Мой чужой ребенок

Выйдя из метро, как обычно иду в офис через небольшой парк, чтобы срезать путь. Я работаю в огромном небоскребе и вид оттуда как раз открывается на этот парк.

Проходя мимо женщины с коляской, уже не зависаю, как раньше. Напротив, отвожу взгляд. Но внимание, вдруг, привлекает громкий счастливый визг. Непроизвольно кидаю взгляд в ту сторону и так и застываю на месте. Потому что передо мной призрак. Иначе, никак не объяснить, что я вижу на коленях незнакомой женщины собственную дочь.

Свою Аришку.

Пошатываюсь и чуть не падаю на землю, но в последний миг меня подхватывают сильные мужские руки.

– Девушка, Вам плохо?

Поднимаю ошалевший взгляд на мужчину, приходя в себя. Он все еще держит меня практически на весу.

– И-извините, голова закружилась, – отвечаю, отстраняясь от него.

«Боже, ну и привидится же такое! Не иначе, как голодные галлюцинации. Нужно поесть что-нибудь»

– С Вами точно все хорошо? Может вызвать скорую? Вы очень бледная, – подает голос женщина, сидящая на скамейке с ребенком.

Ребенком, которого я приняла за свою мертвую дочь.

Несмело перевожу взгляд на малышку, чтобы удостовериться в своем бреде, но ноги снова подкашиваются. Потому что это действительно Аришка. Ее голубые глаза и бровки домиком. Ее маленький круглый ротик и светлые волосики, выбивающиеся из-под шапки. Это она, точно она, только немного старше. Такая, какой и должна быть в десять месяцев!

– Ну-ка, сядьте, – усаживает меня пришедший на помощь мужчина, рядом с ней на скамейку, а я не могу оторвать взгляд от ребенка.

Слезы ручейками стекают по лицу и я едва успеваю их вытирать, чтобы не затуманивали зрение и не мешали смотреть на Аришку. Не вижу и не слышу ничего кругом, только смотрю, срываясь на рыдания. Пока, внезапно, обзор не загораживает широкая мужская грудь.

– Пожалуйста, успокойтесь, – просит он, слегка хлопая меня по щекам. – Люба, набирай скорую. Скорее всего, это нервный срыв.

– Па! – раздается вдруг звонкий детский визг.

Мужчина оборачивается и я вижу, как за его спиной, моя доченька тянет к нему ручки.

– Па! – требовательно верещит она.

Моя девочка уже разговаривает? Почему она называет этого мужчину папой?

Перевожу на него растерянный взгляд, впервые осознанно разглядывая лицо, и вздрагиваю от узнавания.

Это он! Станислав Дубов. Самая большая шишка в списке клиентов моей бывшей свекрови в ее клинике репродуктивной медицины. В той самой клинике, в которой мне делали ЭКО на той же неделе, что и его жене. И сейчас моя дочь называет его папой.

Мозг перерабатывает информацию даже прежде, чем я успеваю осознать и принять.

Совпадение? Таких совпадений не бывает.

Голову пронзает чудовищная догадка. У меня сотня вопросов и я не побоюсь их задать. Вскакиваю на ноги, готовая к нападению, но тело снова подводит меня. Голова кружится и, на этот раз, я просто теряю сознание.

Стас

Едва успеваю в который раз подхватить хрупкую женскую фигурку, прежде чем она падает кулем на дорожку в парке. Чертыхнувшись, беру потерявшую сознание девушку на руки и несу ее к зданию, на ходу указывая няне вернуться домой с малышкой.

Девушка в моих руках ощущается практически невесомой. Худющая до невозможности, кости выпирают, где только можно, сквозь свободное офисное платье. Не удивлюсь, если у бедняжки анорексия.

Оказавшись в холле, кладу ее на диван для посетителей и иду к кулеру. Скорую моя няня Люба уже успела вызвать, но неплохо бы привести девушку в сознание.

– Вызвать скорую? – участливо интересуется охранник на входе.

– Уже вызвали, – отвечаю ему.

Несу воду в стаканчике и слегка плещу пальцами на лицо субтильной блондинки. Она вздрагивает и медленно открывает глаза, пытаясь сфокусировать взгляд. Пробует встать, но я удерживаю ее, положив руку на плечо.

– Лежите, девушка. Скорая уже едет. Вот, выпейте воды пока.

Подношу к ее губам стаканчик, слегка поддерживая под шею, и она послушно делает пару глотков, после чего обессиленно прикрывает глаза.

– Не надо скорую, – шепчет через пару минут. – Давление понизилось. У меня в сумке лекарство.

Чертыхаюсь, вспомнив, что сумку она уронила в парке, но тут на помощь приходит охранник, подавая мне женскую сумочку.

– Это не она? Женщина с ребенком только что передала ее мне.

Девушка вздрагивает и распахивает веки, за которыми скрываются необычные каре-зеленые глаза, отдающие янтарем. Я показываю ей сумку, которую принес охранник, и она медленно садится, дрожащими руками открывая ее и ища в ней свои таблетки.

Ее руки так сильно дрожат, что она не сразу находит искомое, а найдя, роняет пластинку на пол. Я поднимаю ее и достав одну таблетку, протягиваю ей вместе с оставшейся водой. Потом подхожу к автомату и покупаю плитку темного шоколада. Открываю его на ходу и снова сев рядом, протягиваю ей маленький квадратик.

Девушка смотрит на него, как на что-то совершенно неожиданное, а потом, берет неустойчивой рукой и кладет в рот. При этом, ее глаза начинают слезиться. Бедняжка жует и плачет, и, выглядит такой несчастной при этом, что я понимаю, что у нее явно проблемы пищевого поведения, как я и предположил сначала. Руки и ноги худенькие, как спички, а скулы на лице остро выступают вперед.

Я постепенно скармливаю ей половину шоколадной плитки, а она не перестает реветь и смотрит на меня взглядом потерянного щенка. И становится так не по себе от ее несчастного вида, что я с облегчением выдыхаю, когда к нам с встревоженным криком подбегает другая девушка.

– Марина, Боже мой, что с тобой?

Я встаю, уступая ей место, и кладу шоколад на сто лик. Ни один человек из зевак, собравшихся в холле, не подошел к нам до сих пор.

– Вы ее знаете? – спрашиваю у брюнетки.

– Мы коллеги, – отвечает она, задерживая на мне взгляд.

Чувствую знакомое отвращение от ее начавших блестеть глазок. Очередная охотница. Даже беспокойство за коллегу отошло в сторону, вон как разглядывает меня, словно экспонат в музее. Наверняка, узнала.

– У нее упало давление, но скорая уже едет. Присмотрите за коллегой, мне уже пора.