Мой адрес – Советский Союз! Тетралогия

Потом нам разрешили прогуляться в город, ежели у кого имеется такое желание. У меня лично имелось, как и у ещё нескольких ребят, тоже пожелавшим потратить валюту, которую нам обменяли из расчёта 2 доллара в день. Сразу выдали песетами, в это время один доллар равнялся 70 песетам. Только на сувениры и хватит, или ещё на какую-нибудь мелочь типа коробки сигар.

– К ужину чтобы были в гостинице, – строго заметил Ленц.

Сам он и представитель советского консульства, взяв Рождественского буквально под руки, куда-то его повели. Видимо, у них назрел свой обед.

В город нас отправились восемь человек, все боксёры, у тренеров были свои дела. Старшим назначили комсорга Саню Мельникова. Нас ещё перед поездкой инструктировали, что можно, а чего нельзя делать за границей, тем более в капстране, в этот раз только напомнили, чтобы вели себя подобающе советским спортсменам.

Отель «Conde Duque» находился практически в центре Мадрида, поэтому мы решили на транспорт не тратиться, несколько часов нам вполне хватит на пеший шопинг. Да и вообще красиво тут, недаром я фотокамеру захватил. И я ребят то и дело щёлкаю на фоне разных достопримечательностей, и они меня…

Парк Буэн-Ретиро с «хрустальным дворцом», музей Прадо, королевский дворец, Площадь Пласа-Майор с конной статуей короля Филиппа III, кафедральный собор Альмудена… Даже рынок Сан Мигель – настоящая достопримечательность, так как он сохранил первоначальный железный каркас с 19 века.

– Ну что, валюту надо тратить, – подал голос Казарян, когда время близилось к пяти вечера. – Не в Союз же её везти.

– Надо найти сувенирную лавку.

– Да ну их, эти сувениры, – поморщился Валера Трегубов. – Я тут с одним местным пообщался из отеля, он немного знает русский сказал, что знает место, где чуть ли не бесплатно можно взять почти новые шмотки.

– О, отлично! – довольно разулыбался Казарян. – Показывай, Сусанин, щас джинсами затаримся.

– Да я плохо ориентируюсь, знаю, что этот магазинчик находится на улице Калле Гран Виа. Нужно у прохожих спросить.

– Вы как хотите, а я за сувенирами.

– И где они? – спросил Мельников.

– Да хрен их знает, щас на ломаном английском начну опрашивать прохожих.

Комсорг наш, судя по его виду, больше желал идти за халявной одеждой, чем за сувенирами.

– Ты главное, к ужину не опаздывай, а то с меня спросят, – на прощание сказал он.

Ближайший сувенирный магазинчик я нашёл довольно быстро. Он располагался на узенькой улочке под названием Калле Прециадос. Симпатичный магазинчик с неплохим ассортиментом. Яркая расписная посуда, включая майолику, винные кожаные бурдюки, которые можно носить как флягу, веер, кастаньеты, разноцветные напёрстки из металла и обожжённой, покрытой глазурью глиной… Для тех, кто ценит юмор, продаются каганеры – фигурки человечков, справляющих большую нужду. Считается, что такой сувенир приносит успех владельцу. Платья для фламенко и майки с символикой футбольных клубов. Даже подарочные издания с рецептами испанских блюд. Правда, такая богато иллюстрированная книга стоила тысячу песет, и отдавать за неё практически всю наличность было откровенно жалко.

Помимо меня здесь крутилась парочка немолодых итальянских туристов, придирчиво выбиравших подарки, насколько я понял, каким-то Джулии и Виченцо. Занятый ими пожилой продавец кинул на меня вопросительный взгляд, я кивнул, типа здрасьте, он тоже кивнул и вернулся к итальянцам. А я продолжил знакомство с ассортиментом сувенирной лавки. И не заметил, как рядом со мной оказался невысокий крепыш, несмотря на жару, одетый в костюм с галстуком и со шляпой на голове.

– Герр Покроффски! – негромко произнёс он с сильным акцентом, при этом почти не шевеля губами и глядя перед собой, словно тоже изучая прилавки с товаром. – Я иметь к вам деловой предложение.

– Вы кто? – так же негромко спросил я.

– Я представлять ваш соперник по финал Петер Хуссинг. Мы знать, что советский спортсмен… как это сказать… иметь материальный затруднений, и хотеть предложить вам хороший деньги.

Вот оно что! Видимо, сейчас пойдёт разговор о сдаче боя. И я не ошибся.

– Пять тысяч доллар! – он наконец-то повернулся ко мне, вперившись в меня водянистыми глазами. – Это для вас огромный деньги. Вы только есть уступить Петер Хуссинг – и деньги ваш. Ну что, как у вас говорить, по рукам?

– Что-то дёшево вы меня цените, – усмехнулся я. – Вот если бы предложили пятьдесят тысяч…

– Вы предлагать нереальный цена! – выпучил глаза немчура.

Я нахмурился, чувствуя, как раздуваются мои ноздри, а глаза наливаются кровью.

– Слышь ты, херр не знаю как тебя звать… А ну пошёл вон отсюда! И запомни – русские не продаются!

Его лицо пошло пятнами, он набычился и процедил:

– Как вы сметь так со мной говорить?! Russisches Schwein! Мой отец воевать на русский фронт, мало убивать вас, варвар…

– Ах ты ж гнида?

Я взял его за галстук, дёрнув вверх, отчего немцу пришлось привстать на цыпочки. Краем глаза заметил, что итальянцы и хозяин лавки смотрят в нашу сторону. Пусть смотрят, у нас тут свои русско-немецкие разборки.

Держа немчика перед собой, как щит, я поволок его спиной вперёд к выходу. Звякнул колокольчик над дверью, спустя мгновение мы оказались на улочке, привлекая внимания ещё и нескольких прохожих.

– Ты что, ублюдок, ты за кого меня принимаешь? Я ж из тебя сейчас отбивную сделаю!

– Убрать от меня свой грязный руки! – неожиданно тонким голоском взвизгнул он.

А миг спустя мою левую щёку ожгла оплеуха. Вот ведь сука…

Первым моим желанием было отправить немчуру в нокаут крепким боковым, но в последний момент я изменил решение – не хватало ещё сделать этого придурка инвалидом. Отпустил галстук, чуть оттолкнул от себя, давая себе пространство для короткого размаха, и впечатал кулак в солнечное сплетение. Реакция представителя Хуссинга была для таких случаев стандартной: он согнулся пополам, безуспешно пытаясь сделать вдох, и вполне мог сейчас блевануть. К счастью, обошлось без рвоты. Я услышал тонкий женский крик, полная испанка что-то вопила, размахивая руками и показывая в нашу сторону, я успокаивающей ей улыбнулся, приложив руки к груди, но она не унималась. Блин, видно, придётся тупо линять, скандалы в преддверии финала мне совсем не нужны.

Не успел пережевать в голове эту мысль, как послышалась трель свистка, и я увидел спешащего в нашу сторону полицейского с «демократизатором» в руке. Подскочив к нам, он начал что-то лопотать на испанском, угрожающе размахивая адрес дубинкой. Немец, отдышавшись, смотрел на меня исподлобья, а я выставил перед собой ладони, делая удивлённое лицо, дескать, а чём дело? Собрался народ, выскочил и хозяин лавки, который активно вступил в диалог с полицейским. По мере его рассказа poli, как тут уменьшительно-ласкательно называют полицейских, смотрел на меня всё менее агрессивно, зато в сторону моего соперника не в пример строже.