьих делах. Но все, о чем могла говорить Лекси – это прекрасный мужчина, ее будущий муж, с которым она только что познакомилась, а я так страстно целовалась.
– Эмили, он такой душечка! Пригласил нас с тобой на банкет после лекции…
– Мы итак имеем туда пропуск, – скептически хмыкнула я, сканируя зал в поисках подозрительных личностей. Несколько подсобных работников вышли на сцену, поправили оборудование. Зал гудел, толпа была явно возбуждена, особенно женская ее часть, что существенно осложняло мою задачу.
– Нет, на тот банкет, который состоится у него в номере…
– А, ты имеешь в виду, что он предложил тебе заняться групповым сексом? – прямо в лоб заявила я. Лекси побледнела и задумалась.
– Из твоих уст это звучит как-то грубовато, но, в целом, можно сказать и так…
– Как бы мне ни хотелось увидеть тебя голой в очередной раз, но это как-то перебор. И вообще, по-твоему, это нормально, что малознакомый неприлично богатый мудак, хоть и, без сомнений, невозможно красивый, предлагает тебе извращенный секс через три минуты после знакомства? Думаешь, так
зарождается великая любовь?Алекса закатила глаза – переняла мою дурную привычку, хотя ее сложно назвать строптивой и непокорной, но в умении закатывать глаза, пожалуй, она бы составила конкуренцию даже мне.
– При чем здесь любовь, Эми? Кто о ней говорит? Сейчас крепкие брачные отношения и стабильное будущее способна принести не любовь…
– А что же? – от таких заявлений у меня волосы на спине зашевелились… точнее, зашевелились бы. Если бы были…
– Сделка. Мне – обручальное кольцо, частый шикарный секс, безлимитная кредитка, ему – большее уважение в глазах общества и возможность ходить налево столько, сколько ему вздумается. Я смогу вовремя отвернуться в другую сторону. Хотя, сомневаюсь, что после одной ночи с Алексой Прекрасной он сможет смотреть на других женщин…
– Ох, милая… ты еще такой ребенок.
– Так, вот только давай обойдемся без психоанализа, доктор Фрейд.
– Но ведь на лицо расстройства в сфере…
– Эми, еще слово и я огрею тебя своей сумочкой.
Я замолчала, хотя, признаться, все больше жалела подругу. Какое огромное разочарование настигнет ее, когда она поймет, наконец, что этот принц на белом коне вовсе не принц, да и конь у него не настоящий. Маниакальная страсть к совокуплению говорит о том, что он находится в состоянии глубокого невроза. Возможно, из-за каких-то сильных травм из детства. К тому же, эти пошлые подростковые шуточки – классический защитный механизм, хотя, по сути, защищаться и не от чего, кроме настоящих эмоций. Ох, бедный Жан Франциск… стоп. Мотылек, не нужно… Никакой он не бедный. А очень даже богатый, как на нервные расстройства, так и на материальные блага.
Лекция задерживалась уже на семь минут. Заплатившие немалые деньги, чтоб послушать именитого миллиардера, слушатели уже начали волноваться. Я же и вовсе себе места не находила, представляя, как осматриваю растерзанный труп прекрасного мужчины, измазанный кровью. Почему меня это так волнует? В конце концов, трупом больше, трупом меньше… главное найти убийцу, посадить за решетку и очистить улицы от подонков.
Неожиданно все в зале повскакивали со своих мест, а невесть откуда взявшийся мужчина с длинной палкой три раза ударил ею о пол и на распев, слишком пафосно на мой взгляд, произнес:
– Его светлость, герцог Орлеанский, Жан Франциск Андрэ…
На сцену вышел Он. Я и бровью не повела. Как сидела, так и сидела, не шелохнувшись. Еще я не вставала только потому, что в зал зашел малознакомый мужик. Раздались громкие аплодисменты, которые постепенно стихли. Почему-то присутствующие так и стояли. Я получила затрещину от Алексы и заметила, что все смотрят на меня, включая самого герцога.
– Что? Мне нездоровится, – для правдоподобности я пару раз кашлянула.
С ироничной улыбкой, помотав головой, лектор начал обогащать нас своей мудростью.
– Спасибо, присаживайтесь. Без долгих вступлений перейду к делу. Что вы испытываете, когда вам приходится ждать? – он обратился к толпе, которая была совершенно не готова так быстро выйти из режима унылого ожидания к режиму активной отработки потраченных на лекционную мудрость денег.
Конец ознакомительного фрагмента.